Александр Бердышев - Андрей Тимофеевич Болотов - выдающийся деятель науки и культуры 1738—1833

В 1773 г. в «Трудах» ВЭО была опубликована статья Андрея Тимофеевича «Об истреблении костеря из пшеницы и некоторые другие, касающиеся до вычищения хлебов, экономические примечания и опыты». Это было первое русское руководство по борьбе с сорной растительностью на полях. В нем Болотов впервые в истории земледелия научно подошел к решению проблемы. Он считал, что в основе борьбы должно лежать знание биологических особенностей сорняков, что для борьбы с ними нужна система, основанная на «примечаниях различения в их природах и всего того, что до растения [роста] и размножения оных касается». Во- вторых, Болотов указывал на исключительную по сравнению с культурными растениями приспособленность сорняков к неблагоприятным условиям, к быстрому распространению. Написанию статьи предшествовали далекие и любопытные события, произошедшие еще в Дворянинове.

Летними вечерами Андрей Тимофеевич любил побродить по полям. После знойного дня вечерняя прохлада была особенно приятной, а тишина полей располагала к размышлениям. Возвращаясь домой, он как бы заново переживал в мыслях события прошедшего дня. Воспоминание об одном из них заставило его улыбнуться: таким оно показалось курьезным. А началось все ранним утром с тревожного известия, принесенного приказчиком Фоминым. По его словам, на опытном поле, которое было под особым наблюдением Андрея Тимофеевича, пшеница пропала. Удивлению Болотова не было границ: всего три дня назад он там был и любовался изумрудной зеленью растений. Однако Фомин, соглашаясь с этим, продолжал уверять, что сейчас пшеницы уже нет, она вся превратилась в костерь (так в те времена назывался костер). Болотов не стал спорить: ему было известно, что не только Фомин, но и многие помещики верят в возможность «перерождения» растений, при котором и рожь и пшеница могут превратиться в костерь.

Взбудораженный Болотов не замедлил отправиться в поле, прихватив с собой и приказчика. Удивление его еще более возросло, когда он увидел, что приказчик прав: на зеленом поле, насколько охватывал глаз, легкими волнами переливался костерь. Молча ходил Андрей Тимофеевич вдоль поля, пытаясь осмыслить увиденное. Как могло случиться, что вместо пшеницы, еще совсем недавно красовавшейся здесь, оказался костерь? Откуда он тут взялся? И куда девалась пшеница? Увиденное казалось абсурдом, тго не верить своим глазам он не мог. Противоречие было слишком очевидным, его нужно было как-то разрешить.

А между тем приказчик, победоносно поглядывая на Болотова, молча стоял рядом, всем своим видом как бы говоря: вот-де, барин, убедись, пшеница в костерь обратилась.

Так тт по найдя сколько-нибудь логичного объясттения удивительному явлению, Андрей Тимофеевич направился в поле и начал внимательно изучать его. Осмотрев верхний ярус, он нагнулся и, раздвинув стебли, стал разглядывать растения внизу. Теперь уже он с торжествующим видом подозвал к себе приказчика и, когда тот подошел, попросил его наклониться и осмотреть место, где были раздвинуты стебли растений.

Смущенный приказчик молча почесывал затылок, сказать ему было нечего: в нижнем ярусе, закрытые выколосившимся костерем, стояли растения пшеницы.

После первых восторгов по поводу обнаруженной пшеницы Андрей Тимофеевич быстро спохватился: не преждевременна ли радость? Ведь костерь-то наверху, и не притеснит ли он пшеницу настолько, что ей не выбраться из-под него и она зачахнет, не успев налить зерна?

Полоть — пожалуй, ничего не получится, у костеря мощная корневая система, и при выдергивании его из земли одновременно вырывается и пшеница; косить — пожалуй, еще хуже: и неловко, и пшеницу вместе с костерем подкосить можно.

И тут Андрей Тимофеевич вспомнил любопытный эпизод, который имел место на днях. Возвращаясь с поля по узкой стежке, он невольно задевал руками за растущие по краям тропинки растения. Случайно метелка костеря попала ему между пальцев и при движении руки сдернулась так, что зерна остались в ладони, а голый стебель продолжал торчать на полосе.

Это незначительное происшествие не ускользнуло, однако, от внимания Болотова. А сейчас размышления по поводу увиденного в поле привели его к тому выводу: ведь если метелку костеря так легко сдернуть рукой, стало быть, и женщины, вместо того чтобы с большим трудом выдергивать все растения костеря, могут легко обрывать лишь метелки, сразу же бросая их на землю.

