А Киселев - Полководцы и военачальники Великой Отечественной-2

Родители Шапошникова по роду работы его отца жили на заводе в сорока километрах к западу от Златоуста. У них он появлялся только во время каникул. Однако и эти кратковременные наезды оставили у него яркие впечатления. Ему хорошо запомнились бедные башкирские деревни вокруг завода, башкирский национальный праздник, на который брал его иногда с собой отец, приглашаемый крестьянами окрестных деревень. Праздник ярко запечатлелся в памяти мальчика национальной борьбой, скачками, танцами. Общение с местными крестьянами и их детьми позволило ему немного усвоить башкирский язык. Знание этого языка принесло ему немалую пользу впоследствии, когда он нес воинскую службу в Туркестане. Запомнились дни, которые проводил во время каникул у родителей, еще и тем, что имел возможность тесно общаться с богатейшей природой этого края.

— Смешанный лес, всхолмленная местность, речки Ай и Арша, — любил рассказывать Борис Михайлович, — украшали пейзаж и создавали в этом районе здоровый климат. Приезжая летом домой на каникулы, я со своим братом и сестрой проводил здесь в играх целый день на воздухе. Собиралось много детей, живших поблизости. В сопровождении старших мы ходили в лес за грибами, ягодами. Их в лесу было в изобилии. Нравилось нам кататься на лодках... Когда наступали вечера, мы увлекались еще одним занятием — отводили лошадей в ночное. Нам удавалось проехаться верхом, а обратно два-три километра шли пешком.

Любовь к родному краю Борис Михайлович пронес через всю свою жизнь. Он с гордостью называл себя уроженцем Урала и написал о нем, о людях этого края спустя много лет проникновенные слова:

«Таинственный, величавый в своем спокойствии Южный Урал, составлявший часть так называемой кондовой Руси, является моей родиной. Уверенный в себе, крепкий, привычный к перенесению невзгод, трудолюбивый и смотрящий прямо в глаза опасностям, свято оберегающий старинные обычаи — таков облик тогдашнего жителя Урала, Многие из этих черт, сохранившись до сих пор, славят уральцев, входивших в коренное ядро русского населения необъятной России».

И еще одно свойство вынес Борис Михайлович из своего детства на всю жизнь — любовь к чтению, к книгам.

— Когда мой дядя, Владимир Кузьмич, — вспоминал Б. М. Шапошников, — уезжал в город Курган, то предоставил мне отдельную комнату и библиотеку, в которой преобладали книги русских классиков. Книги я читал запоем. С трудом можно было отправить меня во двор или на улицу, чтобы подышать свежим воздухом, — не мог расстаться с интересной книгой...

Летом 1898 года кончилось беззаботное детство и началась серьезная учеба Шапошникова в промышленном училище города Красноуфимска. От Петропавловского винокуренного завода, где жили родители Шапошникова, до Красноуфимска было свыше 200 километров. Ближе было до Уфы, где находилась мужская гимназия. Почему же отец выбрал именно Красноуфимское училище для образования своего сына? В силу простого житейского расчета. Он знал, что плата за учение в Уфимской гимназии не превышала 70 рублей в год, а в Красноуфимском училище была только 15 рублей. К тому же содержание на квартире в Красноуфимске стоило, конечно, дешевле, чем в Уфе.

Семье Шапошниковых приходилось строго планировать свои доходы и расходы. Хотя, как вспоминает Борис Михайлович, его отцу на протяжении двадцатипятилетней службы и приходилось трудиться по 18 часов в день, в награду за свою многолетнюю службу у купца Злоказова он получил от последнего только семейный альбом на память. Честный, прямой и неподкупный характер отца не позволял ему какими-либо иными способами обеспечивать свое будущее. За долгие годы ему удалось скопить 3 тысячи рублей, израсходованных после ухода со службы на покупку в Златоусте небольшого дома, который и стал последним местом жительства родителей Бориса Михайловича.

Житейские соображения лежали в основе решения отца относительно Красноуфимского промышленного училища. Позднее те же соображения лежали и в основе выбора Борисом Шапошниковым военной профессии: обучение в военном училище было бесплатное. Чтобы не обременять расходами родителей, у которых было еще двое младших детей да четверо уже взрослых от первого брака отца. Сам он так говорил об этом:

— Мне приходилось не раз задумываться над вопросами: как бы облегчить родителям жизнь? Не раз приходила в голову мысль: «А не уйти ли на военную службу?» Среднее образование позволило бы поступить непосредственно в военное училище. О том, чтобы за счет родителей пять лет учиться в высшем техническом заведении, даже мечтать не приходилось. Поэтому я уже, пока про себя, твердо решил пойти по военной линии.

Весной 1900 года Борис Шапошников успешно завершил свое среднее образование. В середине июня он направил необходимые документы для поступления в Московское военное пехотное училище, добавив к ним еще и обязательную личную подписку: «Ни к каким тайным обществам не принадлежал и впредь принадлежать не буду».

Не одни лишь материальные соображения утвердили Шапошникова в его решении поступить в военное училище. В этой связи стоит вспомнить и другое его высказывание.

«Моим тогдашним сотоварищам, — писал он в воспоминаниях, — конечно, трудно было понять мое решение идти в военное училище. Дело в том, что я окончил реальное училище со средним баллом 4,3. С таким баллом обычно шли в высшие технические учебные заведения.

В военные же училища, по общему представлению, шла слабая по теоретической подготовке молодежь. На пороге XX века такое мнение о командном составе армии было довольно распространено. Поражение царской армии в русско-японской войне явилось жестоким, но хорошим уроком. Не будь русско-японской войны, царская армия была бы скорее и сильнее разбита германской армией».

По досадному случаю Шапошников не сумел поступить в училище в 1900 году: из-за болезни пропустил экзамены. Он возвратился к родителям в Белебей, поступил там на работу младшим делопроизводителем. А через год он вновь направил документы в Московское военное пехотное училище. На этот раз все прошло успешно, и он стал юнкером.

Мне довелось учиться в том же училище. Правда, происходило это много позже, в 1915 году, когда шла уже первая мировая война, поэтому мы проходили программу по ускоренному курсу, и пробыл я там всего четыре месяца.

Училище размещалось в Лефортове, в Красных казармах, старинном двухэтажном здании с толстыми стенами, мрачными, пропускавшими мало света окнами, с большим коридором посредине, с асфальтовыми полами. Напротив здания училища находился двухэтажный корпус, занятый под квартиры начальствующего состава. По красоте и удобству училище далеко уступало расположенному на Знаменке зданию Александровского военного училища. И не только по красоте здания, но и «по чину» в иерархии военных училищ царской России. Первым считалось Павловское в Петербурге, вторым Александровское в Москве и только третьим — Алексеевское. Созданное в 1864 году, оно до 1906 года именовалось Московским военным пехотным училищем, затем по велению Николая II ему дали название Алексеевского в честь родившегося наследника престола. История училища характерна с точки зрения эволюции во взглядах царского правительства на подготовку командных кадров для армии.