Лев Гумилевский - Вернадский

Оба враз безнадежно вздохнули.

Таким образом, удалось в наступающем 1910 году командировать в Фергану только одного Ненадкевича. Он великолепно с бесплатным билетом первого класса в отдельном купе добрался до места. Обратно Константин Автономович возвращался за свой счет в третьем классе, но вез с собой уверенность, что в Ферганской области, кроме Тюя-Муюпского рудника, который он обследовал, будут открыты десятки богатейших месторождений радиоактивных руд.

На долю Вернадского в том же году выпала обязанность произнести по существовавшему тогда старому обычаю речь в торжественном годовом общем собрании Академии наук. Темой для нее Владимир Иванович выбрал: «Задачи дня в области радия».

Он коротко напомнил об открытии радиоактивных элементов и тотчас же перешел к его значению в истории человечества.

Так же коротко перечислял он и те возможности, которые несет радиоактивное излучение людям как новый источник химической и тепловой энергии, и те возможности, которые открылись человечеству для изучения строения вещества, для проникновения в глубь атома.

Представление о бренности атома не слишком взволновало слушателей, но когда оратор упомянул о том, что старинные мечтания алхимиков о превращении одного элемента в другой вполне реальны и осуществимы, по залу пробежал взволнованный шепот.

— Но все эти изменения пока в будущем, — поспешил успокоить собрание оратор. — Ожидания далеки от действительности… И невольно перед нами выдвигается основной вопрос в области радия. Почему в эти четырнадцать лет, когда совершился переворот в научном мировоззрении, так слабо отразился он на картине природы и еще медленнее и слабее проник он в область, наиболее нам ценную, — в область человеческой жизни, человеческого сознания?

Владимир Иванович взглянул в зал, точно ожидая ответа, и, выпив глоток воды, сказал:

— Ответ на эти вопросы дает изучение прошлого. Мы знаем, что научные открытия не являются во всеоружии, в готовом виде. Процесс научного творчества, озаренный сознанием отдельных великих человеческих личностей, есть вместе с тем медленный, вековой процесс общечеловеческого развития. Историк науки открывает всегда не видную современникам, долгую и трудную подготовительную работу.

Слова эти были покрыты сочувственными аплодисментами, после чего Владимир Иванович перешел к той части своей речи, где он всегда был так силен, — к истории происходящего научного переворота. Он назвал десятки имен, обратил внимание слушателей на подготовленность физиков и химиков к работе с мельчайшим и невидимым и затем из отвлеченной области научно-философских построений перешел в реальный мир человеческих потребностей.

— Сила радиоактивных процессов пропорциональна количеству атомов радиоактивных элементов, темп излучения атомной энергии, процесс ее создания или проявления не может быть нами изменен и усилен. Чтобы иметь достаточные запасы энергии, доставляемые радием и его аналогами, мы должны иметь в своем распоряжении достаточные количества самого радия или других сильнорадиоактивных элементов. Знаем ли мы их запасы и условия их нахождения? Где их найти? Можем ли мы ответить на эти вопросы, являющиеся сейчас задачей дня в учении о радии, поскольку поднимается вопрос о применении его к жизни?

Ответив на все вопросы отрицательно, Вернадский указал единственный путь для решения выдвинутых жизнью задач в области радия.

— Этот путь требует времени, сил и средств, но другого пути нет. Этот путь заключается в полном, точном, интенсивном исследовании свойств радиоактивных минералов, в изучении условий нахождения их в земной коре. Он требует систематического расследования на радий всей земной коры, составления мировой карты радиоактивных минералов… Как ни труден этот путь, нет никакого сомнения, что человечество пойдет по нему. Ибо с получением радия, источника лучистой энергии, связаны для него интересы огромного научного и практического значения… Работа эта уже началась и не может быть остановлена… Эта работа имеет не только общечеловеческое значение. Для каждой страны, для каждого народа неизбежно выдвигаются при этом более узкие и более для него дорогие — его собственные интересы.

Владимир Иванович остановил свой взгляд на величественно скучающей фигуре президента и, точно обращаясь в его лице к правительству, резко сказал:

— И в вопросе о радии ни одно государство и общество не может относиться безразлично, как, каким путем, кем и когда будут использованы и изучены находящиеся в его владениях источники лучистой энергии. Ибо владение большими запасами радия даст владельцам силу и власть, перед которыми может побледнеть то могущество, которое получают владельцы золота, земли, капитала!

Конечно, от Владимира Ивановича не укрылось недовольство президента, почувствовавшего в заключительной части речи враждебность оратора к установившимся в академии порядкам, но он решительно продолжал:

— Несомненно, в этом мировом стремлении рано ли, поздно ли будут изучены и радиевые руды Российской империи… Но для нас не безразлично, кем они будут изучены! Они должны быть исследованы нами, русскими учеными, во главе работы должны стать наши ученые учреждения… Между тем Академия наук второй год добивается средств, нужных для начала этой работы. Надо надеяться, что ее старания увенчаются наконец успехом! В глубоком сознании лежащего на нас перед родною страной долга я решился выступить в нашем публичном торжественном заседании, чтобы обратить внимание на открывшееся перед нами дело большой общечеловеческой и государственной важности — изучение свойств и запасов радиоактивных минералов нашей Родины. Оно не может, оно не должно дольше откладываться!

Речь Вернадского была встречена не слишком громкими аплодисментами, но цели своей она достигла. В 1911 году академия получила по две тысячи рублей от министерства торговли и министерства просвещения, а затем по новым просьбам 10 тысяч рублей от Совета министров.

На эти, в сущности, ничтожные средства Вернадский и организовал летом 1911 года первые наши радиевые экспедиции в Забайкалье, Закавказье, в Фергану и на Урал, в которых, кроме него самого, приняли участие Самойлов, Ненадкевич, Г. И. Касперович, Е. Д. Ревуцкая и студенты Московского университета В. В. Критский и П. М. Федоровский.

К этому времени вся жизнь Вернадских должна была резко измениться.

Весною 1911 года в Московском университете среди студенчества резко поднялось революционное настроение, начались сходки, на которых обсуждались вопросы политического характера.