Илья Старинов - Записки диверсанта. Книга 2.Мины замедленного действия: размышления партизана-диверсанта

Весной 1942 года советским командованием были предприняты меры по повышению эффективности партизанской борьбы. Постановлением Государственного Комитета Обороны (ГКО) от 30 мая 1942 года были созданы Центральный и региональные штабы партизанского движения, основной задачей которых являлось «разрушение коммуникационных линий противника». Очевидно, что эта задача была невыполнима без широкого применения диверсий, эффективность которых во многом зависела от наличия в составе партизанских отрядов специальных подразделений и правильного их использования.

Вполне сознавая это, Украинский штаб партизанского движения в середине августа 1942 одобрил меры А.Н. Сабурова[2] по созданию в его соединении 25 диверсионных групп, перед каждой из которых было поставлено задание систематически организовывать диверсии на закрепленных за ними участках железных дорог. Одобрение это выразилось, помимо всего прочего, и в предложении командирам других партизанских соединений организовать такие же группы.

Проведенные УШПД мероприятия в целом способствовали активизации диверсий, однако борьба на вражеских коммуникациях еще не имела размаха, отвечающего поставленным задачам. По сути, партизанские действия не оказывали существенного влияния на дезорганизацию транспортного сообщения Вермахта.

Сложившееся положение объяснялось рядом причин. Во-первых, к этому времени в УШПД, как и в ряде других штабов не существовало специального отдела для своевременного анализа и обобщения диверсионных действий партизан, разработки тактики и техники диверсий, постановки перед формированиями конкретных задач. Во-вторых, в 1942 году штаб не мог организовать регулярное снабжение партизан минно-подрывными средствами. В-третьих, подготовка специалистов партизанской борьбы в спецшколе УШПД еще не обеспечивала растущих потребностей отрядов. В-четвертых, не был решен вопрос о положении диверсионных подразделений в структуре партизанских соединений, а некоторые командиры недооценивали значение диверсий на коммуникациях противника.

В планах советского командования на летнюю кампанию 1943 года придавалось большое значение операциям на путях сообщения вермахта. Поэтому УШПД разработал план боевых действий партизанских отрядов Украины на весенне-летний период 1943 года, составной частью которого стали мероприятия по выводу из строя важнейших железнодорожных узлов, крупных железнодорожных и шоссейных мостов. В соответствии с этим в апреле 1943 в УШПД оформился технический (т. е. диверсионный) отдел. Одновременно была введена должность заместителя начальника УШПД по диверсиям, которую с мая пришлось занимать мне.

На технический (диверсионный) отдел возлагались задачи разработки планов диверсионных операций, форм и методов их проведения, борьба с противодействием противника в организации диверсионных актов, конструирование и совершенствование технических средств, разработка инструкций и указаний по всем видам диверсионной работы, контроль за хранением минно-подрывного имущества на складах и базах.

Через некоторое время УШПД официально оформил правовое положение партизанских спецслужб. В соответствии с приказом начальника УШПД от 14 июля 1943 года начальники спецслужб в обязательном порядке утверждались УШПД и непосредственно подчинялись командиру партизанского формирования.

Таким образом, к середине 1943 года УШПД в основном осуществил комплекс мер, направленных на централизацию руководства диверсионными действиями. Организация «технического» отдела в Украинском штабе, создание спецслужб и диверсионных подразделений в партизанских соединениях и отрядах подняли на новый уровень диверсионную деятельность партизан, способствовали повышению ее эффективности.

Партизанская война на территории Украины заканчивалась. Заместителю по диверсии оставалось только подводить итоги и заниматься подготовкой кадров для работы за рубежом.

Центральный штаб занимался делами партизан, действующих не только в неосвобожденных областях Прикарпатской Украины, но также в Польше, Чехословакии, Венгрии и Румынии. Он руководил подготовкой кадров для партизанских действий в этих странах, вооружал и снабжал их, поддерживая с ними постоянную связь.

Успешно действовала Украинская школа партизанского движения. В школе мы сосредоточили внимание на подготовке командиров и высококвалифицированных специалистов, способных вести боевые действия не только на советской территории, но и далеко за ее пределами. Значение этой работы проявилось во все большей эффективности ударов, наносимых украинскими партизанами, особенно по коммуникациям. Партизанские отряды и соединения действовали все более согласованно. Главным образом потому, что между ними была налажена радиосвязь.

В школе учились поляки, чехи, словаки, румыны и представители других народов. Разными путями они приходили в школу: одни из Красной Армии, другие поступали из отрядов ранее сформированных в тылу врага.

Глава 2. Встреча с Завадским

В двадцатых числах апреля 1944 — точной даты не помню — Тимофей Амвросиевич Строкач[3] — начальник школы — попросил меня зайти по неотложному делу. Он был не один. У письменного стола сидел человек в форме генерал-майора Войска Польского.

— Знакомьтесь, — сказал Строкач. — Полковник Старинов — заместитель главкома Войска Польского генерал-майор Завадский.

Мы пожали друг другу руки. У Завадского было приветливое, с тонкими чертами лицо, голубые глаза, аккуратно подстриженные вьющиеся волосы.

— Создается Польский штаб партизанского движения, — сообщил Строкач. — Нужно решить, чем можно помочь польским товарищам.

Помочь следовало прежде всего инструкторами и техникой. Об этом и пошла речь…

Собственно говоря, Украинский штаб партизанского движения, украинские и белорусские партизаны оказывали польским товарищам помощь уже давно. В специальной школе УШПД, которую возглавлял Павел Александрович Выходец,[4] к весне сорок третьего уже учились вместе с добровольцами из других стран Восточной Европы и добровольцы из Польши. В сентябре 1943 года, например, соединение А.Ф. Федорова,[5] установив контакт с отрядами Армии Людовой в Люблинском воеводстве, передало им значительное количество вооружения. Ближе к зиме наш штаб направил в эти отряды девять транспортных самолетов с оружием и боеприпасами.

На территории Польши самостоятельно возникли смешанные польско-советские партизанские отряды, пользовавшиеся поддержкой как белорусских, так и украинских партизан. А в феврале 1944 года, 1-я Украинская партизанская дивизия П.П. Вершигоры[6] совершившая рейд через четыре польских воеводства, и партизанское соединение генерал-майора М.И. Наумова[7], сделавшее бросок к Сандомиру, помогли жителям польских сел и городов создать собственные партизанские отряды, поделились с ними оружием и взрывчаткой, научили их подрывать вражеские эшелоны.