Павел Фитин. Начальник разведки - Александр Иванович Колпакиди

2. Дать задание агентуре, работающей в гостиницах, домах приезжих, домах колхозников, установить тщательное наблюдение за временными жильцами и командировочными. Договориться с органами НКВД на местах о тщательной проверке паспортными и адресными столами милиции всех вновь прибывших.

3. Потребовать от помощников директоров по найму и увольнению на теплоэлектростанциях и оборонных заводах усилить внимание аппарата отделов кадров на тщательную проверку вновь принимаемых на работу лиц и их документов и особенно у принимаемых на работу в паросиловые, электромонтажные и электроремонтные цехи и отделы главных энергетиков.

4. Усилить агентурную разработку лиц прибывших с территории, временно занимаемой немецкими войсками, из немецкого плена, а также лиц, имевших связи с заграницей.

5. Потребовать от руководителей промышленных предприятий и учреждений усиления охраны и пропускного режима на промпредприятиях и в учреждениях.

С настоящим указанием ознакомить первых секретарей городских и районных комитетов ВКП(б) и начальников горрайорганов НКВД.

В необходимых случаях оперативно-чекистские мероприятия по розыску диверсионной группы «Ульм» координировать с органами НКВД.

О принятых мерах и ходе розыска докладывайте раз в пятидневку, впредь до особого распоряжения.

Из анализа текста следует, что первичная информация о заброске в дальний советский тыл поступила заблаговременно в октябре 1943 г. В это время лучшие из группы «Ульм» были представлены в Вене штурмбанфюреру О. Скорцени, возглавлявшего диверсионную подготовку в Главном имперском управлении безопасности [9].

Из материалов уголовного дела, расследованного СМЕРШ Уральского военного округа во второй половине 1944 г. в отношении трех оставшихся в живых и задержанных диверсантов, в полной мере стали известны ход подготовки и планы подрывных акций на Урале. Сравнительный анализ свидетельствует о высокой степени достоверности добытой разведывательной информации в Германии. Советская разведка точно обозначила цели на Среднем и Южном Урале, руководителя кадровой подготовки М. А. Семенова, профессиональный состав диверсантов, способ доставки и т. д. Указанная дата прибытия на аэродром Риги 8 февраля, верно отразила начало фактической заброски, так как первая «Северная» группа вылетела на самолете «Люфтваффе» в Тагило-Кушвинский промышленный район 17 февраля 1944 г., следом за ней была спланирована «Южная». Самое главное, что сведения о выявленных планах германских спецслужб позволили заблаговременно осуществить комплекс противодиверсионных мероприятий на Урале [10, л. 70–92].

Громадный вклад внесла руководимая П. М. Фитиным служба в создание в СССР ядерного оружия. Во время войны и сразу после нее от резидентур в Англии и США поступил колоссальный объем разведывательных материалов, позволивший Советскому Союзу в 1949 г. покончить с атомной монополией США.

Весной 1947 г. П. М. Фитина направили служить в промышленную провинцию — город Свердловск. Сам по себе факт смещения с высоких постов и удаление из столицы не являлся чем-то уникальным, так, за шесть лет Второй мировой войны в нашей стране сменилось пять руководителей военной разведки. Ряд исследователей считают, что «ссылка» с понижением должности была местью Л. П. Берии или даже Н. С. Хрущева за самостоятельное и независимое поведение во время войны [11].

В ходе успешных военных действий и после военной победы известность многих советских военачальников значительно выросла. Авторитет молодых и энергичных «генералов Победы» представлял потенциальную угрозу личной власти Сталина, так как они могли, пусть даже гипотетически, объединиться на антисталинской платформе. Поэтому отменялись торжественные встречи и чествования боевых маршалов в столице, и, наоборот, наиболее авторитетные и информированные руководители целенаправленно удалялись в глубинные районы страны.

Мемориальная доска на здание Свердловского управления ФСБ

Вслед за П. М. Фитиным отправили в Свердловск и Г. К. Жукова, опала которого кончилась только после смерти И. В. Сталина. Никакой прямой связи между «высланными» персонами мы не видим, но схема их перемещения по карте Европы весьма показательна. Г. К. Жуков после взятия Берлина «задержался» в оккупационной зоне до марта 1946 г., возглавляя Советскую военную администрацию и войска в Германии. После службы на границе с Западной Европой он был назначен на должность первого заместителя министра обороны СССР. Кому-то виделось, что маршал, обладая лидерскими качествами в полной мере, мог сделать неверные выводы из послевоенных общемировых тенденций, когда его боевые коллеги по антигитлеровской коалиции Ш. де Голль (1944–1946, 1959–1969), Д. Эйзенхауэр (1952–1960), Л. Свобода (1968–1975) претендовали и занимали должности руководителей государств. И. В. Сталин, просчитывая ситуацию наперед, всегда крепко держал кадровую политику в своих руках, и тогда вполне логично, что Г. К. Жуков, подписавший Акт о капитуляции Германии и принимавший Парад Победы в Москве в 45-м, оказался на Урале в 1947-м.

Аналогично и П. М. Фитин после освобождения с ответственной должности летом 1946 г. был направлен в Советскую оккупационную зону заместителем Уполномоченного МГБ СССР в Германии. Отметим, что это была не командировка, а назначение на новую должность. Из Восточной Европы он последовал на границу с Азией, а служить в Москве ему более не довелось. 1 апреля 1947 г. П. М. Фитин заступил на должность заместителя начальника Свердловского управления госбезопасности по оперативной работе. Генерал-лейтенант сменил подполковника О. М. Грибанова[2].

Однако все перемещения П. М. Фитина нельзя рассматривать в отрыве от стратегических задач, решавшихся страной в послевоенные годы. С точки зрения государственных проблем, вполне логичным является направление разведчика на территорию повергнутого врага. Если во время войны возможность атомных исследований в СССР ограничивалась нехваткой урана, то после ее окончания