Брижит Бардо. Две жизни - Джеффри Робинсон
Еще через несколько лет Брижит начала получать письма от одного заключенного, а поскольку он показался ей человеком довольно милым, она написала ему ответ. Этот парень просил ее совета, как ему научиться играть на гитаре. Полагая, что может сотворить благо для этой заблудшей души, Брижит отправилась в музыкальный магазин, где купила ему самоучитель игры на гитаре, чтобы бедняга смог самостоятельно освоить простейшие аккорды. Тогда эта просьба показалась ей совершенно невинной. Однако «гитарист» воспринял ситуацию в совершенно ином ключе и в один прекрасный день, когда его переводили в другую тюрьму, совершил побег. На следующие утро ни свет ни заря, спасаясь от полиции, он уже стучал в ворота «Мадрага», требуя, чтобы Брижит спрятала его у себя в чулане.
В другой раз полиция арестовала перед ее домом какого-то типа с автоматом «Узи» в руках. А еще однажды какой-то ненормальный перебросил через забор чемодан, в котором оказался игрушечный пистолет. Как-то раз поздним вечером под окнами ее дома был замечен какой-то подозрительный незнакомец, и лишь подоспевшие жандармы сумели выдворить его прочь. Однако на следующую ночь наглец уже снова был тут как тут — на этот раз он попробовал вскарабкаться на крышу. При аресте у него обнаружили нож.
А еще как-то к ней в дом вломился некий полоумный субъект, который с кулаками набросился на сторожа и сломал ему нос. А еще один на протяжении нескольких лет то и дело пытался проникнуть в «Мадраг», уверенный, что его примут здесь с распростертыми объятиями. Жандармам то и дело приходилось выпроваживать наглеца, а Брижит, отчаявшись, даже предложила оплатить ему обратный проезд. В течение нескольких лет какой-то американец, словно по расписанию, стал появляться перед ее домом, в надежде, что ему будет предложено погостить. У него даже хватило наглости заявить своим друзьям в Штатах, что лето он проведет в гостях у Брижит. Он даже перевел свою корреспонденцию на ее адрес.
Однажды, когда Брижит с друзьями загорала на пляже, над ними пролетел вертолет с эмблемой Французской национальной полиции. Заметив внизу обнаженную блондинку, пилот описал небольшой круг и вернулся, чтобы взглянуть еще раз. Поняв, что на него не обращают внимания, пилот сделал третий заход. Затем четвертый. Пятый. С каждым разом он становился все наглее, опускался все ниже, пытаясь привлечь к себе внимание. Неожиданно он оказался слишком низко и, не сумев описать очередную дугу, рухнул в море.
В другой раз, когда Брижит с друзьями проводила время на пляже, она заметила в море, в десятке метров от берега, ящик оранжевого цвета. Надо сказать, что плавающий в море мусор теперь мало кого удивляет, и поэтому никто из присутствующих на пляже не увидел в этом ничего подозрительного. Однако спустя час этот оранжевый ящик покачивался на волнах все там же, где и раньше. Одному из друзей Брижит показалось подозрительным, что его не отнесло течением, и он решил проверить, в чем тут дело. Под ящиком оказался мужчина в водолазном костюме, а в руках у него — камера с телеобъективом.
Однажды вечером, когда Брижит с друзьями устраивала на пляже небольшой пикник, ей показалось, будто в кустах за домом раздался подозрительный шорох. Старый друг Брижит, французский актер Андре Пуссе, заслуживший себе репутацию сильного парня не только на экране, но и участием во время войны в движении Сопротивления, тотчас поднялся и пошел взглянуть, что там в кустах. Пуссе, крадучись, выследил темную фигуру, выждал удобный момент, после чего сгреб в охапку незваного гостя и прижал его к стене.
«Какого черта тебе здесь надо? — прорычал он.
— Но я ведь fie сделал ничего плохого! — незнакомец окаменел от ужаса. — Пуссе держал его мертвой хваткой, — у меня дурного и в мыслях не было. Прошу, вас. Я никого не хотел обидеть!
— Тогда какого черта тебе здесь нужно?
— Я просто пришел за бельем, — парень был ни жив, ни мертв. — За ее бельем. Ну, вы сами понимаете, всякое такое.
— Что — всякое такое? — Пуссе и не думал отпускать беднягу.
— Ну, вон то, — и парень попытался указать на бельевую веревку. — Ну, вон там. Вот это.
Пуссе повернул голову.
— Ее нижнее белье?
— Да-да, это все, за чем я пришел, — пытался объяснять парень. — Я прихожу сюда и краду ее белье. Затем я режу его на небольшие квадратики, приклеиваю их на открытки и продаю открытки туристам.»
Временами единственным способом уберечь себя от любопытных взглядов было либо весь день сидеть взаперти, либо отгораживать пляж простынями. Бардо то и дело жаловалась фотографам: «Я словно пленница».
И пока она жаловалась — иногда пытаясь урезонить их, а иногда набрасывалась на них с криком, — те как ни в чем не бывало продолжали снимать.
Кстати, Брижит никак не могла взять в толк, зачем им это надо.
«Я каждый день выгляжу совершенно одинаково. Каждый день я хожу в одном и том же купальнике. И каждый день сюда налетают фотографы, чтобы нащелкать новые снимки. Вчерашние их уже не устраивают. Точно такая же фотография, но сделанная неделю назад, им, видите ли, уже не подходит».
Ничуть не лучше, а порой и хуже бывало, когда она выезжала за ворота «Мадрага». Отправиться с ней в ресторан означало, что вся округа соберется там, чтобы поглазеть на знаменитую актрису. В лучшем случае, толпа будет терпеливо дожидаться у входа, когда же она наконец пройдет мимо. И тогда зеваки двинутся вслед за ней по улице.
Та же самая картина имела место, когда Брижит отправлялась в клуб. Ее появление там неизменно расценивалось как самое главное событие вечера, в то время как на улице еще больше народу толпилось в надежде взглянуть на нее, когда она будет выходить.
Брижит уже давно дала себе зарок нигде не появляться без провожатых. И если ей требовалось куда-то пойти или съездить, а попутчик так и не находился, ей ничего не оставлось, как отказаться от этой затеи и сидеть дома.
Как-то раз, когда в «Мадраге» гостил Пуссе, Брижит попросила его съездить вместе с ней в магазин одежды, что напротив городской ратуши Сен-Тропеза. Пуссе пытался отговорить ее от этой затеи, уверяя, что ничего не смыслит
