Воспоминания Афанасия Михайловича Южакова - Афанасий Михайлович Южаков
Не знаю, почему так получалось, но дедушка Степан всегда будил меня именно в тот момент, когда мне снились самые приятные сны. Часто мои лучшие сновидения были связаны с папой. Бывало, снится мне, что он пришел с войны и принес мне гостинец. И только хочет вручить мне подарок, как раздается голос деда:
– Пора, внук, вставать, нужно ехать в поле зарабатывать деньги, чтобы платить долг!
Все, на том сон и кончался!
А долгом у нас считалось то, что ребенок обязан отплатить родителям за свое содержание, воспитание и за все то, что делалось для него в семье, пока он был совсем маленьким и ничем не мог помочь старшим. «Платили» дети натуральным трудом, работая по хозяйству. По сути, долг этот был условный, но он обязывал меня и других детей постоянно быть при деле, выполнять свои обязанности, помогать старшим во всем.
С той же самой целью я строгал и вырезал под дедовым руководством разную посуду. Это была работа, как тогда говорили, «для себя». Сделанное мной продавали на базаре, а за вырученные деньги покупались разные вещи – сатиновые рубашки, шаровары из «шведской материи», самой простой хлопчатобумажной ткани. Эту одежду я потом и носил. Став постарше, я сам выбирал то, что мне, сельскому подростку, требовалось. Помню, как купил за свои деньги фуражку и шапку на зиму, кожу, чтобы сшить себе обувь. Если оставались деньги после покупки всего нужного, то их можно было потратить на гостинец в праздничный день.
Работая «на себя», я воспитывался так, как это было заведено еще предками моего деда. По старинным семейным крестьянским правилам дети с малых лет должны были обеспечивать себя сами. Так я и привык с самых ранних своих лет к тяжелому труду. Вставать приходилось рано, чтобы после завтрака сразу уезжать в поле. Там надо пахать землю, сеять пшеницу, ячмень, овес или просо, и так каждый день от начала посевных работ и до самой осени, до холодов.
К тому времени, как мы с дедом поднимались, бабушка и мама уже были на ногах. Им приходилось начинать день раньше, чтобы приготовить нам завтрак, а также «попутники» – обеды, которые мы брали с собой в поле. Кроме того, они суетились по хозяйству, занимались разными делами в доме и во дворе.
Ужин всегда был только дома. Мы возвращались с полевых работ, а бабушка и мама, встречая нас, первым делом подавали холодный квас. Он был очень крепкий!
– Когда пьешь и «бросается в нос» – значит квас хороший! – так хвалили его сельчане нашей деревни.
После своего детства я, наверное, полсотни лет такого кваску не пивал, правда один раз довелось испить подобного кваса в чехословацкой деревне Чижув (Чижов в Краю Высочине, Чехия – прим. ред.).
Утром надо рано вставать. После завтрака уезжать в поле пахать землю, сеять пшеницу, ячмень, овёс или просо. И так каждый день до конца полевых работ.
С самого детства, с восьми лет, приходилось заниматься немудреной работой на земле. В те времена я был также обременен заботами о домашнем хозяйстве. Заготовка дров для отопления жилого помещения на всю холодную часть года, вывоз навоза в качестве удобрения на земельный участок в поле и на огород, отведенный под картофель и овощи. Размол зерна на мельнице, ремонт кровли дома и надворных построек, починка забора по периметру участка и многое другое. Вот что я делал по содержанию хозяйства в те годы.
Дедушка Степан Тихонович был трудолюбив и справедлив к семье, не любил праздность, уважал труд, приучал детей к работе, воспитывал уважение к матушке-земле и послушание воле старших. Так велась в нашей семье повседневная жизнь, традиции которой, видимо, передавались от прошлого поколения нынешнему.
Но однажды я ослушался дедушку.…Он поручил мне запрячь лошадку и отвезти в город Елабуга уполномоченного по заготовке зерна, то есть по продразверстке (сбору обязательного продовольственного налога – прим. ред.)
Елабуга от нашей деревни Удаловки находилась километрах в восемнадцати или даже двадцати, время уже было позднее, кроме того – непролазная грязь на всем пути от деревни до города. Мне нужно было объяснить деду, что в такую погоду да ночью ехать опасно, но я ничего ему не сказал. Короче говоря, забыв его поручение, ушел к своему другу Мишке Попову. Там был Ванька Захаров, и мы играли между собой часа два. Когда вернулся домой, уполномоченного и мамы не было. Оказывается, дедушка Степан вместо меня послал в дорогу мою маму, а она боялась ездить в город, и я это хорошо знал!
Не покориться деду, его воле и указанию было нельзя. Неукоснительный закон гласил: когда тебе поручили – задание надо делать.
– Уполномоченный – человек на службе, он выполняет поручение государства, ему нужно вовремя явиться в район, а ты смотал удочки! Считаешь, поступил правильно?! – отчитывал меня дедушка Степан. – Мать не жалеешь, других подводишь. Трусом растешь! А ну, иди сюда, ослушник!
Дед дал мне хорошую взбучку – так уши ободрал, что кожи как и не бывало! Натруженные пальцы деда были шершавыми, как подпилок. Да вдобавок к тому выпорол он меня по мягкому месту и сидеть после его «профилактики непослушания» приходилось бочком – боль не позволяла присесть нормально.
Можно легко перенести физическое наказание, со временем оно забывается. Гораздо тяжелее моральные переживания – когда знаешь, что виноват перед матерью. Тут оправдаться нельзя, есть только одна мера – принять суровое наказание. Мысленно сам себя представляешь полным ничтожеством. Вот так и начинается в детском разуме зарождение идей: справедливость и ложь, обман и лицемерие.
Увиливание от поручения деда подвезти уполномоченного до города стоило мне хорошей взбучки, память о ней осталась и по сей день. Время было суровое – молодая Страна Советов и рабочий класс в городах остро нуждались в продовольствии. Правду говоря, мне тогда не было дела до хлеба и политики. Иначе говоря, ничего я не понимал!
Учиться дедушка разрешил на девятом году моей жизни, а ходил я на занятия и в школу, и в церковь. Учительницей в школе была Анна Фелисатовна, а в церкви – отец Василий, с которым дед Степан и его сосед Иван устроили потасовку за отказ вернуть церковную землю обществу.
Уроки задавали в школе и в церкви, осваивать предметы было трудно. А если домашние задания плохо выучил, то Анна Фелисатовна накажет – получишь несколько ударов дубовой линейкой по рукам или голове,
