Елена Кочемировская - 10 гениев литературы

В своих сочинениях он часто возвращался к вопросу о супружеском счастье и взаимоотношениях супругов. Так, в одной из остроумных интермедий, озаглавленной «Судья по бракоразводным делам», он выводит перед зрителями целый ряд пререкающихся супругов, настойчиво требующих у судьи развода. Судебное разбирательство всякий раз обнаруживает ничтожность взаимных придирок супругов, и судья неизменно отказывается дать развод. Интермедия заканчивается появлением мужа и жены, просивших развода год тому назад, но подобно другим не получивших его и теперь пришедших благодарить судью за то, что он удержал их от безрассудного поступка. Счастливую пару, снова обретшую мир и любовь у семейного очага, сопровождает веселый хор певцов, напевающий нравоучение: «Худой мир лучше доброй ссоры», которое является моралью произведения.

Будущее не сулило писателю и его семье ничего радостного. Заработок Сервантеса был, по-видимому, в эти годы случайным. В 1587 году, покинув на время семью, он стал искать счастья на стороне и перебрался на юг страны, в Андалусию, которая благодаря оживленным торговым связям с колониями открывала широкие возможности для частной инициативы. Следующие пятнадцать лет Сервантес прожил в Севилье, крупном торговом центре и самом богатом городе Андалусии.

На первых порах ему как будто улыбнулось счастье. Андалусия в восьмидесятых годах XVI столетия была главным районом, откуда шли поставки на армию и флот, притом с огромным для того времени размахом. Осенью 1587 года Сервантесу удалось получить место комиссара по заготовкам для Непобедимой армады в городах и селах, расположенных в окрестностях Севильи.

Снабжение армии в основном осуществлялось путем простого отъема излишка продуктов у населения, что было, в общем-то, способом легкой наживы. Но там, где другие продовольственные комиссары создавали целые состояния, Сервантес терпел одни неудачи: выполнение комиссарских обязанностей вовлекло его в спор с церковным управлением в городке Эсихе, что грозило ему отлучением от церкви и застенками инквизиции. К тому же Сервантес не отличался аккуратностью, а небрежность в отчетах вела к столкновениям с органами финансового контроля, к обвинениям в незаконных реквизициях, в утайке денег. Одно из таких столкновений закончилось для него заключением, правда, кратковременным, в тюрьму города Кастро-дель-Рио (1592). В общем и целом, служба в продовольственном ведомстве не только не улучшила материальное положение Сервантеса и его семьи, по-прежнему жившей в Мадриде, а наоборот, еще более осложнила и ухудшила его.

В середине 1594 года Сервантеса назначили на место сборщика налоговых недоимок в королевстве Гранады, что стало для него источником новых бедствий. Съездив в Мадрид и обеспечив себя денежным поручительством, Сервантес приступил к сбору недоимок и уже в августе того же года передал севильскому банкиру Симону Фрейре де Лима для перевода в Мадрид сумму в семь тысяч четыреста реалов. И именно здесь Сервантеса постигла очередная неудача, по своим размерам превзошедшая все остальные.

Банкир объявил себя банкротом, и хотя казначейству и удалось взыскать с него врученную Сервантесом сумму, однако дело этим не кончилось. Несмотря на то что Сервантес сдал в законном порядке казначейству весь остаток собранных им недоимок, оно, обвинив сборщика налогов в сокрытии денег, предъявило ему значительный по своим размерам иск. Сервантес не смог доказать свою невиновность и уплатить по иску, а потому был в сентябре 1597 года посажен в Севильскую королевскую тюрьму, где провел около трех месяцев.

В следующий раз – уже третий по счету – он оказался в тюрьме все по тому же делу о сокрытии денег в 1602 году. Однако этим история не кончилась – в ноябре 1608 года иску снова был дан ход и Сервантеса снова вызывали для дачи показаний.

В 1604 году Сервантес расстался с Севильей и поселился в Вальядолиде, куда затем переехали члены его семьи (за исключением жены, продолжавшей жить в Эскивиасе). К этому времени семья Сервантеса уменьшилась – во Фландрии погиб его младший брат Родриго – и состояла теперь из его сестер, внебрачной дочери Исавели де Сааведра и племянницы Костансы Овандо. Материальное положение семьи оставляло желать лучшего.

Переездом в Вальядолид завершается третий и очень важный период в биографии Сервантеса, охватывающий двадцать пять лет его жизни – период окончательного становления его таланта. К третьему периоду жизни писателя, иногда не совсем правильно называемому «севильским», хотя в него входят и произведения, написанные им в первые годы по возвращении на родину из алжирского плена, относятся его пастушеский роман «Галатея» и около тридцати драматических произведений, «комедий», большая часть которых до нас не дошла. Вообще говоря, совершенно невозможно восстановить хронологический порядок драматических произведений Сервантеса. Они долго оставались в рукописях и таким образом постепенно терялись. То же самое можно сказать и о многих других произведениях писателя.

Сведения о драматургии «севильского» периода ограничиваются тем, что сказал о своих ранних драмах сам Сервантес в предисловии к выпущенному в 1615 году сборнику «Восьми комедий и восьми интермедий». Он сообщил, что в театрах Мадрида были поставлены его «Алжирские нравы», «Разрушение Нумансии» и «Морское сражение», а также признал себя автором написанных им в то время двадцати или тридцати пьес. Не дошедшее до нас «Морское сражение», очевидно, прославляло победу при Лепанто. Написанные вскоре после его возвращения на родину и не позднее 1585 года «Алжирские нравы», несмотря на то что темой их явилась всепобеждающая любовь, стали протестом против равнодушия, с которым королевское правительство относилось к судьбе алжирских пленников.

Что касается третьей из упоминаемых Сервантесом пьес, «Нумансии», то это одна из вершин испанского театра Золотого века. Относящаяся, по-видимому, к концу восьмидесятых годов XVI столетия, эта трагедия повествует о беспримерном героизме защитников древней Нумансии, осажденной в 134–133 годах до н. э. войсками римского полководца Сципиона. Глубокий патриотический смысл «Нумансии», тот факт, что ее героем является народ, который прославляется в трагедии, обеспечили ей успех у зрителей. «Нумансия» оказалась самой живой из всех пьес Сервантеса.

Надо сказать, что он совершил революцию в испанской драматургии. После произведений Лопе де Руэда и до появления пьес Сервантеса испанский театр мало продвинулся в создании национальной драмы. Весь репертуар испанского театра ограничивался небольшим набором фарсов. В то же время к моменту, когда Сервантес начал писать свои драмы, в Испании уже появился постоянный театр, обязанный своим существованием соглашению с церковью. Согласно ему, правительство объявило, что в Мадриде актеры могут давать представления в определенных местах, указанных двумя религиозными братствами, и при условии, что будет взыматься арендная плата в пользу братств (после 1583 года этим правом пользовался также и городской госпиталь). Начиная с 1583 года, то есть приблизительно с того времени, когда стал писать свои драмы Сервантес, в Мадриде открылись публичные представления в стационарных помещениях.