Георгий Зайченко - Джон Локк

Однако было бы ошибкой рассматривать принадлежность Локка к политическому движению, на котором лежала печать классового компромисса, в качестве признака личной беспринципности английского мыслителя. Хотя в Англии и восторжествовал компромиссный путь завершения буржуазных революционных преобразований, борьба за торжество этого пути до 1688 г. могла стоить головы, а главное, продолжалась и после 1688 г.

Локк не случайно опубликовал анонимно не только «Два трактата о государственном правлении», но также «Письма о веротерпимости» и «Разумность христианства». После событий 1688–1689 гг., отмечает биограф Локка М. Кренстон, несмотря на усиление позиций более религиозно терпимого крыла англиканской церкви, согласие с «доктриной троичности [бога] все-таки было обязательным согласно закону» (52, стр. 390). А Локк, как отмечает Аарон, хотя в «Разумности христианства» прямо «и не отрицает доктрину троичности бога, но делает ударение на единстве божества, не включая троичности бога в список разумных доктрин» (43, стр. 298). Локк отрицал христианский догмат о первородном грехе, а в этой связи ставилось под сомнение и традиционное христианское признание догмата о воздаянии. В сложной мозаике работ Локка по философии и религии причудливо переплетаются мотивы как разрыва с теологией, так и уступок ей, а также деистические мотивы. Согласно деизму, бог рассматривается как безличная первопричина мира, не вторгающаяся в его повседневные дела. Локка нельзя считать стопроцентным деистом типа Толанда и Коллинза, хотя бесспорно его влияние на формирование деизма последних.

Теологи, схоласты, ретрограды не были введены в заблуждение теологическими оговорками Локка и оценили всю опасность для них его воззрений, и в особенности главного философского труда — «Опыта». В поход против Локка выступили и церковники, и многие оксфордские преподаватели, и представители реакционного философского течения — кембриджские платоники. На закате своих дней ему пришлось ввязаться в длительную полемику с епископом Ворчестерским (Вустерским) Стиллингфлитом. А в 1703 г., за год до того, как Локк, силы которого были подточены астмой, уснул навеки в загородном доме своего друга леди Дэмерис Мэшем (28 октября 1704 г.), он узнает о полном драматизма сражении в стенах Оксфордского университета: о борьбе реакционных преподавателей за официальное изъятие его «Опыта» из учебных программ университета.

Борьба «за» и «против» Локка, так остро вспыхнувшая уже в конце XVII в. и не затихавшая в XVIII и XIX вв., продолжается и в наши дни. Философия Д. Локка — одно из ключевых звеньев не только в истории британского эмпиризма, но и в развитии материалистической философии, в становлении научной гносеологии. Различные философские школы и течения как в Англии, так и за ее пределами использовали одни принципы и положения в философии Локка и отбрасывали другие. Похвалы и порицания в адрес той или иной идеи или принципа Локка, использование его отдельных идей в ходе дальнейшего развития и борьбы идеализма и материализма зачастую сопровождались их существенным переосмыслением.

Одно дело, например, номиналистическая теория происхождения общих идей у Локка и другое — у Беркли; одно дело — определение природы так называемых «вторичных» качеств у Д. Локка и другое — препарирование этих определений опять-таки у Беркли; одно дело — похвала в адрес локковского учения о рефлексии со стороны Лейбница, другое — место учения о рефлексии в системе локковской материалистической гносеологии. То же самое, но уже при сравнении Д. Локка и Декарта можно сказать о признании двух субстанций — материальной и духовной.

Вопрос о подлинной сущности системы философских взглядов Локка и месте в этой системе его основных идей и принципов — это в определенной мере вопрос о предпосылках научной философии — диалектического материализма. Современное научное знание опирается на достижения научно-философской мысли прошлого. А поступательное движение человеческого общества ныне, как никогда ранее, связано с умением научно решить возникающие проблемы. В век научно-технической революции и плодотворно осуществляемого процесса создания и совершенствования общества свободных тружеников возрастает и роль философии.

На великих перекрестках человеческой мысли и действия, когда решается проблема выбора новых путей движения к знанию и новых путей движения к социальному прогрессу, приобретают новое значение титаны прошлого, во-первых, потому, что они были новаторами, прокладывавшими пути для человеческой мысли и действия, во-вторых, потому, что всякий последующий научный и социальный переворот ставит на повестку дня вопрос о переосмыслении содержания и относительной ценности научных и философских идей прошлого. Локк принадлежит к славной когорте великих мыслителей нового времени, таких, как Ф. Бэкон и Г. Галилей, Р. Декарт и Т. Гоббс, Г Лейбниц и Б. Спиноза и др. Мысленная встреча с каждым из них весьма поучительна и позволяет почувствовать не только пульс минувшей эпохи, но и связь различных эпох.

Глава II. Критика теории врожденных идей

Вопрос об источнике человеческих знаний, сформулированный еще в античной философии и выявивший противоположность теоретико-познавательных взглядов Демокрита и Платона, материализма и идеализма, со всей остротой был поставлен развитием науки, философии и общественно-исторической практики XVII в. Откуда человек черпает свои знания о мире? Что является источником человеческих знаний: ощущения или «душа» человека (или какого-то сверхъестественного существа)? От решения этих вопросов в значительной степени зависело не только понимание мира, места и роли в нем человека, но и выработка конкретных установок в отношении пригодности методов и приемов объективного исследования природы.

Собственно, новые методы и приемы исследования природы были уже не только провозглашены в трудах Галилея, Бэкона, Декарта, но и эффективно применялись и обогащались как ими самими, так и другими выдающимися естествоиспытателями — Бойлем, Гюйгенсом, Ньютоном. Эксперимент как важнейшее средство открытия новых явлений природы, математическое обобщение опытных данных, совершенствование и обогащение самого математического знания для решения все более широкого круга естественнонаучных задач и опять-таки эксперимент как орудие испытания истинности научных положений — все это во второй половине XVII в. прочно входило в исследовательскую практику передовых научных центров мира, к числу которых в Англии относилось и Королевское общество. Однако мировоззренческое и логико-методологическое осмысление и утверждение происходившего в науке переворота явно не поспевало за ее могучим взлетом, так как все еще наталкивалось на ожесточенное сопротивление сторонников теологически-схоластической учености. Основой этой лжеучености было учение об особых, противостоящих материальному миру и по отношению к нему первичных и продуцирующих его умопостигаемых сущностях — метафизика. Одним из краеугольных камней метафизики была теория врожденных идей.