Ольга Клюкина - Святые в истории. Жития святых в новом формате. XVI-XIX века

А в период ректорства архимандрита Макария в Костроме один из его келейников принял монашество с именем Израиль (Разумовский) и в группе миссионеров отправился в Иркутскую епархию для проповеди христианства среди бурят. Должно быть, уже тогда отец Макарий всерьез задумался о такой для себя возможности…

Во время пребывания в Глинской пустыни в Курской губернии 17 февраля 1829 года архимандрит Макарий подал прошение на имя архиепископа направить его в Иркутскую епархию для проповеди Евангелия языческим народам.

Прошение было передано в Санкт-Петербург, где в Синоде как раз обсуждались возможности расширения миссионерской работы в Сибири. В своем прошении архимандрит Макарий выразил готовность стать любым, самым рядовым сотрудником иркутской миссии, «помощником» – а таких добровольцев было не много.

Узнав о том, что архимандрит Макарий просится в Иркутск, казанский митрополит Филарет (Амфитеатров) дал ему совет в письме от 28 марта 1829 года: «Не лучше ли в Тобольск? Преосвященному митрополиту поручено составить проект миссионерского учреждения для тамошнего края. А если не любо будет в Тобольске, то еще успеете отправиться в Иркутск, и крюку не будет».

В конце мая был подписан указ о назначении архимандрита Макария в распоряжение тобольского архиепископа.

Покинув Глинскую пустынь, перед тем как отправиться в Сибирь, Макарий задержался на лето в столице. С помощью московского митрополита Филарета, знакомого со многими влиятельными людьми, он собирал пожертвования для сибирской миссии. После того как в московской гостинице его обокрали, Макарию пришлось снова устраивать сбор средств.

30 сентября 1829 года архимандрит Макарий наконец-то прибыл в Тобольск. Тобольский архиепископ Евгений встретил его очень радушно и поселил в своем доме.

В Тобольской семинарии Макарий нашел себе двух помощников-добровольцев – семинаристов Алексея Волкова и Василия Попова, которых стал готовить к миссионерской деятельности.

Предполагалась организация двух миссий в Тобольской епархии: на севере – для остяков (ханты) и вогулов (манси) и на юге – для так называемых «киргизов» (казахов) и калмыков.

Архиепископ Евгений хотел, чтобы миссионеры избрали северное направление. Но архимандрит Макарий, опасаясь лютых северных морозов, попросился на юг, «к киргизам».

В результате направлением его миссии был избран Алтай – Бийский и Кузнецкий уезды в южной части обширной Томской губернии. Здесь проживали несколько больших племен «инородцев», говорящих на разных наречиях татарского языка, и немало семей русских переселенцев.

Многочисленные организационные и финансовые вопросы по подготовке Алтайской миссии заняли около года.

23 августа архимандрит Макарий с двумя своими сотрудниками – бывшими семинаристами приехали в Бийск, который стал главным центром Алтайской духовной миссии.

С собой архимандрит Макарий вез несколько инструкций. В первой, от Синода, миссионерам было предписано преподавать инородцам христианское учение «сообразно с их младенческим состоянием» в кратком виде и только самые важные догматы, вразумлять, как правильно поклоняться (не боготворить) православным иконам, не прибегать к угрозам и притеснениям, не принуждать соблюдать их посты.

В другой инструкции, составленной тобольским архиепископом Евгением, содержались рекомендации с первых же дней изучать язык инородцев и по мере изучения переводить на него главы из Священного Писания, богослужебные книги и молитвы, а также вести постоянный журнал о ходе своих действий.

Еще одну инструкцию, а точнее, правила для себя и семинаристов составил сам начальник миссии. Правила начинались с такого пункта: «Желаем, да будет у нас все общее: деньги, пища, одеяние, книги и прочие вещи; и сия мера да будет для нас удобностию в стремлении к единодушию…»

Алтайские миссионеры привезли в Бийск также копии постановления Государственного совета от 17 июня 1826 года о льготах инородцам, принимавшим крещение (освобождение на три года от податей и повинностей), походную церковь и все необходимое для ее обустройства, приличный запас книг.

Архиепископ Евгений знал, о чем говорил, советуя начинать миссионерскую деятельность с изучения чужих наречий.

В рассказе Николая Лескова «На краю света» с удивительной точностью описаны те языковые трудности, с которыми сразу же сталкивался православный миссионер: «Выражения поэтические и фигуральные на него вовсе не переводимы, да и понятия, ими выражаемые, остались бы для этого бедного люда недоступны. Как рассказать им смысл слов: „Будьте хитры, как змии, и незлобивы, как голуби“, когда они и ни змеи, и ни голубя никогда не видали и даже представить их себе не могут. Нельзя им подобрать слов: ни мученик, ни Креститель, ни Предтеча, а Пресвятую Деву если перевести по-ихнему словами шочмо Абя, то выйдет не наша Богородица, а какое-то шаманское божество женского пола, – короче сказать – богиня. Про заслуги же Святой Крови или про другие тайны веры еще труднее говорить, а строить им какую-нибудь богословскую систему или просто слово молвить о рождении без мужа, от девы, – и думать нечего: они или ничего не поймут, и это самое лучшее, а то, пожалуй, еще прямо в глаза расхохочутся».

Поэтому первое время миссионерам приходилось общаться с местными жителями через переводчика – «толмача», находя его среди русских переселенцев.

Обосновавшись в Бийске, Макарий с сотрудниками стали знакомиться с окрестностями и местными нравами: узнавать, где живут христианские семьи и есть ли где желающие принять крещение. Выяснилось, что желание покреститься высказывал вслух молодой татарин Элески из селения Улалы (алтайцев ошибочно называли татарами).

Макарий немедленно отправился в Улалу и покрестил юношу, дав ему при крещении имя Иоанн. В миссионерских путевых заметках Макарий запишет: «Молодого татарина Элеску, желавшего вступить в Христову Церковь, имел я намерение оставить хотя на один день оглашенным, но мне сказали, что отец его, кочующий близ Улалы и весьма несогласный в мыслях с сыном своим, если получит известие о предприятии Элески, может отклонить его от исполнения оного. Посему я решил немедленно совершить над ним Таинство Крещения». Дата, которая значится в этом отчете, 7 сентября 1830 года, считается днем основания Алтайской миссии.

Новокрещеный Элески-Иоанн был привезен в Бийск, «дабы научить его молиться Богу». Ему вручили постановление о правительственных льготах и подарки. Должно быть, Макарий надеялся привлечь его к миссионерской деятельности, но первенец миссии вернулся домой…

Одни инородцы смотрели на крещение как на некий магический обряд, другие не хотели его принимать, опасаясь гнева и проклятия шаманов.