Николай Зенькович - И пришел Путин… Источник, близкий к Кремлю

Позиция Березовского ослабела и из-за отставки Юмашева, потерявшего должность главы ельцинской администрации. Теперь Березовский лишился важного канала доступа к Ельцину, которым умело пользовался.

Поубавилось прыти и у Чубайса. Он по-прежнему непопулярен в народе. Дума продолжает кампанию по его снятию с поста главы РАО «ЕЭС России».

10 января

Сегодня воскресенье. На канале ТВ-6 – еженедельная публицистическая программа «Обозреватель». Почти половину выпуска обсуждали слова Примакова, сказанные им в рождественские дни на встрече с Патриархом всея Руси: православная религия – главная в России.

Это же надо – спорщики увидели в словах премьера попытку объявить христианство государственной религией, посягательство на свободу вероисповедания, унижение представителей других конфессий!

Жаркие дискуссии, сшибка мнений… Возле газетного киоска в Думе спорят двое. Возмущенный голос одного из них, по всему видно, приезжего:

– Эстония хочет вступить в Европейский союз. Она же рядом с Петербургом! А Россия не реагирует…

Собеседник понуро соглашается:

– Мы пассивны, бедны, дезорганизованы. Думаем лишь о выживании, о том, как бы перебиться еще полгода, еще год…

В Минске депутаты Верховного совета Белоруссии, разогнанного три года назад президентом Лукашенко, решили провести 16 мая президентские выборы.

11 января

Выхожу из думской столовой. Навстречу идет бывший сослуживец по Старой площади. Когда-то он работал в нашем отделе, а потом перешел в ЦК России.

– С Новым годом тебя, с Рождеством. Прочитал твою книжку. Конечно, обиженные будут. Но в целом сделано хорошо. У меня есть два эпизода, о которых ты, наверное, не знаешь. Оба связаны с нашим выселением.

– Давай первый.

– Когда нас изгоняли, на выходе досматривали. Проверяли сумки, кейсы, свертки. В числе досматривавших был депутат Верховного Совета РСФСР…

Услышав известную фамилию, я не поверил:

– Не может быть! Он ведь был заведующим отделом ЦК Компартии России.

– Я его не знаю, что ли? – обиделся Сережа (назовем его так). – Именно он стоял и указывал, кого надо обыскивать.

– Ну и ну. А второй эпизод?

– Я находился в кабинете с коллегой, он сейчас в Думе советником работает. И вот когда во дворе появились накачанные парни с железными прутьями, я сказал ему – пора уходить. А он говорит: подожди, дай закончить один документ. Какой еще документ? Под окнами толпа бушует… В общем, я ушел, а он остался. Для кого он писал тот странный документ? Кому отдал?

– И кто это был, если не секрет?

И Сережа назвал фамилию нашего общего знакомого. Неужели правда?

– Ты вставь его в свою книжонку, – попросил Сережа. – Родина должна знать своих героев.

– А на тебя сослаться можно?

Сережа побледнел:

– Ты что, не в своем уме? Это конфиденциальная информация. Только для тебя.

Господи, что это с людьми делается?..

12 января

Сегодня – День работников прокуратуры. Газета «Труд» публикует материалы встречи в редакции с генеральным прокурором Юрием Скуратовым.

Конечно же, больше всего вопросов о резонансных убийствах.

О деле Листьева:

– Для нас картина во многом уже ясна. Пострадавший, как выяснилось, сам был, мягко говоря, далеко не ангел в своих коммерческих делах и уж, конечно, не мог претендовать на титул чуть ли не национального героя. Суду будут представлены необходимые доказательства.

Об убийстве генерала Рохлина:

– Если отбросить политическую подоплеку, а ее здесь нет, то по нашей основной версии – это чисто бытовое убийство, весьма заурядное. Заметьте: когда защита обратилась к суду с просьбой об изменении Рохлиной меры пресечения, суд, рассмотрев материалы обвинения, не счел возможным выпустить ее из-под стражи. Думаю, через пару месяцев расследование будет закончено, и дело отправится в суд.

Об убийстве Старовойтовой:

– Оно оказалось очень сложным из-за обилия ее связей самого разного рода: политических, коммерческих, сугубо личностных, деловых. Вокруг нее было очень много всяких людей. Отсюда – многообразие версий, направлений работы. Основные версии – политическая, коммерческая, версия об элементарном ограблении. Четвертая версия связана с личностными отношениями. Вот по этим версиям мы пока и работаем. Чудом оставшийся в живых помощник Старовойтовой на допросах недоговаривает некоторые вещи, молчит по ряду позиций, которые для нас наиболее интересны. По делу накоплена серьезная материально-следовая база. Выяснилось, что ее телефон прослушивали, найдены отпечатки пальцев, протекторные следы. С них сделаны слепки. Так что в принципе работа неплохо идет. И мы надеемся, что преступление будет раскрыто.

Скуратов подтвердил, что по делу Козленка допрошен в качестве свидетеля Черномырдин. Сотрудник Генпрокуратуры съездил в США и в Доминиканскую Республику, допросил причастных к делу лиц.

О Станкевиче сказал, что в Польше по нему было принято незаконное, чисто политическое решение, и это нашло логическое подтверждение в предоставлении ему Варшавой статуса политического эмигранта. Для российской стороны статус Станкевича как обвиняемого в получении взятки в 10 тысяч долларов остается неизменным. Решение о его розыске остается в силе, и в любой стране мира, за исключением Польши, он должен быть арестован и доставлен в Россию.

В «Комсомолке» пронзительно-острая статья Юрия Гейко «Весть о смерти Пуго депутаты встретили аплодисментами». И подзаголовок: «Гэкачепист – министр внутренних дел – и его жена застрелились из пистолета, который принес им сын-чекист».

С фактической стороны, наверное, все верно. Но с морально-этической… Я не стал бы подчеркивать, что они покончили с собой именно из того пистолета, который принес сын. Не думаю, что подзаголовок дал сам автор. Скорее всего, кто-то на выпуске постарался, чтобы было сенсационнее.

И – иллюстрация. Две газетные полосы сопровождены, кроме редких фотографий супружеской пары из семейного архива, хулиганской надписью на стене Белого дома в августе 1991 года: «Забьем снаряд мы в тушку Пуго». Да, такая надпись была, но зачем воспроизводить ее сейчас?

Гейко – талантливый журналист. Проделал кропотливую работу по сбору обстоятельств смерти Бориса Карловича Пуго и его супруги Валентины Ивановны, кандидата технических наук, доцента МЭИ. Я прочел публикацию с большим интересом, но не нашел в ней того, чего бы не знал и чего бы не упоминал в своих публикациях про Бориса Карловича. А я тоже писал о нем, и, кстати, немало.

Его жизнь оборвалась 22 августа 1991 года в девять часов утра, после того как стало ясно, что ГКЧП потерпел поражение. Два пистолетных хлопка раздались в квартире Пуго в центре Москвы после звонка Ерина по ВЧ. Тогдашний министр внутренних дел РСФСР спросил у союзного министра, можно ли к нему приехать. Пуго понял, что приедут с арестом, а звонок – уточняющий, проверяют, дома ли он. Сказал: можно, приезжайте.