Карла Рэй - Божья девушка по вызову. Воспоминания женщины, прошедшей путь от монастыря до панели

Во время негромкой суеты, сопровождавшей сервировку стола и обед, нам читали труды основательницы до тех пор, пока настоятельница не произносила волшебные слова: «Хвала Иисусу!» Это служило сигналом к нескольким выступлениям, когда один человек говорил, а другие вели себя пристойно и держали в себе все, что им хотелось высказать. Только рабочие сестры, не принимавшие тех обетов, что принимали мы, и обычно сидевшие дальше от настоятельницы, чем мы, нарушали правило, согласно которому говорить мог только один человек. Часто они не могли понять наших бесед и тихо переговаривались меж собой; обычно настоятельница делала им замечания, но все без толку. В дни поста чтение было коротким, и это было приятным облегчением.

Перед посещением церкви и ужином обязательно проходило вечернее чтение. Дважды в неделю мы слушали писания Альфонса Родригеса. Он создал несколько книг из серии «Практика совершенства» и «Христианская добродетель». Книги были написаны с неподдельной искренностью, и мы охотно впитывали в себя специфические рассуждения автора и сведения о замечательных способах ведения Совершенной Жизни. Никакие другие книги не показывали так четко, какими жалкими и никчемными были люди, насколько отвратительными, мерзкими и неприличными были человеческие тела, и это должно было активно побуждать нас «следовать Духу».

В другие дни для чтения выбирались жития святых. После визита главы ордена несколько месяцев нам рекомендовали книги аббата Мармиона, представляя их как личный выбор главы, восхищавшейся ученой манерой изложения аббата. Наши простые умы с трудом понимали его идеи. Иногда нам читали настоящие триллеры, к примеру, жизнеописание веселого миссионера в Африке, имя которого я забыла, но кто, по крайней мере, вызывал у нас улыбку. Иногда – истории о мужчинах– святых, к примеру, об Алоизии, который никогда не смотрел на женщину, даже на свою мать, а также историю отца Пти, не прикасавшегося к яблокам, поскольку они были связаны с первородным грехом, что впустила в мир Ева. Отец Пти просил, чтобы после смерти его чистое сердце вырезали и сохранили для его близкого друга, сестры Х. Никто и не думал смеяться над подобными историями; мы относились к ним так, как пациенты относятся к лекарству: невкусно, но полезно.

Разумеется, в списке книг для чтения была и история жизни основательницы нашего ордена. Она вела необычную, отважную, таинственную жизнь, ближе к концу полную непостижимых явлений: например, ее видели одновременно в нескольких местах, она слышала голоса и точно предсказывала будущее. Она была пионером в сфере образования для девочек из небогатых семей, понимая, что оно служит дорогой к эмансипации и выходу за рамки второстепенных ролей, которые играли женщины в начале девятнадцатого века.

В двадцатых годах девятнадцатого века она основала во Франции первый монастырь, вскоре – еще четыре, а потом монастыри появились в Англии и Ирландии. Первый австралийский монастырь был создан в Ричмонде, что в Мельбурне, в 1882 году, через двадцать четыре года после смерти основательницы. Если бы она жила в шестидесятых годах двадцатого века, то непременно закрыла бы современные школы и придумала что-нибудь более полезное. Но для ВСИ подобный шаг был немыслим. К концу двадцатого века значимость монахинь-преподавательниц свелась практически к нулю, и профессия эта исчезла. Во всем, конечно же, было виновато безбожное время, а не отсутствие предприимчивости.

ПРОЛЕТЕЛИ первые шесть месяцев монастырской жизни, наполненные восторгом, страхом и весельем, и вскоре мы были готовы к следующему волнительному шагу: замене простых черных ряс и сеточек для волос на одежду послушниц, очень похожую на монашеское облачение.

Это произошло во время официальной церемонии, долженствующей впечатлить наши семьи осознанностью выбора их дочерей, решивших посвятить жизнь Богу и провести ее в Его доме.

Неприятности продолжаются

Период кандидатства закончился 8 сентября 1957 года, в день непорочного зачатия Девы Марии. Пышная официальная церемония, знаменующая переход кандидаток в число послушниц, проходила в храме; на церемонии присутствовали наши семьи и друзья. Однако они не видели той жестокости, что царила за сценой, когда настало время обрезать нам волосы.

Мы, шесть невест Христа, торжественно проследовали по проходу к алтарю: пока наши волосы оставались нетронутыми и их покрывали те же вуали, что были на нас в детстве, на первом причастии. Мы шли, опустив головы, соединив кончики пальцев рук и держа их перед грудью. Мой псевдосвадебный долгополый наряд с длинными рукавами мать сшила из тонкого белого сатина с маленькими точками. Я казалась себе похожей на Марию Горетти или одну из святых, изображенных на картинках.

В часовне собрались родственники шести девушек, что медленно шли к святилищу по красному ковру. Присутствовало несколько старших школьниц, считавшихся вероятными будущими кандидатками. Среди гостей были мои родители и сестра.

Часовню наполнял аромат множества цветов, в основном белых: там были розы, гвоздики, лилии, гладиолусы, качимы и ландыши. Сейчас странно об этом говорить, но запах, который я так отчетливо вспоминаю, был в то время для меня утешением. Аромат цветов говорил мне, что все в порядке. Все было в порядке не из-за моей убежденности в правильности выбора пути угождения Богу, поскольку Бог не нуждается в подобных вещах, но потому, что я, по моим представлениям, делала то, что должна была делать. Придет время и для других свершений. У меня были друзья, на меня смотрели.

Мы повторили фразы, в которых отказывались от мира, просили о новом облачении и объявляли о своей готовности стать невестами Христа, Верными Спутницами Иисуса.

Когда мы встали перед епископом на колени, он задал каждой из нас ритуальные вопросы.

– Чего ты просишь, дитя?

– Отец мой, я прошу милости Божьей и дарования святого религиозного облачения, – отвечали мы.

– Ты просишь от всего сердца и по доброй воле?

– Да, отец мой, – наши слова достигали ушей всех посетителей церемонии.

– Я вручаю тебя Иисусу Христу, Сыну Вечного Отца, и обществу Верных Спутниц Иисуса. Да благословит тебя Господь твердостью, дитя.

Повенчав кандидаток так с Иисусом, епископ вложил в протянутые руки аккуратно свернутые монашеские одежды. Получив новое облачение, мы встали и, склонив головы, тихо вышли из храма.

Покинув храм, мы забыли о медлительности и помчались в комнату, которую шутливо окрестили залом для новобрачных. Иисусу в тот день досталось шесть новых невест. От волос надо было избавиться быстро, чтобы не заставлять гостей ждать; каждая невеста возвращалась в храм в белом чепце и вуали, одетая в черное одеяние свободного покроя.