Павел Далецкий - Рассказы о старшем лесничем

И поехали. Действительно, до массива дорога была «всякая», шли пятнадцать—двадцать километров в час, а как добрались до лесного массива, стрелка спидометра побежала к семидесяти.

Необыкновенно украшает лес хорошая дорога… Она раскрывает глазу великолепие, которое прячет теснота… Вы видите сосны и березы, взметающие в высокие просторы свои прямые стволы, ели, пышно убранные от корня до макушки; вдруг промелькнет, раскинув тонкие темные руки, рябина, а там веселый ярус — лесная молодежь, обретающая силу под защитой старшего поколения.

На лесной дороге в солнечный день на сердце даже самого занятого, самого углубленного в свои дела человека появляется радость, которую иначе не назовешь, как радостью бытия.

Дорога, по которой несся «Зил» замминистра, была достаточно широка, до восьми метров, глубокие кюветы сопровождали ее с обеих сторон, плотное, ровное покрытие из гравия позволяло машине идти легко и, если можно так сказать, с удовольствием. Свернули на боковую дорогу. И здесь не было ни ям, ни выбоин, ни заболочин, хотя недавно прошли сильные дожди.

Замминистра то покачивал головой, то пожимал плечами. Наконец он сказал водителю: «Стой!»

И когда машина остановилась, вышел. Прошелся, притопнул каблуками. Дорога была хороша, удобна и украшала лес.

— Что же это такое, товарищ старший лесничий?.. Откуда у вас эти дороги? Кто вам их строил?

Тон замминистра был строг. Гость был скорее недоволен, чем доволен. И, может быть, поэтому, отвечая, Анатолий Анатольевич немного застеснялся.

— Да мы же и строили… лесхоз.

— Как лесхоз? Я не помню, чтоб мы разрешали лесхозу строить дороги.

— Так точно, разрешения вы не давали, потому что разрешения мы и не спрашивали.

— То есть как это? — с настоящим недоумением спросил замминистра.

— Разрешите пока на этот вопрос не отвечать.

— Хорошо, не отвечайте. А на какие средства вы строили?

— Разрешите и на этот щекотливый вопрос пока умолчать.

— Нет, на этот вопрос умолчать не позволю. Будьте добры ответить: на какие средства вы строили дороги?

— Мы их строили за счет нарушения дисциплины.

— Так! Обрадовали. Какой дисциплины?

— Финансовой. Частично за счет пожарных дорог, частично за счет мелиорации, ну и вложили сюда некоторую долю наших хозяйственных доходов.

— Нечего сказать, герои. И во сколько вам обошлась такая дорога?

— Вы, насколько мне известно, специалист, вы и оцените.

— Оцениваю: не меньше чем в двести тысяч километр.

— Оценили правильно, а обошелся нам километр в пятнадцать тысяч.

Замминистра несколько секунд молчал. Два человека стояли на твердом профиле лесной дороги и смотрели друг на друга. И опять Анатолий Анатольевич не улыбался, хотя улыбались его глаза, а замминистра смотрел с явным недоверием.

— Каким образом в пятнадцать тысяч?

— И даже кое-где в двенадцать. Изменили технологию строительства. Новая технология появилась… из нашего опыта и разумения. И, как видите, мы на эту дорогу без боязни пустим и лошадку, и трактор с прицепом, и многотонную машину.

Гость молчал. С одной стороны, было явно неблагополучно: нарушена финансовая дисциплина… а с другой — дорога проведена!..

Поехали дальше. Гость продолжал молчать. И Анатолий Анатольевич молчал. Нарушив дисциплину, он чувствовал себя совершенно правым.

Подъехали к мосту. Замминистра снова вышел из машины и, прищурившись, осматривал мост. Арочный. Такой пустяковый мост на такой дороге!

— Тоже по собственному разумению и новой технологии строили?

— Так точно.

— Дороги у вас крепкие, а мост карточный.

— Выдерживает тридцать тонн.

Замминистра даже рассердился:

— Ну, знаете ли, товарищ старший лесничий, вы не с дураком разговариваете!

Книзе не обиделся:

— Могу доказать.

— Чем?

— Неподалеку работают два спаренных трактора С‑80 с канавокопателями ЛК А‑2… общий вес двадцать семь тонн. Разрешите пропустить?

— Пропускайте.

Через четверть часа замминистра наблюдал прохождение по мосту тяжелых машин.

Только легкая вибрация тронула мост.

— В общем, черт знает что такое, — сказал замминистра, — но поздравляю, честное слово! Просто здорово! А теперь скажите: почему вы строили без разрешения?

— А если б мы попросили у вас разрешения, вы нам разрешили бы? Не сказали бы: довольствуйтесь пока тем, что имеете?

Замминистра засмеялся:

— Правильно, так и сказали бы.

— И тогда мы стояли бы перед необходимостью двойного нарушения дисциплины: и финансовой, и административной. Тяжеленько было бы. А нарушить пришлось бы, потому что проводить дороги и строить мосты все равно нужно: ведь без дорог, без применения в лесу самой разнообразной техники решение партии и правительства относительно восстановления леса выполнить невозможно.

— Так, так… Ну, а раскройте все-таки секрет: какой принцип вы положили в основу вашей работы?

— А мы действовали по-мужицки… или, если хотите, по законам житейской логики. Как проверяется прочность цепи? Прочностью самого слабого звена, не так ли? С дорогами мы поступаем так: строим и тут же пускаем транспорт. Немедленно выясняется слабое место: вдруг протискиваются колеи, тут выбоины, там вмятины… Эти слабые места сейчас же и укрепляем. Дорогу мы испытываем транспортом. А то закроют строители проезд, а потом хлопот и ремонтов не оберутся. Вот так… без большой науки. Ругать будете, что без науки? Но ведь практика — та же наука, ей-богу…

И смотрел пожилой человек с морщинистым лицом, с седыми усами, но молодыми глазами на своего начальника и посмеивался, и замминистра только развел руками.

На обратном пути говорили о многом: о приросте леса, о производственных цехах в лесхозе, о механизации. Говорили, и замминистра думал: все и везде решает человеческий характер. Характер должен быть творческим и в достижении цели непреклонным. И таким характером, представлялось ему, обладает старший лесничий Сиверского лесхоза.

Химия и ольха

Первозданные леса, куда не ступала нога человека, стоят и стоят себе тысячелетиями. Бурелом, валежник, великаны, упавшие от старости, вывороченные корни, молодые и зрелые деревья, подлесок, жесткие и нежесткие травы, животные, птицы… И только нет человека, а если и есть, то он, далекий от цивилизации, на равных правах со всем остальным живущим, берет от окружающего только то, что ему нужно для поддержания существования. И медленно идет круговорот могучей лесной жизни, и куда она направлена, на какие пути дальнейшей эволюции, кто может сказать?..

Но круговорот лесной жизни, ее медлительный точный ход человек может подчинить другому ритму: он может заставить дерево расти быстрее, может оберечь его от болезней, может одни породы заменить другими. И такое вторжение не нарушит красоты и здоровья лесной жизни, наоборот, будет содействовать и тому и другому.