Эдвард Радзинский - Триллер в век мушкетеров. Железная маска

Кардинал печалился, вместо того чтобы привычно наказывать! В ответ старший де Бофор только расхохотался.

И кардинал загадочно стерпел.

Но Бофор смеялся не потому, что хотел обидеть кардинала. Как и все при дворе, он хорошо знал, что Ришелье весьма преувеличивал свое одиночество, как и свои болезни. По дворцу кардинала весело порхала прехорошенькая толстушка. Это была племянница кардинала вдовушка Мари-Мадлен, которую Его Высокопреосвященство сделал герцогиней Эгильон. Она вела дом кардинала и была его тайной женой… Кардинал, несмотря на церковный сан, был дитя века и очень падок на женские прелести. Его Высокопреосвященство не оставлял пылким вниманием ни одной хорошенькой просительницы. Впрочем, всем им, обращавшимся к кардиналу, была хорошо известна обязательная плата за просьбу. Но порой и ему, самому могущественному человеку Франции, приходилось становиться просителем у знаменитых красавиц. И за прихоти своего сердца пылкий князь Церкви готов был платить любые деньги. Во время осады знаменитой куртизанки Нинон де Ланкло кардинал бомбардировал ее фантастическими предложениями. Но куртизанка отказывалась пустить в свою постель старого кардинала. Ришелье сражался до конца. Целое состояние – 50 000 экю за одну ночь любви – предложил красавице Нинон пламенный кардинал. Но та отказала – одна из немногих. Нинон спала за деньги, но только… с мужчинами, которых желала!

Штурм постели другой красавицы-куртизанки, Марион Делорм, прошел куда удачнее. За ночь с реформатором Марион попросила и получила вполне разумную сумму – 200 пистолей.

Так что, зная пылкость Его Высокопреосвященства, герцогиня Эгильон была постоянно начеку. Чтобы поддерживать страсть столь неугомонного великого человека, она разгуливала по дворцу кардинала в боевой и соблазнительной готовности – с обнаженной грудью, буквально выпадавшей из корсажа… Так что «серый кардинал» отец Жозеф с усмешкой сказал: «Глядя на герцогиню, я тотчас впадаю в детство – вспоминаю свою кормилицу».

Плату просительниц кардинал принимал в великолепной спальне. Дам ждала знаменитая необъятная кровать под балдахином, с гербом Ришелье и зеркальным потолком.

Но в его знаменитом Пале-Кардиналь было несколько зал, где обитал только он. Здесь на стенах были развешаны его любимые Леонардо, Рафаэль, Тициан и Тинторетто. В книжных шкафах его ждали редчайшие книги и древние манускрипты. Потонув в огромном кресле, здесь он работал, читал или просто часами смотрел на огонь в камине. В эти залы было дозволено входить только тем, кто любил его бескорыстно и кого любил он, – знаменитым кошкам кардинала…

Красная мантия на опущенных плечах, красная шапочка склонилась… он зябко сутулится. Худая старческая пергаментная рука с венами перевернула пожелтевшую страницу… Медленно поднялся. Высокая, гнутая, худая фигура движется по залам. Его шаги, гулкие в тишине. Запах свечей и ладана… В пустых залах на мраморных каминах, на креслах – всюду кошки… Кардинал шагает, не забывая гладить, ласкать их, почесывать за ушком. Мурлыкают… ластятся… Одна поднялась, изгибает спинку…

Здесь месье Антуан остановился, с обычным изумлением посмотрел на меня.

Потом спохватился, сказал:

– Жаль, что вы этого не увидели. Однако… вернемся к нашей истории. К загадочным отношениям кардинала к отцу и сыну – де Бофорам, которые и поныне непонятны историкам. Граф Сен-Жермен первым разгадал эту тайну, но об этом позже. Итак, как вы помните, у Цезаря де Бофора подрос любимый сын Франсуа – герой нашего сегодняшнего рассказа.

Великий любовник

Герцог Франсуа де Бурбон Вандом, второй герцог де Бофор… Франсуа принял боевое крещение в 12 лет – участвовал в военной кампании против Савойи. Именно с тех пор он стал верным сподвижником отца во всех заговорах против Ришелье.

После провала очередного заговора, когда кардинал должен был быть убит, Ришелье арестовал заговорщиков. Все ждали, что будет с организаторами – де Бофорами. Но красавца Франсуа вообще не тронули, а его отца Цезаря де Бофора заточили в Венсенский замок на шесть лет. Точнее, всего на шесть лет, ибо двое других участников заговора поднялись на плаху. Старший Бофор отсидел четыре года, когда по приказу Ришелье был неожиданно освобожден и выслан в Голландию. Вместе с ним отправился в ссылку и наш герой – его сын Франсуа. Вскоре, опять же по просьбе Ришелье, оба были помилованы королем и вернулись.

Вернулись, но не унялись.

Если Цезарь де Бофор был воин и заговорщик, то его сын был воин и донжуан. Свою несравненную внешность он называл «рекомендательным письмом к дамам, врученным мне самим Господом». Природа славно поработала над своей рекомендацией: Франсуа – красавец, атлетически сложен и дьявольски вынослив. Но, наделив его столь завидными качествами, мать-природа забыла наградить его самой обычной душой. Вместо души она дала ему свирепую чувственность. Франсуа совершенно уверен, что женщина бывает целомудренной лишь в двух случаях: или из тщеславия, или из кокетства. Нет неприступных женщин, есть нерешительные мужчины. О его любовных похождениях ходили легенды. Достаточно ему было увидеть хорошенькое личико – и уже нет ни отца, ни брата. Он отбил любовницу у отца, переспал с возлюбленной брата. Если отец стерпел, то взбешенный брат кричал ему: «По какому праву ты разбил мое сердце?» Франсуа ответил искренне: «По праву моего члена!» Надо сказать, женщины никогда не забывали ночи Франсуа. Понимая и принимая наследственность внука ловеласа Генриха, они не ревновали, но уступали его друг дружке, как дорогой подарок. И конечно, одна из главных действующих лиц нашей истории, Мария де Шеврез, не могла упустить великолепного любовника.

Герцогиня де Шеврез

После прихода к власти Ришелье положение Марии де Шеврез при дворе совершенно изменилось. Главной причиной стала она сама. Гордая дочь знаменитейшего рода Роанов, конечно же примкнула к борьбе знати против властолюбивого кардинала. «К тому же Его Высокопреосвященство так нехорош!» – жаловалась она королеве. И примерная ученица покойного де Люиня радостно бросилась в море интриг и заговоров. «С некоторых пор моя жизнь посвящена борьбе всех честных людей, решивших избавить любимого монарха от властолюбивого негодяя», – написала она в дневнике.

В свои опасные игры герцогиня вовлекла королеву. Ришелье объявил главным врагом – соперником Франции – родину королевы, католическую Испанию. И она легко уговорила религиознейшую католичку королеву Анну примкнуть к борьбе «Партии благочестивых».