Лилия Дубовая - Немцов, Хакамада, Гайдар, Чубайс. Записки пресс-секретаря

Нам не разрешают открывать окна автомобиля, потому что сверху может свалиться все, что угодно. И это можно понять, если знаешь, что трущобы Каракаса лишены канализации и водопровода, а электричество они просто воруют, незаконно подключаясь к электросетям. Строения вокруг похожи на скворечники, сделанные из подручных материалов, их высоко расположенные окна не имеют стекол, а просто прикрыты белым тряпьем или решеткой, двери тоже часто заменяет простыня. Появляться здесь не рекомендуется. Можно просто исчезнуть навсегда. Да и в город из гостиницы выходить вечером нам сильно не советуют.

Но ужасы барриос остаются где-то за спиной. А сама столица встречает нас каким-то бесконечным праздником или карнавалом. Довольная, праздношатающаяся толпа вечно улыбающихся людей гуляет, танцует, оценивающе смотрит друг на друга, болтает, хохочет, кокетничает, целуется, флиртует, поет, что-то жует, пьет тут же отжатый сок или пряно пахнущий кофе, при этом, кажется, совсем не работает и никуда не спешит.

А мы? Мы работаем? Удивительное дело. Почти ничего не помню. Помню, как возлагали венок в Пантеоне национального героя Симона Боливара, как встречались с представителями российской диаспоры, да и то, только потому, что после выступления Немцова к нему подошла очаровательная дама весьма преклонных лет (дитя первой волны русской эмиграции), с волосок к волоску уложенной седой головой, подкрашенными узкими аристократическими губами и с идеально прямой спиной, отличающей тех, кто не понаслышке знает, что такое институт благородных девиц. Старушка, вытирая белоснежным платочком уголки глаз и с восторгом глядя сверху вниз на представительного вице-премьера, на прекрасном литературном русском вещала, что «наконец-то приехал из России чиновник, который умеет говорить и который уж точно читал Льва Николаевича Толстого, а это значит, что на любимой далекой родине все будет хорошо». Немцов в ответ на комплимент как-то стеснительно улыбался и аккуратно, словно фарфоровую, пожимал даме ручку, чуть приостановившись, словно задумавшись: уместно ли будет ее поцеловать, но, в итоге, так и не решившись.

Да, была еще тема тяжелой нефти, какие-то переговоры по этому поводу, которые очень интересовали Немцова, курирующего на тот момент нефтяную отрасль. Представители нефтяной компании подарили нам по скромному, красиво упакованному кулечку, в котором оказалась маленькая бутылочка этой самой тяжелой нефти (учитесь, так и делаются большие деньги, когда ничто не пропадает), которую я благополучно «забыла» на прикроватном столике в гостинице, чем, наверное, ввела в недоумение прислугу, убиравшую номер после моего отъезда. И еще один рабочий момент, а именно – эксклюзивное интервью, которое я взяла у Немцова в самолете, когда мы возвращались из поездки в чудное местечко – такой экзотический экологический отель для очень и очень богатых, расположенный на озере с водопадом в окружении девственного тропического леса. А попала я туда совершенно случайно. И все потому, если вы еще помните историю о Мексике, что конфликтнула с пресс-секретарем Немцова Андреем Першиным.

Может, чтобы немного поставить его на место, а может, просто чтобы сделать мне приятное, вице-премьер настоял, чтобы кроме НТВшной камеры в этой, в общем-то познавательно-развлекательной, поездке его сопровождала и я. А на обратном пути наговорил мне на пару интересных новостей, чем порадовал мое начальство и полностью оправдал мое пребывание в этом тропическом раю.

А потом наши рождественские латиноамериканские каникулы закончились. Мы летели в самолете и вспоминали, как все было прекрасно. Полет прошел без происшествий. Разве что можно вспомнить тот самый остров Сал, что принадлежит республике Кабо-Верде, на котором нас обещал ждать посол. Надеюсь, вы еще помните посла, что проспал прилет вице-премьера? Знаете, он сдержал свое слово и прибыл к самолету в сопровождении всего посольства. Мы приземлились на дозаправку. И первым, кого мы увидели, был свежий как огурчик посол, ни в одном глазу которого, несмотря на ночь, не было ни грамма сна. В окружении всех своих подчиненных он дожидался высокого гостя. Немцову, как ему этого не хотелось, пришлось все-таки выползти из самолета и сказать послу пару ободряющих слов, после которых тот понял, что прощен и что никаких нежелательных санкций не последует. Поэтому, проводив нас и помахав ручкой до тех пор, пока самолет не скрылся в облаках, посол, скорее всего, спокойно отправился к себе в резиденцию, чтобы запить столь волнующее событие доброй порцией виски.

Да, чуть не забыла, всю обратную дорогу нас развлекал огромный ручной сине-зеленый попугай, которого прикупил и контрабандой вывез в Москву охранник Немцова. Он гордо прохаживался по салону самолета с птицей на плече, обучая ее «нормальному русскому языку» в виде наиболее залихвастских нецензурных выражений и скармливая птице все, что не доели пассажиры. А еще, конечно, вездесущий Борис Надеждин, который прикупил у индейцев в Теотиуакане небольшой и весьма звонкий барабанчик, а посему старательно осваивал его всю дорогу, импровизируя на темы зажигательных латиноамериканских ритмов, но почему-то постоянно сбиваясь на родную и до боли знакомую цыганочку.

Зимняя Москва встретила нас тридцатиградусным морозом, что после плюс тридцати пяти давалось очень нелегко. Утром, грустно бредя из магазина с полной продуктов авоськой (моя семья встретила меня девственно чистым холодильником), пробираясь между сугробами, загребая ногами снег и вытирая слезящиеся от мороза глаза, я почему-то вспомнила последние строки любимого с детства романа Дефо:

– Бедный Робин Крузо, где ты был, куда ты попал? – кричал попугай.

Небольшое послесловие

А вот это добавил Борис Немцов, после того, как я разместила этот рассказ на своей страничке в ФБ.

«Лиля, а были мы на самом большом водопаде в мире Angel Falls, куда подлетели на самолете. Самолет в каньоне с рассказом пилота о том, сколько их там разбилось, – это трудно забыть. Тяжелая нефть была в бассейне реки Ориноко. Она сочилась прямо из земли. А еще была встреча с Мисс Вселенной Ирэн Сайз, которая хотела стать президентом, но проиграла Чавесу».

И точно, я сразу вспомнила, как развеселые и очень лихие пилоты, итальянцы пустили нас с Борисом к себе в кабину, чтобы мы лучше смогли увидеть, где летим. Самолет летучей белкой крутился в глубоком каньоне, вокруг возвышались высоченные скалы, впереди, казалось, что на расстоянии вытянутой руки – стремительно рвался и падал вниз бурный и могучий в своем величии водопад. Летчики развлекались тем, что демонстрировали нам свои способности и рассказывали о том, кто, когда и как тут разбился, а потом, когда уже казалось, что в этом каньоне мы все и останемся, резко рванули вверх и спокойно полетели к экзотическому отелю на берегу озера, о котором я уже написала.