Андрей Тимофеевич тут же проверил свое предположение и, оборвав с десяток растений, убедился, что операция осуществляется очень легко.

— Надобно только,— вслух размышлял он,— не упускать время и не давать костерю семена свои доводить до некоторой уж спелости, дабы не могли они, будучи брошенными на землю, дозреть на оной и прорасти.

Он тут же послал приказчика в деревню собрать, сколько сможет, женщин и привести их сюда. Опыт вполне удался, и с тех пор Болотов регулярно применял новый прием для борьбы со злаковыми сорняками, выколашивающимися раньше пшеницы.

Вечером, вспоминая этот эпизод, Андрей Тимофеевич продолжил свои размышления о костере. Он уже много раз думал об этом злостном сорняке. Особенно его поражало одно довольно странное обстоятельство: костерь появлялся в посевах ржи и пшеницы без видимой связи с чистотой высеваемых семян. Иногда на его полях, засеваемых отборными семенами, появлялся костерь в несметном количестве (как было в этом году), а иногда на ниве крестьянина, которую тот сеял почти одним костерем, вырастала довольно чистая рожь. В те времена не только крестьяне, но и многие помещики объясняли факты подобного рода «перерождением» одного вида растений в другой. Болотов, имевший большой опыт выращивания растений в контролируемых условиях, не мог поверить в возможность внезапного превращения, скажем, ржи в костерь или овса в рожь. Повседневные наблюдения и опыты показывали ему, что из посеянного в горшки вырастает то, что было посеяно. Но факты с тем же костерем, иногда неожиданно появляющимся в больших количествах в посевах ржи и пшеницы, требовали объяснения.

В тот раз, когда он испытывал новый способ борьбы с костерем, Андрей Тимофеевич долго ходил по пшеничному полю, внимательно рассматривая растения. Вот тогда и пришла ему в голову мысль, которую он сейчас продолжал обдумывать. Среди метелок костеря он обнаружил одиночные колосья пшеницы. У одного из них пленки были несколько приоткрыты и между ними выглядывали желтые «гвоздочки» и пушистые «паутинки». Следует сказать, что Андрей Тимофеевич, в отличие от многих ботаников того времени, твердо стоял на позициях существования пола у растений. Он знал, что наблюдаемые им «гвоздочки» и «паутинки» представляют собой половые органы пшеницы. Увидев их вне колоса (что случается в жаркую погоду), Болотов и пришел к мысли, что в этом случае пшеница может опылиться не своей пыльцой, а пыльцой костеря и завязавшиеся зерна будут не пшеничными, а гибридными. Посеянные на следующий год, они произведут растения не пшеницы, а костеря. Таким образом, Болотов впервые в истории науки выдвинул для объяснения фактов «перерождения» растений гипотезу естественной межвидовой гибридизации. Как известно, уже в наше время возможность такой гибридизации, в частности по отношению к злаковым растениям, доказал и использовал в практике академик Н. В. Цицин, получив пшенично-пырейные, пшенично-элимусиые и другие гибриды.

Однако для объяснения массового появления костеря в посевах ржи и пшеницы гипотеза Болотова, безусловно, была неприемлема, и если' бы он знал основные закономерности отдаленной гибридизации, то, ко нечно, вряд ли выдвинул бы ее. Между прочим, в то время эти закономерности (по отношению к другим видам) уже были известны. Их установил И. Г. Кельрейтер, работавший в ботаническом саду Петербургской Академии наук. К сожалению, по существовавшим тогда в академии порядкам ее труды печатались на латинском языке. Поэтому замечательные исследования Кельрейтера были мало кому известны, кроме узкого круга академиков.

Сущность установленных Кельрейтером закономерностей сводилась к следующему: 1) завязываемость семян при опылении растений пыльцой другого вида бывает, как правило, весьма низкой или семена совсем не образуются; 2) семена, завязавшиеся от скрещивания разных видов, часто бывают нежизнеспособными и не прорастают; 3) в редких случаях, когда удается вырастить растения первого поколения гибридов, они, как правило, бесплодны.

Таким образом, предположение А. Т. Болотова о том, что массовое появление костеря в пшенице может быть обусловлено ее опылением пыльцой костеря в предыдущие годы, противоречит биологическим законам. Ведь для того, чтобы гибридных растений было много, нужно, чтобы опыление было массовым и чтобы из завязавшихся зерен в дальнейшем выросли нормальные растения. Ничего этого при отдаленных скрещиваниях не бывает.