Мансур Абдулин - 160 страниц из солдатского дневника

Как парторг, я должен был посоветоваться с нашим полковым комиссаром гвардии капитаном Егоровым относительно строчки «сын кулака». Владимир Георгиевич говорит: «Это не имеет никакого значения».

Янсон Алексей Иванович был единогласно принят в ряды ВКП(б). Я по своей молодости и наивности решил, что, раз человек закончил академию, значит, он академик. И все в нашей роте стали звать Янсона Академик. И скоро наш Академик доказал, что за ним не зря закрепили это прозвище.

Как-то фашисты предприняли против нас нежданную танковую атаку. На батальон вышло два десятка танков в сопровождении автоматчиков. Наши стрелковые роты и пулеметчики отрезали автоматчиков от танков, но танки продолжали идти на нас. Как назло, в этот момент наших противотанковых артиллеристов не оказалось в батальоне. Они еще не подъехали со своими орудиями на новые огневые позиции.

Янсон предложил комбату гвардии капитану Долинному Николаю, чтобы тот разрешил минометчикам открыть по надвигающимся танкам огонь… Несерьезно, правда?! Что для танков осколочные мины? Ничего. Но выхода не было.

— Давай! — согласился комбат.

Открыли мы беглый огонь по танкам… Странное дело, но танки поломали свой атакующий строй, а потом попятились назад! Взрывы мин сбили с толку фашистских танкистов. Несколько мин упало прямо на танки и изрядно перепугали их такой непонятной бомбежкой. А наш Академик учитывал это заранее: что прежде всего мины подействуют психологически! У фашистских танкистов нервы не выдержали, они ушли обратно, а мы выиграли время.

Сейчас фашисты догадаются об обмане!.. Комполка Билаонов Павел Семенович потребовал от начальника артиллерии дивизии несколько пушек дополнительно и срочно для отражения новой возможной атаки! Дивизионные артиллеристы прибыли вовремя и установили свои пушки на прямую наводку… Ждать долго не пришлось. Так оно и есть! Эти же самые танки опять прут на наш батальон на большой скорости. Мы снова открыли минометный огонь, чтоб противник убедился: нет у русских на данном участке противотанковых средств!.. Фашисты лихо нажали на газ и лезут на рожон, уверенные в своем успехе и безнаказанности. А мины пустяк!

Но вдруг вспыхивает один танк. За ним — второй, третий… И вот уже загорелась половина танков. Среди гитлеровских танкистов замешательство и даже паника. Открывают люки, высовываются посмотреть, где у русских пушки. В общем результате только пять-шесть танков спаслись бегством, а полтора десятка благодаря находчивости нашего Академика сгорели дотла.

Дивизионная газета «Вперед!» рассказала об этом эпизоде. Все минометчики нашей дивизии потом янсоновским методом «путали карты» вражеским танкистам… А фашисты в очередной раз завопили, что «русские воюют не по правилам»!..

Под нашим натиском они были вынуждены отступать. Но отступали организованно, нанося нам чувствительные удары из засад. В засадах в основном применялись танки, устанавливаемые в ямах. Торчит одна башня над землей и бьет из пушки и из пулеметов! Попробуй возьми такой дот!

Мы, попадая в подобную западню, порой зарывались в землю и выжидали до тех пор, пока в танке у немцев не иссякнут боеприпасы. Или не отойдут их главные силы на определенное расстояние. Засада обычно держалась до тех пор, пока гитлеровские факельщики не подожгут все, что может гореть… Ясное дело, каждый раз лежать, зарывшись в землю, и выжидать, когда враг снимет засаду, мы не собирались. Знали по опыту: стоит только нашим автоматчикам просочиться в тыл засады и открыть там хотя бы беспорядочный огонь, как фрицы в панике, бросая танки-доты, стараются спасать свои шкуры! Ну а раз знали такую их слабость, значит, пользовались ею. И довольно успешно.

Но однажды наш батальон все-таки был остановлен сильным огнем противника. Фашисты на этот раз устроили не простую засаду, а сильную оборонительную долговременную линию. А мы, не предполагая этого, решили спугнуть фрицев своей выработанной тактикой.

Ушли ночью наши автоматчики и вернулись с потерями. Утром подошли тридцатьчетверки и атаковали немцев — тоже безуспешно. Потеряли половину машин. Попробовали свои способности артиллеристы — не берет! Подошли несколько дивизионов «катюш» и дали залп ракетами. Фашисты выдержали и этот удар! Держатся крепко и отвечают сильным огнем…

Топчемся уже трое или четверо суток — и ни с места!

На КП нашего полка прибыл сам генерал Родимцев, разгневанный, что пятый день стоим как столбы… КП полка переместился на КП нашего батальона…

Иногда мне думается, что мы могли не выиграть эту тяжелейшую войну, если бы воевали только «по правилам». Иная кажущаяся неразумность помогала солдатам совершать чудеса, которых бы никогда не совершить одними разумными мерами.

Вот и теперь: по нашим окопам и траншеям пронесся из уст в уста невероятный слух. «Неужели это в самом деле?! — помню, мелькнуло в голове. Это же невозможно! Не только голову, но палец не высунешь наверх — оторвет пулей или осколком!» Но все же, выбрав момент, высовываюсь из своего окопа и не верю своим глазам! Да, весь наш полковой штаб во главе с Билаоновым, Егоровым и Тукхру как на демонстрации — идут, не обращая внимания на фашистский яростный автоматный и минометный огонь!.. Рядом с Билаоновым, который старательно отмеривает на высоких костылях и у которого все еще забинтована голова, еле успевает его адъютант Коля Корсунов. Рядом с Егоровым — старшина Носов…

Заколдованы, что ли, они все?!

Но мне стыдно теперь, что я прячусь в окопе и не могу себя заставить выскочить для атаки! И это первое и главное чувство, от которого я уже не могу отделаться…

Наш комбат Долинный Николай тоже не смог больше сидеть в укрытии и, подав сигнал ракетами «к атаке!», выскочил из своего КП, сел в «виллис» и рванулся вперед…

Весь батальон тут же поднялся и с криком «Уррра! За Родину!» стремительной лавиной пошел за ним…

Роты продвигались вслед за своим комбатом, который на «виллисе» уже приблизился к переднему краю немцев… Машина взорвалась у всех на глазах: капитан Долинный протаранил ею ствол пушки «тигра», замаскированного в яме. Мы потом нашли орден Красной Звезды, которым был недавно награжден наш комбат.

Атака захлебнулась. Однако ночью солдаты нашего батальона во главе с гвардии старшим лейтенантом монголом Юндендоржем (и он через несколько дней погибнет в очередной атаке) проникли к «тигру» и закидали его бутылками с горючим. В образовавшуюся брешь просочилась рота автоматчиков и уничтожила еще один «тигр». Фашисты в панике стали бросать свои позиции…

Личный пример командиров помогал солдатам преодолевать стремление уцелеть во что бы то ни стало. Кажется, ученые это естественное стремление называют инстинктом самосохранения. В принципе неплохой инстинкт: надо побеждать и оставаться живым. Но тоже, если дать ему волю, он тебе не позволит и высунуться из окопа.