Михаил Соломенцев - Зачистка в Политбюро. Как Горбачев убирал «врагов перестройки»

Во второй половине дня пришлось лететь в Марийскую АССР в связи с очень тревожным сообщением военных. При подлете к Йошкар-Оле увидели множество очагов возгорания, разбросанных по огромной территории. Попросил командира самолета сделать несколько кругов, чтобы получше понять, что происходит. Над республикой была сплошная облачность, поэтому круги делали на предельно малой высоте. Местное руководство доложило, что самый большой пожар в лесу, где расположена ракетная дивизия. Решили ехать в расположение дивизии, окруженной огненным кольцом. Командир дивизии доложил, что на тушение брошены все силы, вся техника, помогает гражданская оборона республики, но обстановка тяжелая, нужна помощь.

В аэропорту Внуково были подготовлены два самолета, загруженные порошком специального состава. Выбрасывают его в толщу облаков, чтобы вызвать дождь. Но толща облаков должна быть, как мне сказали, не менее тысячи метров. Над Марийской АССР, как сообщила Гидрометеослужба, толща облаков даже превышает тысячу метров. Позвонил в штаб с просьбой немедленно направить один самолет в Марийскую АССР для тушения пожара, в первую очередь вокруг дивизии ракетных войск.

Примерно часа через три кто-то из военных буквально ворвался в кабинет с радостным криком: «Товарищи! Пошел дождь!» Мы вышли из помещения и вдохнули непривычную прохладу. Решили уточнить— дождь естественный или искусственный. Доложили, что дождь пошел после того, как над территорией покружил самолет «Аэрофлота». Позвонил в штаб, сказал, что в Марийской АССР идет моросящий дождь, поблагодарил за самолет с порошком-кудесником. Второй самолет решили задействовать для тушения большого пожара на стыке Московской и Рязанской областей, но только когда появится облачность достаточной мощности. Примерно через сутки с востока надвинулись тучи. Был задействован спецсамолет, пошли искусственные, а потом и настоящие дожди, что помогло окончательно подавить страшную, все уничтожающую на своем пути огненную стихию.

Убытки были большие. Сильная засуха почти во всех регионах России неимоверно осложняла и без того напряженное положение в стране. Из регионов шла тревожная информация о состоянии посевов, о выгорании пастбищ и просьбы помочь кормами, чтобы сохранить хотя бы маточное поголовье скота. Особенно острые и болезненные сообщения поступали из Поволжья. Решил посмотреть своими глазами, что там происходит. Полетел в эпицентр засухи — в Саратовскую область. Вместе с первым секретарем обкома Алексеем Ивановичем Шибаевым поехали по районам, по хозяйствам. Повсюду, где были посеяны яровые, — поля черны, даже не было всходов, а где появились — засохли. Руководители хозяйств, колхозники, рабочие совхозов просили помочь кормами, боялись, что значительное поголовье скота придется отправлять на мясокомбинаты. Хорошо, что делалось все, чтобы заготовить хотя бы минимальное количество кормов. Многие вели заготовку грубых кормов, в других регионах выкашивали камыш. Приступили к заготовке веточного корма. Особое внимание — созданию и расширению имеющихся цехов по кормоприготовлению. Люди, конечно, не теряли надежды, что пойдут дожди, появится трава на выпасах. На этот случай были готовы семена, чтобы посеять быстрорастущие культуры и получить хотя бы один укос зеленой массы.

Посмотрели с вертолета особо пострадавшие районы Саратовской области, соседние территории. Впечатление удручающее. Повсюду огромные площади земельных угодий — черны. Создавалось впечатление, что летишь над пустыней. Озера, пруды, водохранилища — как редкие оазисы. Только вокруг них ободки зеленой травы. На этих зеленых ободках отары овец, стада крупного рогатого скота.

Вечером раздался телефонный звонок. Это был дежурный по моей приемной. Он сказал, что только что звонил из Ялты помощник Брежнева, просил передать, чтобы я завтра был в 11 часов в Симферополе для встречи с Леонидом Ильичом. Будет разговор об ожидаемом урожае зерновых и количестве хлеба для продажи государству. Я поручил немедленно позвонить моему первому заму по сельскому хозяйству, чтобы он вместе с завотделом Совмина Батурлиным и министром сельского хозяйства Флорентьевым готовил необходимые материалы.

Вылет в Симферополь в 8 утра. Для сна оставалось 3–4 часа. В назначенное время были в Симферопольском обкоме. Кроме нас прилетели секретарь ЦК КПСС по сельскому хозяйству ФД Кулаков, зав. сельхозотделом ЦККПССВ.А. Карлов, секретарь ЦК Компартии Украины Владимир Васильевич Щербицкий, Председатель Совмина Украины Александр Павлович Ляшко.

Леонид Ильич приехал из Ялты, где он отдыхал. Выглядел свежим и бодрым. Сказал, что пригласил нас в связи с тем, что из-за сильной засухи во многих регионах сильно пострадали зерновые. Необходимо уже сейчас знать, какой урожай мы получим, хватит ли хлеба на все потребности, что следует сделать, чтобы смягчить удар стихии, обеспечить нормальное снабжение населения продуктами, а животноводство кормами.

Первым пришлось докладывать мне. Сказал, что засуха тяжелая. Много потерь от лесных и торфяных пожаров. Сильно пострадали посевы зерновых. Эпицентр засухи — Поволжье, Саратовская область. Сообщил, что ночью вернулся из Саратова. Рассказал, что увидел не только в Саратовской области, но и у ее соседей. Сказал, чего ожидать по валовому сбору зерна и что можно продать государству, но при условии если оправдаются прогнозы, особенно по Сибири. Леонид Ильич задал несколько вопросов и попросил кое-что уточнить. Настроение у него явно упало.

После меня докладывал В. В. Щербицкий. Украину засуха не обошла, но была менее жестокой, поэтому они не обещали продать государству плановое количество зерна, в животноводстве у них не будет таких трудностей с кормами, как в России. Доклад Щербицкого не улучшил настроения Брежнева. Надо отдать должное Леониду Ильичу, он не проявил раздражения. Правда, встал со стула и стал прохаживаться вдоль стола, не произнося ни слова. Затем обратился к работникам ЦК: «У вас есть что добавить?» Кулаков и Карлов сказали, что они согласны с нашей информацией, но цифры будут уточняться.

На встречу с Леонидом Ильичом я привез записку в Политбюро ЦК и правительство Союза и проект Постановления о мерах по подъему сельского хозяйства Нечерноземья. После того как разговор о зерне закончился, а Брежнев остановился у стола, я сказал: «Леонид Ильич! Мы подготовили записку и проект Постановления Политбюро и правительства по развитию Нечерноземья. Позвольте мне вручить их вам». И положил документы на стол. Он, видимо, хотел отодвинуть их от себя, но в раздражении так толкнул бумаги, что они оказались на полу. Я поднял документы и положил на то же самое место. Он к ним не притронулся и ничего не сказал.