Крис Хатчинс - Путин

Коржаков примкнул к Ельцину после того, как в 1990 году тот вышел из коммунистической партии и начал развивать собственный политический механизм, что привело его к председательству в Верховном Совете, а затем – к президентству. За свою преданность Коржаков был повышен до генерала и получил контроль над Федеральной службой охраны (ФСО) – агентством, которое поставляло охранников для федеральных чиновников и которое Коржаков превратил в частную армию. «У Коржакова мышечная масса значительно преобладала над серым веществом – примерно как у неандертальца, – сказал один высокопоставленный британский дипломат. – Он был близок к шефу и долгое время был очень предан ему. Он стал одним из главных собутыльников Ельцина».

Будучи бескомпромиссным сторонником жесткого курса и идейным противником демократии и новомодной рыночной экономики, Коржаков естественным образом стал врагом для людей типа Березовского. Не нужно было обладать большим количеством серого вещества, чтобы понять, что главная цель этого олигарха – это Борис Ельцин. Действительно, Березовский намеревался прибрать к рукам президентскую власть, таким образом, сделав себя неприкосновенным и одновременно защитив свое новоприобретенное богатство. То, что он достиг успеха в достижении этих целей, не вызывает сомнений, но его вера в неотъемлемое право на доступ в президентский кабинет, независимо от того, кто его занимает, должна была в конечном счете привести к его падению.

Шанс продолжить путь завоевания благосклонности Ельцина выпал Березовскому, когда он узнал, что Валентин Юмашев только что закончил редактировать второй том президентских мемуаров «Записки Президента» и ищет издателя. Недостатка в российских издательствах, желающих обнародовать самые сокровенные мысли самого могущественного человека страны, быть не могло, но план Березовского, как обычно смелый, состоял в том, чтобы напечатать миллион экземпляров в Финляндии и перечислить Ельцину «авторский гонорар» от продаж за границей на счет в лондонском банке.

Юмашев представил этот план группе, известной как «Семья»: жене Ельцина Наине, двум дочерям – Елене и Татьяне, а также нескольким доверенным друзьям, в число которых входил и сам Юмашев. План был принят. Коржаков утверждал, что Юмашев представил издание книги как «огромный подвиг, как будто только Борис Абрамович был на это способен». Результат проявился в виде красивого тома, но еще большее удовлетворение приносили 16 тысяч долларов наличными, которые Юмашев приносил в президентский офис еже месячно – ельцинский процент от 3 миллионов долларов «авторского гонорара», который Березовский разместил в филиале «Барклайс Банка» (Barclay Bank) на Мэйфэре. Согласно Коржакову, Юмашев делал «все возможное» для того, чтобы связать Березовского с Семьей. Озлобленный генерал никак не мог помешать Ельцину сделать Березовского членом президентского клуба, где Семья и ее гости плавали, играли в теннис и развлекались в роскошной обстановке. Коржаков дал Кристии Фриланд, корреспонденту газеты «Файнэншл таймс» в Москве, яркое представление о бесцеремонной манере Березовского налаживать связи. Коржаков принимал душ после игры в теннис, когда к нему присоединился назойливый магнат, который начал разговор под шум воды. «Я не слышал и половины того, что он говорил, но он продолжал кричать, – вспоминает Коржаков. – Березовский никогда не занимался спортом. Он пришел в клуб, чтобы мешать другим заниматься спортом, а также подходить к нужным людям со своими вопросами, своими делами и своими проблемами».

Его нахальство было необычайным. Напоминая внешне Денни де Вито (только чуть выше ростом), он сновал среди представителей российской политической элиты, сообщая всем свои мнения и предлагая услуги. Он усвоил, что самый быстрый путь к Президенту пролегал через его младшую дочь, скромную и застенчивую «Таню» – Татьяну Дьяченко, бывшую жену бизнесмена Леонида Дьяченко. Как говорит Коржаков: «Если Таня Дьяченко дает ему номер своего прямого телефона, то кто и каким образом мог бы его остановить?» Березовский щедро одаривал ее – например, подарил «Ниву» (разновидность российского джипа) и Chevrolet Blazer (хотя она не может вспомнить, чтобы принимала какие-либо автомобили). Он укрепил свое положение, став финансовым советником Семьи в таких делах, как покупка дома для Ельциных на мысе Антиб, где у него самого была летняя резиденция. Березовский подал Виктору Илюшину и Александру Коржакову идею о том, что государственный телевизионный Первый канал должен быть «президентским каналом», занимающимся проельцинской пропагандой для 200 миллионов зрителей в 10 часовых поясах. Первый канал был частью Останкино, содержавшего телестудии и программы, которые коммунисты пытались взять под свое крыло. Хотя Илюшин и Коржаков подозревали, что Березовский собирается захватить этот гигант в свою сеть, им ничего не оставалось, кроме как поддержать эту идею. В это время единственным частным телеканалом в России был НТВ Владимира Гусинского, который составлял около 15 процентов доли рынка. И Гусинский был врагом не только Березовского, на него нельзя было рассчитывать в вопросе поддержки Президента.

Известный как «Гусь», Гусинский был российским театральным директором, единственным предметом гордости которого была организация церемоний открытия и закрытия Игр доброй воли Теда Тернера в Москве. Родившись 2 октября 1952 года (на пять дней раньше Путина), он был водителем такси в начале перестройки, а потом благодаря системе ваучеров Чубайса познакомился с бесконечными возможностями свободного предпринимательства. Он заработал миллионы долларов, объединившись с московским мэром Юрием Лужковым, советским бюрократом старого стиля, для реставрации государственных зданий и продажи их с существенной прибылью на расширяющемся столичном рынке недвижимости. По мере роста своего состояния Гусинский основал либеральную газету «Сегодня» и банк под названием «Мост». 10 октября 1993 года, всего через неделю после объявления Ельциным войны против коммунистов, он запустил НТВ с лозунгом «Новости – наша профессия», переманив известных дикторов Татьяну Миткову и Михаила Осокина, а также менеджеров, директоров и инженеров из консервативного Останкино. «Я просто хотел быть номером один», – объясняет он.

Несмотря на свою почти полную монополию, Останкино стоило государству 170 миллионов долларов в год, при том что доходы от рекламы составляли всего лишь 40 миллионов долларов. Предложение Березовского заключалось в том, чтобы Ельцин дал Первому каналу лицензию на новую компанию, в которой 51 процент будет принадлежать государству, а 49 – частным инвесторам, которых он будет контролировать. Ельцин согласился на это предложение как из желания не допустить к телекомпании коммунистов, так и для обогащения Березовского и его партнеров: Ходорковского, Александра Смоленского и украинского физика, превратившегося в банкира, Александра Фридмана.