Константин Ковалев-Случевский - Юрий Звенигородский. Великий князь Московский

Дорога упиралась в два больших холма. Жалкие останки Звенигородского Кремля, храм Успения на Городке с погибшими фресками и иконами, Саввино-Сторожевский монастырь тогда, в советское время, еще в виде музея, в котором почти ничего не оставалось от громадного векового наследия после периода уничтожения церковных ценностей в 1920—1930-е годы. Почему, думалось мне тогда, мы так не бережно и небрежно относимся к нашей же цивилизации?

Но и сегодня, по прошествии десятилетий, мы все еще продолжаем говорить о «памятниках культуры», об «исторических зданиях», все еще считаем их чем-то несовременным, посторонним, словно бы из прошлого случайно попавшим в «счастливое» настоящее. Для многих это еще лишь мертвое минувшее, не более чем напоминание, но не сама жизнь.

Как вновь превратить памятники в ожившее наследие? Какими путями можно перестать «музеефицироватъ» оставшееся нам от наших предков и вновь обрести все это как нечто жизненно важное, помогающее стать самими собой? Не вздрагивать и пускать слезу умиления при рассматривании старинной чаши, а пить из нее, не коллекционировать песенники, а петь сами песни.

«Памятник охраняется государством» — начертано было долгие десятилетия на редких зданиях в городах или на церквах в селах. А рядом с вывеской зияла дыра в стене, если вообще стена еще была цела. Особо «гениальным» изобретением большевистской идеологии стала идея «Золотого кольца России», эдакого туристического «русского рая». Вот вам, дорогие иностранные гости, наши замечательные памятники древнего зодчества! Любуйтесь, смотрите на подкрашенные разворованные и осыпающиеся храмы. Но только в пределах установленного и очерченного «кольца». А что за его пределами? А там — хоть пропадай всё!

Те архитектурные ансамбли, которые не попали в «золотое кольцо» (а их было 95 процентов), были брошены на произвол судьбы. Весь Север с его деревянным наследием, Урал и Сибирь, почти все отдаленные губернии, уникальные города русского Средневековья, такие как Галич, Углич, То-тьма, Юрьевец, Романов-Борисоглебск (ныне Тугаев, по фамилии некоего советского деятеля) и многие, многие другие.

Идея «охраны» всего этого наследия состояла в том, чтобы осуществлять материалистический проект «воскрешения тела» — но не Духа. Храм или купеческий дом можно было подмазать, подбелить, а что там внутри — клуб, фабрика, милицейский участок или, извините, туалет — это уже никого не касалось.

И ведь подобное сознание в России еще не преодолено. Открываются храмы, но мы с трудом замечаем возрождение к жизни тех многочисленных городков, сел и окружавших их деревень, где разрушены не только церкви или другие постройки, но и быт, уклад, традиции, миросозерцание, а значит — дух.

Подмосковному Звенигороду повезло больше, чем некоторым другим. Он не только удачно «скрылся» от широких скоростных автотрасс, но и преображается просто на глазах. А ведь именно здесь развивались многие события, которые легли в основу данной книги.

Не случайно наш герой — князь Юрий Дмитриевич — получил народное признание под именем Звенигородский.

История учит — в жизни каждого человека бывают события (редкие, иногда даже — одно-единственное), которые можно назвать «космическими», неординарными. В такие моменты может решаться судьба самого человека или даже судьбы народов и государств. От поступка субъекта в такое мгновение зависит многое, почти всё. Кто-то может не замечать ничего особенного в словах или действиях людей. Но внимательный взгляд — этого не пропустит.

Юрий Дмитриевич Звенигородский и Галичский, совершив много важных деяний, участвовал в одном, благодаря которому, многоуважаемый читатель, мы вообще имеем возможность разговаривать на данную тему. То есть — если бы не он, то автор не смог бы написать, а заинтересованный человек — пролистать сию книгу.

О чем это мы? О спасении Руси от нашествия Тамерлана в 1395 году. Об одном из нападений на древнерусские княжества, которых и так было немало. Но на самом деле, в отличие, например, от захватившей Русь Орды, Железный Хромец Тимурленг не брал дани и не паразитировал как вампир на своих покоренных врагах. Он просто стирал с лица Земли отдельно взятые цивилизации, убивая подряд всех и вся, уничтожая города и села, сжигая всё на своем пути.

Так он вывел из истории существовавшие столетиями великие и развитые государства (соседей Руси) Волжскую Булгарию и Аланское царство. В тот, упомянутый нами год он с громадным войском находился в непосредственной близости к великому княжеству Владимирскому (Московскому), только что напившись «крови» от его соседей, включая саму Орду. Противостоять грозному правителю у Руси просто не было сил. Для Тамерлана же полное уничтожение русских могло стать простым развлечением.

Но он не пошел на Москву и на Русь.

И в этих событиях, прямо или косвенно, принял участие князь Юрий Дмитриевич Звенигородский.

Исход, дорогой читатель, — наша с вами возможность беседовать и рассуждать о нашем бытии — прошлом и настоящем. В ином случае — ни нас, ни подобных разговоров могло и не быть.

Только одно это следовало бы записать золотыми буквами в поминальной книге русской истории в связи с именем князя Юрия. Но мы лишь кратко напоминаем читателю в предисловии о тех событиях, дабы развить эту увлекательную тему в последующем повествовании.

Хотелось бы акцентировать внимание на том, что эта книга включает в себя рассказ об исторических реалиях, а также — многочисленные гипотезы, которые часто используются в науке и литературе в качестве объяснения того, что еще требует подтверждения или проверки. Собственно, рабочая гипотеза (test hypothesis) — это некоторое предположение, эмпирически иногда еще не проверенное, но при необходимости используемое для выработки предварительного плана будущих исследований. Жанр «исторического предположения или расследования», особенно в тех местах, где трудно найти доказательства или подтверждение с помощью документальных источников, избран автором не впервые. Встречаются события, которые по истечении веков не становятся проясненными, о реалиях приходится только догадываться, как исследователям, так и читателям. Понимание происходящего может появиться при выдвижении иногда достаточно смелых или неожиданных гипотез или предположений, которые могут время от времени подтверждаться также и историческими фактами. Истина и правда как в театре приоткрывают свои завесы, мифы превращаются в реалии, история оживает. Без образности, без предположений — история мертва. Возможны и ошибки, но будущие новые цифры и факты будут способствовать тому, чтобы мы могли ощутить веяния эпох.