“…я прожил жизнь”. Письма. 1920–1950 гг. - Андрей Платонович Платонов
Погибну не оттого, отчего вы можете предположить, а от другого – более страшного.
Но я не прошу избавить меня от этого ада – пусть он будет до конца. Я заслужил его. Я принимаю и сознаюсь в вине, но не каюсь ни в чем.
Сейчас пойду к вашей маме[124] (как мне трудно идти туда, если бы знала хоть одна родная душа!).
Оттуда домой!
Придите ко мне сегодня же. Недолго я вытерплю. Одну Машу жаль мне до рыданий. Прости и пожалей меня, Маша, родная и тихая моя.
Андрей.
Печатается по первой публикации: Архив. С. 439. Публикация Н. Корниенко.
[45] М. А. Кашинцевой
1921 г. Воронеж
Родимая Маша!
Отчего тебя нет; у меня стихает сердце и горит голова от тоски.
Отчего ты не говорила мне ничего раньше. Замученная Белая Птица моя…
Я буду ждать Тебя весь вечер и всю ночь. Весь день, после встречи с мамой, искал тебя и не мог найти.
Приходи, моя единая.
Андрей.
Печатается по первой публикации: Архив. С. 440. Публикация Н. Корниенко.
[46] М. А. Кашинцевой
1921 г. Воронеж
Как хорошо не только любить тебя, но и верить в тебя как в бога (с больш<ой> буквы), но и иметь в тебе личную свою религию. Любовь, перейдя в религию, только сохранит себя от гибели и от времени.
Как хорошо в этом Боге не сомневаться, имея личность Божества всегда перед собою.
Любовь – есть собственность, ревность, пакость и прочее.
Религия – не собственность, а она молит об одном – о возможности молиться, о целости и жизни Божества своего.
Мое спасение – в переходе моей любви к тебе в религию.
И всех людей – в этом спасение.
Это я знаю вернее всего, и за это буду воевать.
Как хорошо и спокойно мне, Мария.
Я счастливее первых дней любви к тебе.
Я от тебя ничего не требую теперь.
В обоготворении любимой – есть высшая и самая прочная любовь.
Впервые: Волга, 1975. С. 172. С датировкой: 1934 г. Печатается по: Архив. С. 440. Публикация Н. Корниенко.
[47] М. А. Кашинцевой
1921 г. Воронеж
Я “засыпаю”, когда во мне пробуждается настоящая полная жизнь.
Я и стихи пишу во сне в большинстве. Мне нужно далеко отходить от Вас, “засыпать”, чтобы видеть Вас в ослепительном свете.
Я “засыпаю”, когда во мне просыпается душа. Поймите меня прямо.
Мир этот должен погаснуть, глаза закрыться, чтобы видны были все другие миры.
Печатается по первой публикации: Архив. С. 440–441. Публикация Н. Корниенко.
В свернутый фрагмент листа вложена перевязанная синей лентой прядь волос Марии Александровны.
[48] М. А. Кашинцевой
1921 г. Воронеж
К идеалу, к мечте, к фантазии у человека существует не любовь, а особое чувство.
Любовь может быть только к вам, и только у меня. До сих пор любви не было, и после нас ее не будет никогда.
Всё, что было у людей, это было тенью или предчувствием моей любви.
Моя любовь имеет вселенское значение, это говорит мне моя точная мысль. Мы сейчас в фокусе, в предельной точке, на неимоверной высоте, между всеми вселенными, в центре всех холодных миров и ослепительнее самых озаренных звезд.
Вы – мой экстаз. И я люблю вас такую – сущую, реальную, с пальцами, порезанными ножом, с глазами Девы Марии и с тоскою Магдалины.
Вы моя Великая Мама, вы иной и последний мир для меня и для человечества. Вы обитель нежности и доброты, последнее, сверкающее, горящее и зажигающее диво.
Если вселенной суждено спастись – спасете ее вы, через мое сердце и мой мозг.
Меня нет – есть вы.
Андрей.
Как тоскует верба в поле!
Ветер как гудит!
Сердцу человека больно —
Человек не говорит.
Тьма, и дождь, и бесконечность,
И не видно ни звезды.
Тихо мрут над гробом свечи,
Мертвый жизни не простит.
Он лежит замолкший, тайный
И смертельней мертвеца,
Он проснется завтра рано,
Догорит к утру свеча.
Нежен взор его туманный,
И под горлом теплота,
Веки дрогнули нечаянно,
Тише жизни красота.
(Из поэмы “Мертвый”, посвященной Марии)[125]
Андрей Платонов.
Печатается по первой публикации: Архив. С. 441–442. Публикация Н. Корниенко.
На обороте л. 3 – ответ Марии Александровны: “Ваше чувство не ко мне, а к кому-то другому. Меня же Вы совсем не можете любить, потому что я не такая, какою Вы идеализируете, и еще – Вы любите меня тогда, когда есть луна, ночь или вечер – когда обстановка развивает Ваши романические инстинкты. Муся”.
1922
[49] В Госиздат РСФСР
15 февраля 1922 г. Воронеж
Москва
Никитская, 6.
Государственное издательство. Уважаемые товарищи!
Год назад я вам послал сборник рассказов для издания[126]. Прошлым летом вы мне ответили, что они переданы на оценку Лито, но с тех пор ничего не известно. Я просил вас два раза возвратить мне мои рассказы, отказываясь от такой долгой проволочки. И еще раз убедительно и по-человечески прошу взять в Лито рассказы[127] и возвратить мне за мой счет по адресу: Воронеж, Кольцовская ул., 2, А. Платонову (Климентову).
С уважением
А. Платонов.
15/ii 22.
Прошу это сделать поскорее.
Печатается по первой публикации: Страна философов, 1999. С. 451. Публикация С. Субботина.
[50] В Госиздат РСФСР
20 апреля 1922 г. Воронеж
Уважаемые товарищи!
Больше года тому назад я послал вам сборник рассказов для издания. Летом пр<ошлого> г<ода> я справлялся у вас о них – рассказы были у вас, но не просмотрены еще. После я раз пять писал вам с просьбой возвратить их – вы ответили однажды, что рассказы находятся в Лито на рецензии. Я справился письменно в Лито[128] – мне ответили, что у них моих рассказов нет (Лито теперь Инст<итут> худож<ественной> лит<ературы>[129]). Таким образом, ни у вас в Госиздате, ни в Лито рассказов нет. А у меня нет черновиков, и уже приняло их к изданию Краснодарское гос<ударственное> изд<ательст>во[130]. Вы же на мои письма не отвечаете,
