Лидия Новицкая - Уроки вдохновения

Благодаря использованию «метода» роль становится на нужные рельсы уже с первых репетиций.

После того как создана схема физических действий, актеру можно и должно приступать к более углубленному анализу пьесы и роли, чтобы успешно выполнить конечную задачу — создание типического художественного образа.

Овладение методом физических действий возможно только при глубоком овладении всей системой и умении практически осуществлять ее в своей творческой деятельности.

К началу 30-х годов, оформившись в целом, метод физических действий требовал, однако, проверки, подкрепления, уточнения на практике. Переносить опыты в театр не представлялось возможным: это отвлекало бы актеров от их основных, производственных задач. И Константин Сергеевич задался мыслью об организации новой, экспериментальной студии.

В период становления системы он работал с молодежью и в самом МХТ и в его студиях, проверял многие положения на занятиях в Оперной студии Большого театра.

Для занятий по методу физических действий Станиславский предполагал организовать не обычную драматическую, а оперно-драматическую студию.

Это объяснялось следующим.

Реформаторская деятельность Станиславского в области театра в большой мере коснулась и оперы. Особенно много внимания музыкальному театру Константин Сергеевич уделяет в советский период.

Объединение на базе студии будущих драматических и оперных артистов, как считал Константин Сергеевич, должно было бы обогатить и тех, и других: студийцы драматического отделения научились бы серьезнее подходить к работе над голосом, интонацией, темпо-ритмом, поняли бы, как много значит в искусстве музыка; а студийцы оперного отделения оценили бы необходимость научиться верному общению с партнером, действию на сцене.

Переговоры об организации новой студии велись и самим Константином Сергеевичем, и — во время его поездки в Ниццу — его сестрой, Зинаидой Сергеевной Соколовой, ближайшей его помощницей в творческих делах. В начале 1935 года разрешение было получено. Сразу же по возвращении в Москву Станиславский занялся подготовкой к открытию студии.

Состояние здоровья и загруженность не позволяли Константину Сергеевичу самому вести все занятия со студийцами. Ему требовались помощники, ассистенты, в числе которых посчастливилось оказаться и мне.

Все мы — 11 ассистентов (Батюшкова В. Г., Боголепова А. В., Вяхирева В. А., Зверева Е. В., Зиньковский А. Я., Кристи Г. В., Мазур И. А., Мальковский Ю. Н., Новицкая Л. П., Скаловская А. Д., Соколова Е. А.) — были до этого учениками 3. С. Соколовой.

Мы были знакомы с системой Станиславского, тщательно изучали его труды, занимались элементами психотехники. В период нашего обучения в середине 20-х годов у Зинаиды Сергеевны мы не раз участвовали в массовых сценах оперных спектаклей, постановка которых осуществлялась в только что тогда созданном Оперном театре-студии имени К. С. Станиславского (ныне Государственный музыкальный театр имени К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко. — Л.Н.).

К. С. Станиславский считал, что очень полезно для молодежи участвовать в массовых сценах: студиец привыкает к большой сцене, к черной дыре портала, к зрителю. Но, главное, он учится жить на сцене, создавая из данной ему роли персонажа из толпы, живого человека с биографией, мечтами о будущем, внутренней жизнью, не забывая во время пребывания на сцене о внутренних монологах, видениях и своих отношениях к партнерам. Станиславский называл это школой на ходу.

Зная, какое значение Константин Сергеевич придает участию молодых актеров в массовках, Зинаида Сергеевна решила начать с нами работу над массовой сценой второго акта (выход горожан из собора — женский и мужской хор) оперы «Царская невеста» Римского-Корсакова,[6] которая готовилась в его театре.

Каждый из нас получил роль в этой массовой сцене, каждому дана была фраза, которую он должен был спеть. Я получила следующую фразу: «Ведь скоро и покров на двор, иной год о сю пору снежок уж порошит». А моя партнерша (с которой мы наметили, что мы подружки) отвечала мне: «А нынче бабье лето затянулось». Мы, как полагается, нафантазировали биографии, установили взаимоотношения между собой, наметили задачи и действия. Репетировали мы очень усердно, так как Зинаида Сергеевна сказала, что покажет проделанную нами работу Константину Сергеевичу, как только он приедет, чтобы получить его разрешение на наше участие в массовых сценах.

Были созданы примерные декорации из ширм, ступенек и т. д., намечены мизансцены и вся линия действий взятого эпизода. Труднее всего нам давалось пение — не обладая певческими голосами, мы пытались делать все от нас зависящее, — пели свои фразы утром, днем, вечером, — под музыку и без оной. Наконец, Зинаида Сергеевна объявила нам, что через несколько дней приезжает Константин Сергеевич. Мы взволнованно стали готовиться к встрече с ним.

В назначенный день мы собрались в его доме в большом зале с колоннами («Онегинском») и с волнением ждали прихода Константина Сергеевича. Наконец, отворилась дверь и вошел он! Я раньше видела его только на сцене, в жизни — увидела впервые. У него была высокая, стройная, элегантная фигура, прекрасная голова с серебристо-белыми волосами, с высоким лбом, с нависшими бровями; у него был пытливый доброжелательный взгляд; громадное обаяние и необыкновенная простота. Он был благородно прост.

Он поздоровался с нами, сказал нам несколько ласковых слов, чтоб ободрить нас. Его доброта и сердечность придали нам смелость. Мы начали свой показ. Мы играли и пели. Пели! А Константин Сергеевич слушал и не прерывал нас; он досмотрел все до конца. Увидев после окончания показа устремленные на него испуганные лица, он улыбнулся своей чудесной улыбкой и сказал: «Молодцы! Вы проделали огромную работу, я понял все, что вы делали». Потом наступила маленькая пауза — мы замерли. «А вот пели вы напрасно, ведь у нас имеются оперные актеры, которые и будут петь в этой сцене; а вы будете играть нищих, прихожан, выходящих из церкви. Вы правы, что хотите участвовать в народных сценах. Вы приучитесь к закулисному строю, дисциплине, привыкнете к сцене и публике, научитесь гримироваться под наблюдением специалистов, носить костюм. А самое важное, перед вами — чудесная возможность перевоплощения, главного творческого процесса в мастерстве актера. В „Царской невесте“ вы будете нищими, богомолками, а вот мы собираемся ставить „Богему“ — там вы сможете стать белошвейками, гризетками, посетителями кабачка. А если мы поставим, как предполагаем, „Майскую ночь“, — будете русалками, девушками, парубками и т. д. Какая громадная возможность к перевоплощению! Каждый образ должен иметь свою биографию, которую вы должны создать, свои сценические задачи, свое сквозное действие, свои взаимоотношения с окружающими. Нельзя изучать искусство только теоретически, необходима практика, а что может быть лучше практики в массовых сценах? Пока еще у вас неокрепшие творческие организмы, вы сможете закрепить там все, что получаете от Зинаиды Сергеевны. Работа на публике — это большой плюс, это урок. В ваше распоряжение предоставляются декорации, костюмы, свет, полная обстановка спектакля с толпой зрителя; урок начинается уже в закулисном репетиционном помещении, продолжается в уборных учеников во время их гримирования и одевания, а затем он переносится на сцену, где учеников приучают к правильному творческому самочувствию. Свобода на сцене, правильное творческое самочувствие приобретаются, если вы находите логику действия, а отсюда и логику чувств и проделываете эту схему действий на сцене. Но ни в коем случае нельзя выходить на публику с недоделанной вещью! В этом случае вы наработаете штампы.