Невероятная жизнь Анны Ахматовой. Мы и Анна Ахматова - Паоло Нори
1.13. Голос
Татьяна Вечеслова, прима-балерина Ленинградского театра оперы и балета имени Кирова, рассказывала: «Обычно я робела и затихала в ее присутствии и слушала ее голос, особенный этот голос, грудной и чуть глуховатый, он равномерно повышался и понижался, завораживая слушателя».
Виталий Виленкин, литературовед: «Как она читала? Негромко, мерно, но с ощутимым биением крови под внешним покоем ритма. Ничего не подчеркивая, не выделяя – ни стиха, ни строфы, ни единого отдельного слова, ни одной интонации, так что каждое стихотворение выливалось как бы само собой, на едином дыхании, но каждое – на своем дыхании, в своей особой мелодике».
Осип Мандельштам был великим поэтом и большим другом Анны Андреевны. В 1940 году Ахматова расскажет, что он дважды пытался влюбиться в нее, но она считала, что это разрушит их дружбу, и сразу же все пресекала. Как и Мандельштам, Ахматова стала учить итальянский, чтобы читать Данте в оригинале. Однажды, когда они прогуливались вдвоем по Ленинграду, она продекламировала Данте на итальянском, и Мандельштам заплакал: «Нет, ничего, только эти слова и вашим голосом…» Ее голос, Петербург и Данте – все вместе: это было уже слишком.
2. Тяжелые времена
2.1. Русские романы
Я люблю романы.
Когда мне в руки попадает роман, который мне нравится (а такое бывает три-четыре раза в год), я обожаю возвращаться домой, подгоняемый одной мыслью: «Вот сейчас приду и сразу сяду читать».
И если окинуть взглядом мои книги, то окажется, что большинство прочитанных мной романов – это русские романы.
Думаю, ради этого я и начал изучать русский язык, ради этого получил диплом по русской филологии, перевожу романы с русского и преподаю перевод с русского языка в Миланском университете лингвистики и коммуникаций.
Ради этого я и пишу книги – такие как эта.
2.2. Девочкам
В прошлом году я хотел написать детскую книгу «Как стать русским писателем».
Задумывалась она как иллюстрированная книжка, состоящая из десяти глав: под каждый урок отводилась одна глава.
Возьмем, например, написал я в заявке в издательство, Анну Ахматову.
Настоящее имя Анны Ахматовой, великой русской поэтессы, Анна Горенко.
Когда ее отец узнал, что она пишет стихи, он запретил позорить его имя столь сомнительным занятием.
«И не надо мне твоего имени!» – ответила Анна.
И сменила фамилию, взяв псевдоним Ахматова.
Итак, скажу я девочкам, оказавшим мне такую любезность и решившим прочитать мою книгу, если вы хотите писать такие же красивые стихи, как Анна Ахматова, первое, что я бы вам посоветовал: смените фамилию.
Однако хорошенько подумайте и постарайтесь подобрать подходящую музыкальную фамилию, как это сделала Ахматова.
Выбор зависит и от вашего имени тоже.
Если вас зовут, например, Изотта, то не советую брать фамилию Фраскини[3]. Вас могут принять за (красивый) автомобиль.
А если, скажем, вас зовут Нора, даже не думайте выбирать фамилию Нори. Лично мне она очень нравится и подходит почти ко всем именам, кроме Норы. Ну и так далее.
Этим «и так далее» закончилась моя заявка в издательство на детскую книгу, которая никогда не увидит свет.
По словам Иосифа Бродского, «пять открытых „А“ (Анна Ахматова) завораживали, и она прочно утвердилась в начале русского поэтического алфавита».
Эта фамилия, как считал Бродский, «была ее первая удачная строка, отлитая акустически безупречно, с „Ах“, рожденным не сентиментальностью, а историей. Выбранный псевдоним, – писал Бродский, – красноречиво свидетельствует об интуиции и изощренном слухе семнадцатилетней девочки, на чьих документах и письмах тоже вскоре появилась подпись: Анна Ахматова. Будущее отбрасывает тени – выбор оказался пророческим».
2.3. Анна Горенко
Анна Горенко родилась в 1889 году, «в один год с Чарли Чаплиным, „Крейцеровой сонатой“ Толстого, Эйфелевой башней и, кажется, Элиотом. В это лето Париж праздновал столетие падения Бастилии», – писала она.
Родилась она в поселке Большой Фонтан, недалеко от Одессы.
Анной ее назвали «в честь бабушки Анны Егоровны Мотовиловой. Ее мать была чингизидкой, татарской княжной Ахматовой. Моего предка хана Ахмата убил ночью в его шатре подкупленный убийца и этим положил конец монгольскому игу на Руси».
Татаро-монгольское иго начинается с завоевания татарами Киева, столицы Киевской Руси (это начало тринадцатого столетия, 1237 год), и длится два с половиной века, вплоть до 1480 года.
Удар, нанесенный русским татаро-монголами, по-видимому, и стал причиной разделения России на Малороссию (которая станет Украиной), Белую Русь (или Беларусь) и Великороссию (просто Россию).
2.4. Под Одессой
Место рождения Анны Ахматовой – окрестности Одессы, и, родись она сегодня, вероятно, она была бы украинкой.
Но тогда, в 1890 году, когда она была еще совсем маленькой, семья переехала в Царское Село, загородную царскую резиденцию под Петербургом. Полвека спустя, выступая по радио, Ахматова скажет: «Вся жизнь моя была связана с Ленинградом [так стал называться Петербург после смерти Ленина в 1924 году]. В Ленинграде, – продолжит Ахматова, – я стала поэтом, Ленинград стал для моих стихов их дыханием».
Тем не менее это весьма примечательный факт: место ее рождения – территория Украины.
Одна девушка спросила у меня, кем считать Булгакова, который родился в Киеве, – русским или украинским писателем, и я не знал, что ей ответить.
Я сказал, что считаю Булгакова великим писателем.
Несколько лет я гастролировал со спектаклем, который называется «Попросите меня одеться как итальянец, и я не буду знать, что надеть». Мы создали его вместе с моим другом-коммунистом Никола Боргези, пытаясь поразмышлять, если это можно так назвать, что означает слово «родина».
Среди прочего мы цитировали Альбера Камю, великого французского писателя (который, уточним, родился в Алжире). В конце 1950 года Камю написал: «Да, у меня есть родина: французский язык».
Бывает и так. Возможно, что и у Гоголя, Булгакова, Бабеля, Ильфа и Петрова тоже родина – русский язык.
Значит, Ахматова – русская поэтесса?
Нет.
2.5. Поэт
Анна Ахматова не любила, когда ее называли поэтессой. Предпочитала, чтобы ее называли поэтом.
В русских журналах была рубрика «Женская поэзия».
Ей это не нравилось.
«Понимаю, –
