Овидий Горчаков - Внимание - чудо-мина !

- Свет дали! - радуется Климыч. - А ну, хлопцы, кто здоровый! Кругом! Заворачивай оглобли! За работу, к станкам! Воду-то спустили. Там и обсушимся. Не время чаи распивать.

Уже полночь, когда полковник Маринов приезжает на своей "эмке" в дом 17 на улице Дзержинского. В саду льет дождь, скрипят на ветру каштаны и тополя. Слезятся черные окна особняка. За голыми сучьями весь западный небосклон то и дело озаряется тускло-багровыми сполохами фронтовой канонады. Фронт уже под Харьковом. А столько еще не сделано дел, хотя в основном план операции выполнен!

Полковник тяжело поднимается на второй этаж, в маленькую комнату, в которой он неделю назад поселился с Ясеневым после того, как оттуда выехал генерал - работник штаба, командированный в Воронеж, куда скоро передислоцируется и весь штаб. Теперь приказа о передислокации, об оставления города можно ждать каждый день...

Ясенев не спит, читает лежа в постели какую-то затрепанную книжку, чертит что-то в блокноте.

- На передке был? - спрашивает Ясенев, поздоровавшись, опустив на грудь книжку. -Денек-два продержатся? Еще не все госпитали вывезены, ведь каждый день раненых с фронта привозят, И у нас еще не все сделано.

- Продержимся, - не очень уверенно отвечает полковник, раздеваясь. Как с "Фросей"?

Завтра все закончим.

- Что читаешь?

- О Циолковском. Гениальный ученый! Немцы вот его родную Калугу захватили, а я все о нем думаю, об учителе физики, жившем в домике на окраине Калуги. Уцелел ли тот домик-то? В нем Константин Эдуардович разработал теорию ракеты. Формула ракетного полета, космические корабли, искусственные спутники, ракетные поезда... Вот послушай!..

Сняв пиджак - Маринов в гражданском, - он ложится на койку, повернув к товарищу чуть улыбающееся лицо.

- Хорошенькое же время ты нашел мечтать о полете на Луну!

- Нет, ты только послушай, что писал Циолковский: "Сорок лет я работал над реактивным полетом..." Это он написал за несколько месяцев до смерти. "Через несколько сотен лет, думал я, такие приборы залетят за атмосферу и будут уже космическими кораблями... Непрерывно вычисляя и размышляя над скорейшим осуществлением этого дела, вчера, 15 декабря 1934 года, после шести вечера, я натолкнулся на новую мысль относительно достижения космических скоростей... Последствием этого открытия явилась уверенность, что такие скорости гораздо легче получить, чем я предполагал. Возможно, что их достигнут через несколько десятков лет, и, может быть, современное поколение будет свидетелем межпланетных путешествий". Каково, а? Когда я читаю такое у отца астронавтики, я горжусь, что я русский человек!

Ясенев садится в кровати, блестящими глазами глядя на товарища,

- А я думаю: что это он там чертит? - говорит, усмехаясь, полковник. Новую мину изобретает, что ли?

- Нет, Илья Григорьевич! - горячо говорит Ясенев. - Минировал я сегодня завод, видел эр-эс - реактивные снаряды "катюши". И сразу вспомнил юношескую мечту свою -астронавтику! Ведь "катюша" - это и есть, черт побери, прообраз управляемой космической ракеты! Космического корабля, о котором мечтал Циолковский, мечтал революционер Кибальчич. А между прочим, химик Николай Иванович Кибальчич тоже выбрал хорошенькие время для мечты о космических путешествиях. О них он мечтал, изобретая мины, снаряды для народовольцев. О космосе мечтал, проектируя космический аппарат в тюремной одиночке перед смертью!..

- Скоро, - говорит полковник, глядя в потолок, - мы отпразднуем, даст бог, совершеннолетие твоей "Тоси". А о биографии ее я знаю очень мало. Рассказал бы...

- Только вовсе она не моя, - возражает Ясенев. - Над чудо-миной работали много лет десятки и сотни ученых, инженеров, изобретателей. Можно сказать, что нашей невесте "Тосе" уже сорок с хвостиком. Старая дева наша "Тося"!.,

О чудо-мине Ясенев мог говорить часами.

Еще великий Попов, рассказывал Ясенев, изобретатель радиотелеграфа, заинтересовался проблемой создания управляемой по радио мины. Александр Степанович наверняка многого бы достиг в этом деле, если бы морское ведомство финансировало его опыты, но ведомство это выплатило замечательному физику и электротехнику всего триста рублей на эксплуатацию изумительного изобретения, совершенно не оценив его возможности.

Минами Попов стал заниматься, еще будучи преподавателем Минного офицерского класса в Кронштадте. Класс этот выпускал минных офицеров, ведавших и всем электрооборудованием на кораблях императорского военно-морского флота. В марте 1896 года Попов продемонстрировал в Русском физико-химическом обществе изобретенный им беспроволочный телеграф, поставивший на службу человеку радиоволны. Его аппарат уже был снабжен впервые в мире - антенной и заземлением и заставлял звонить электрический звонок. Отсюда уже один шаг к управляемой по радио мине - шаг, правда, гигантский. Ведь звон тогда вызывали не сигналы передатчика - его еще не было, - а атмосферные помехи. Потому и назвал Попов свой прибор "грозоотметчиком". Но уже в 1896 году он сконструировал радиопередатчик, а через два года осуществил радиосвязь между двумя кораблями на расстоянии более чем сорок километров.

Но морской министр царя передал заказы на радиоаппаратуру... немецкой фирме "Телефункен". Слабость радиосвязи была одной из причин разгрома царского Тихоокеанского флота в русско-японской войне.

Александр Степанович Попов скончался в возрасте сорока семи лет после бурного объяснения с министром просвещения, устроившим ему разнос за укрывательство революционного студенчества в Петербургском электротехническом институте, директором которого Попов стал в разгар первой русской революции,

В 1898 году Никола Тесла, крупнейший ученый и инженер Сербии, изобретатель электродвигателя переменного тока, сотрудник Томаса Эдисона, продемонстрировал управляемую по радио лодочку, впервые осуществил радиоуправление на расстоянии.

В том же году - не где-нибудь, а в Харькове! - профессор Николай Дмитриевич Пильчиков прочитал удивительную лекцию - о подрыве мин, "не имея к ним никакого отношения",

Профессор Пильчиков изобрел "протектор" - прибор, отделяющий нужные радиосигналы от ненужных. "Протектор" радиоприемника мины безошибочно ловил посланный радиопередатчиком сигнал и взрывал мину!

Понимая важность своего изобретения в военном деле, профессор предложил прибор морскому министерству. Министерство решило, что идея профессора Пильчикова - это такая же химера, как и идея Попова,

В конце концов профессору удалось получить пятьсот червонцев. Он считал, что в Париже за такой прибор с радостью дали бы миллион франков. Но он был патриотом и не желал продавать свое изобретение чужестранцам.