Антон Чехов как оппонент гнилой российской интеллигенции - Александр Владимирович Бурьяк
Кроме того, был издатель газеты «Новости дня» А. Я. Липскеров:
«Умел оборачиваться и выжимать копейку. Михаил Павлович [брат Чехова — А. Б.], рассказывая о том, как ему приходилось выручать в редакциях заработки Антона Павловича, особо выделяет порядки в „Новостях дня“. „Ах, что это были за дни тяжкого для меня испытания!… Бывало, придёшь в редакцию, ждёшь-ждёшь, когда принесут выручку.
— Чего вы ждёте? — спросит наконец издатель.
— Да вот получить три рубля.
— У меня их нет. Может быть, вы билет в театр хотите [еврейский? — А. Б.] или новые брюки? Тогда сходите к портному Аронтрихеру и возьмите у него брюки за мой счёт.“» (стр. 63)
В целом можно сказать, что с евреями у Чехова отношения сложились неплохие.
* * *Чехов и женщины. У Бердникова:
«Что мы знаем об интимной личной жизни писателя этого времени? Чехов не любил откровенничать, не любил рассказывать о своих „победах“.» (стр. 275)
Сохранились письменные свидетельства от не удовлетворённых Чеховым женщин, а письменных свидетельств от удовлетворённых не сохранилось. Есть факт женитьбы изнурённого туберкулёзом Чехова на актрисе О. Л. Книппер в 1901 г. — за 3 года до смерти — но есть и факт многолетней тёплой дружбы с П. И. Чайковским:
«Восхищение талантом друг друга и обоюдная симпатия крепли у Чехова и Чайковского из года в год.» (стр. 150)
Между прочим, у Чайковского тоже была по крайней мере одна зафиксированная попытка сойтись нормальным образом с женщиной:
«Чайковский был давним знакомым Бегичева, близко знал всю его семью и однажды чуть не породнился с ним, сделав предложение его дочери — Марии Владимировне. Чайковский, однако, опоздал.» (стр. 150)
Определённо утверждать можно только то, что Антон Павлович примера с Левитана не брал и даже с женой жил по преимуществу врозь (она в Москве, он в Ялте).
С другой стороны, он написал для «гаршинского сборника» рассказ «Припадок» о переживаниях студента Васильева в публичном доме, поэтому надо подозревать, что Чехов всё-таки был худо-бедно знаком и с этой стороной жизни. Более того:
«В апреле 1883 года он пишет Александру Павловичу [старшему брату — А. Б.]: „Я разрабатываю теперь и в будущем разрабатывать буду один маленький вопрос: женский. Но, прежде всего, не смейся. Я ставлю его на естественную почву и сооружаю „Историю полового авторитета““.» (стр. 53)
Переписка Чехова с увивавшимися вокруг него женщинами неимоверно обильна. По сути простой и приятный феномен схождения мужчины с женщиной у слабых в половом отношении личностей сопровождается таким огромным количеством слов, что на собственно процесс уже почти не остаётся сил, из-за чего в конце концов срывается размножение. Эти люди почему-то боятся «животной» любви и предпочитают ей любовь истеричную, обговариваемую во всяких моральных частностях.
С женщинами у Чехова было настолько нескладно, что он о них даже у Максима Горького был вынужден консультироваться. Корней Чуковский в «Дневнике» зафиксировал откровения консультанта:
«Чехов… мои „Воспоминания“ о нём плохи. Надо бы написать другие: он со мной всё время советовался, жениться ли ему на Книппер <…>» (18 апр. 1919 г.)
Кстати, о порядочности в отношениях с женщинами. Это даётся очень даже легко, если тебя к ним не сильно тянет.
* * *Дешёвые сентенции от Чехова:
«Нет или почти нет русского барина или университетского человека, который не хвастается своим прошлым. Настоящее всегда хуже прошлого. Почему? Потому что русская возбудимость имеет одно специфическое свойство: её быстро сменяет утомляемость.» (стр. 207)
Разумеется, немецкие, французские, татарские и пр. эквиваленты русских бар и университетские люди о своём прошлом угрюмо молчат, в лучшем случае отзываются вскользь и нехотя, а если всё-таки хвастаются, то лишь для того, чтобы подлизаться к своим русским собеседникам, иначе те воспримут их как слишком чопорных и обидятся. С русской возбудимостью и вовсе печаль: не успеет русский барин или, скажем, университетский человек влезть толком на даму, как уже утомляется, но тут же начинает хвастаться, что всего несколько минут назад он был просто молодцом.
* * *Одна из причин ошибочности суждений интеллектуалов о народе, обществе и т. п. состоит в том, что эти люди предполагают у массы почти такие же психические потребности и психические возможности, как у себя самих, только придавленные неблагоприятными условиями жизни. Между тем, это не вполне соответствует действительности. Народ «груб» не столько потому, что им помыкают и его не приобщают должным образом к культуре, сколько потому что значительная его часть ОРГАНИЧЕСКИ не расположена к восприятию сложной культуры и к разумному пользованию свободой. Те в народе, кто органически расположены к сложной психической деятельности, так или иначе выходят из народа в средний слой и выше. Улучшение общества должно идти не по пути подтягивания «низов» до «верхов» в отношении культуры, а по пути насаждения в «низах» компактного и здорового «культурного минимума», в обеспечении способным представителям «низов» возможности выбиться «наверх» и в устранении абсурдных и унизительных форм доминирования «верхов» над «низами». Отношения между «верхами» и «низами» должны носить больше характер разделения труда, а не характер господства и подчинения. Переход из «верхов» в «низы» должен рассматриваться не как личная катастрофа, а как умеренная неприятность или переключение на более лёгкую работу. Порочность общества — не в разделении его на «верхи» и «низы», а в паразитировании «верхов» на «низах», в дурном выполнении «верхами» своих управленческих обязанностей, в затруднительности перемещения «наверх» способных людей из «низов», а также в том, что «верхи» привлекают не возможностью общественно-полезной деятельности, а возможностью злоупотреблений.
Если ближе к теме, то чеховское «выдавливание из себя по капле раба» и в то время было, и является теперь для большинства народа занятием непривлекательным не в силу культурных условий, в которых это большинство сформировалось и пребывает, а в силу генетических особенностей этого большинства. Разным людям подходит разная степень «внешнего» рабства, и при неподходящей степени они чувствуют дискомфорт, в какую бы сторону ни было отклонение от оптимума. Формирование людей, настроенных и способных пользоваться свободой, — это задача, по-видимому, евгеническая и на очень много лет.
* * *Особенность
