Лев Лурье - 22 смерти, 63 версии

Каким-то сверхъестественным сладострастником Скобелев не был, но и монахом тоже. Все в пределах нормы. Женщин любил. В молодости даже, говорят, слишком. В юности вел такую гусарскую жизнь – пиры и много доступных женщин. С возрастом остепенился. Пить пил, но в пределах нормы – предпочитал вино. Крепкого вообще не употреблял. То же и с женщинами. Он был разведен, то есть свободен.

Пользовался услугами дам, подобных Шарлоте Альтенроз, но не больше, чем среднестатистический богатый, молодой, свободный и здоровый мужчина. История про оргию в «Англии» вполне правдоподобна: он в те дни был на взводе, даже пил больше обычного, мешал шампанское с портером. Можно, конечно, предположить, что, подпив, он позволил себе больше обычного и с женщинами.

Организм боевого генерала, не раз рисковавшего жизнью, не выдержал. В Туркестанских походах он получил несколько шашечных ранений, а в войне с турками был дважды контужен. Нервное возбуждение, алкоголь и секс – все сверх нормы – дают в сочетании инфаркт. У Скобелева оказалось слабое сердце, и стрессовая ситуация (экстремальный секс с несколькими проститутками) привела его к преждевременной смерти.

Вот как описывает здоровье генерала его лечащий врач Оскар Гейфельдер: «Сравнительно с ростом и летами пульс у Скобелева был слабоват и мелкий, и соответственно тому деятельность сердца слаба и звуки сердца хотя и чистые, но глухие. Этот результат аускультации и пальпации, состояние всех вен и артерий, насколько они доступны наружному осмотру, вместе с патологическим состоянием вен, дали мне основание заключить о слабо развитой сосудистой системе вообще и о слабо развитой мускулатуре сердца».

Итак, все до банального просто. Тридцативосьмилетний богатырь стал жертвой собственной невоздержанности.

Но герои так не умирают – не героически и не светски. Немедленно после смерти поползли слухи: Скобелев убит.

ВЕРСИЯ ВТОРАЯ: УБИТ ШПИОНАМИ

Тот же боевой товарищ Скобелева доктор Гейфельдер, впервые высказавший мысль о предрасположенности генерала к ишемической болезни, отмечал его необыкновенную выносливость и энергию. «Белый генерал» мог сутками без сна совершать длительные переходы верхом, сохраняя бодрость и работоспособность. Это позволяет предполагать, что в действительности сердечная система Скобелева не могла стать причиной преждевременной смерти.

Меж тем известно, что Скобелев никогда на сердце не жаловался. На протяжении всей своей жизни этот человек отличался невероятной выносливостью. В седле мог проводить недели. Ему нипочем были пустыни Туркестана и горные перевалы Балкан. Как-то все это не вяжется с образом больного-сердечника. Ну, желудок, печень и кишечник были не совсем в порядке – об этом сообщает тот же Гейфельдер. А у кого они в порядке, особенно при путешествии по Средней Азии?

Сослуживец Скобелева генерал Каспар Блюмер утверждал: никакого медицинского вскрытия не было, более того, по его словам, власти не допустили к телу генерала лично тому преданного врача-черногорца. Посмертный диагноз – фальсификация.

Многие полагали (и полагают) – Скобелева отравили немцы. Так говорили в народе. Так считали и многие представители образованного сословия. Стоит напомнить, что в Российской империи значительная часть бюрократического аппарата состояла из этнических немцев. В результате, на Руси немцев не любили, и приписывали им всякие гнусности – нормальная ксенофобия. Но в случае генерала Скобелева поиски немецкого следа – не такой уж и бред. Определенные основания для таких подозрений были.

По большому счету, в то время оставалось два немецких государства – Австро-Венгрия и собственно Германия – две мощные империи. Германская империя возникла только в 1871 г. Генератором объединения немецких земель вокруг Пруссии был Отто фон Бисмарк, знаменитый Железный канцлер. Этот отец немецкой государственности на протяжении всех 70-х и начала 80-х определял внешнюю и внутреннюю политику Германии, и именно он в глазах Скобелева представлял наибольшую опасность для России. Соответственно, русский патриот Скобелев считал Бисмарка личным врагом. Иметь такого врага, как Скобелев, в Европе не хотел бы никто – гениальный полководец, плюс неформальный лидер нации. Для Бисмарка Скобелев был постоянным раздражителем. Смерть белого генерала для Железного канцлера – настоящий подарок.

В феврале 1878 г. Россия, по сути, выиграла войну с Турцией. Авангард русской армии стоял в одном дне перехода до Стамбула (Константинополя). Командовал им Скобелев. Войди он в Стамбул, над Айя-Софией мог бы взметнуться православный крест. А Скобелев стал бы не менее знаменитым, чем Наполеон или Александр Македонский. Россия получила бы выход к Средиземному морю. Но европейские дипломаты, собравшиеся через несколько месяцев на Берлинский конгресс, объявили: захват Константинополя означает войну европейской коалиции против Российской империи. И если Австро-Венгрию и Англию Россия рассматривала как противников, то измена Бисмарка и Германии стали ножом в спину. Бисмарк украл у России победу, а у Скобелева – мечту и мировую славу.

Скобелев, ввязавшись в политику, действовал так же, как на поле боя: подставлялся под пули на белом коне и в белом мундире. Рубил с плеча, но, судя по всему, действовал отнюдь не спонтанно. Его первое громкое политическое выступление произошло в январе 1882 г. в Петербурге, и был это, как ни удивительно, тост. На праздновании годовщины взятия Геок-Тепе, предопределившего успех Ахал-Текинской экспедиции, Скобелев произнес тост, в котором воззвал к патриотическому чувству собравшихся.

На специально устроенном празднике в ресторане Бореля он говорил об исторической миссии России как лидера и защитника славянских народов и о неких иноплеменниках-недоброжелателях, не позволяющих эту миссию осуществить. В конце он прямо обвинил Австро-Венгрию, как сейчас бы сказали, в геноциде славян: «Господа, в то самое время, когда мы здесь радостно собрались, там, на берегах Адриатического моря, наших единоплеменников, отстаивающих свою веру и народность – именуют разбойниками и поступают с ними, как с таковыми!.. Там, в родной нам славянской земле, немецко-мадьярские винтовки направлены в единоверные нам груди… Я не договариваю, господа… Сердце болезненно щемит. Но великим утешением для нас – вера и сила исторического призвания России».

Упомянутым тостом Скобелев не ограничился. В 1882 г. он отправляется в Париж, а Франция была главным врагом Германии. И там выступает с антигерманской речью перед сербскими студентами: «Враг – это Германия.

Борьба между славянством и тевтонами неизбежна. Она даже очень близка. Она будет длительна, кровава, ужасна, но я верю, что она завершится победой славян. Могу вас заверить, что если будут задеты государства, признанные европейскими договорами, будь то Сербия или Черногория… одним словом… вы не будете биться в одиночку. Еще раз благодарю и, если то будет угодно судьбе, до свидания на поле битвы плечом к плечу против общего врага».