Владимир Бешанов - Год 1942 — «учебный»
Первым в ночь на 18 февраля десантировался 4-й батальон 8-й воздушно-десантной бригады. Задачу выполнили только 12 экипажей, которые сбросили 293 человека и 32 тюка с грузами. Остальные самолеты не смогли найти заданный район из-за потери ориентации. Путаницу и неуверенность в действия летчиков вносило большое количество костров и пожаров на земле, среди которых трудно было распознать «свои» сигналы. К тому же в дальнейшем сигналы подавал и противник, обозначая ложные площадки или места сбора. Применить вместо примитивных костров, выложенных в виде различных «букв», световые или радиотехнические средства наши начальники не догадались, а может, просто не знали, что это такое. Более того, воображения не хватило даже на то, чтобы присвоить каждой советской группировке в тылу противника отдельный сигнал: идентичным образом в это же время жгли костры снабжаемые по воздуху конники Белова, партизаны Кирилова и пехотинцы Ефремова. [107]
В последующие ночи десантировались части 9-й и 214-й бригад. Вместо трех ночей операция заняла неделю, в тыл противника за это время было заброшено 7100 человек и 1500 тюков. В ночь на 23 февраля в район высадки вылетел штаб 4-го ВДК. Все командование следовало в одном тихоходном самолете ТБ-3, который на подлете к цели подвергся атаке немецкого ночного истребителя Ме-110. В результате осколком был убит командир корпуса генерал Левашов и ранено несколько офицеров штаба. Командование принял на себя начальник штаба полковник А.Ф. Казанкин.
Но в целом урон, нанесенный германской авиацией, был небольшим. Гораздо более серьезные потери — свыше 2000 человек — десантники понесли в результате неточной выброски по вине собственной транспортной авиации. Как и прежде, имели место многочисленные случаи выброски людей и грузов на большой площади, с высоты 1000-2000 м, вместо положенных 600 м — в расположение 33-й армии, корпуса Белова, в боевые порядки противника и далее за Днепром. Потери грузов значительно снизили боеспособность десанта, потеря лыж лишила многие подразделения подвижности. До 23 февраля одновременно с продолжавшимся десантированием части корпуса сосредоточивались в районах сбора, разыскивали сброшенное имущество и вели разведку.
Немцы, в свою очередь, с первой же ночи появления в своем тылу десантников начали усиливать гарнизоны и оборонительные сооружения. Многие строения в населенных пунктах приспосабливались под огневые точки, строились ледяные окопы и различные заграждения. Гарнизоны усиливались танками и артиллерией.
Приняв командование корпусом, полковник Казанкин связался со своими бригадами и с командованием 50-й армии. К этому времени войска генерала Болдина, подходившие к Варшавскому шоссе на рубеже Сапово, Савинки, встретили упорное сопротивление противника, преодолеть которое оказались не в состоянии. [108]
В ночь на 24 февраля 9-я воздушно-десантная бригада полковника И.И. Курышева, уничтожая по пути мелкие гарнизоны, вышла к населенным пунктам Пречистое и Куракино, где была остановлена немцами. 212-я бригада подполковника Н.Е. Колобовникова пыталась с ходу захватить опорные пункты в Иванцеве, Костинках, Жердовке, но успеха не имела. В течение ночи с 24 на 25 февраля части корпуса вели разведывательные поиски, улучшали занимаемые позиции и готовились к проведению повторных атак опорных пунктов. Единственным средством подавления, которым располагали десантники, являлся огонь из стрелкового оружия и минометов. Однако и он не мог быть особенно интенсивным из-за ограниченного количества боеприпасов. Поэтому корпус действовал в основном ночью, внезапными атаками.
Всего перед собой части Казанкина имели около пяти пехотных полков, принадлежавших 131, 34 и 31-й дивизиям. Они располагались в населенных пунктах, приспособленных к обороне, занимали укрепленные позиции, были усилены артиллерией и поддерживались бомбардировочной авиацией. Таким образом, с первого дня боевых действий корпус на всем фронте наступления встретился с организованной обороной, которая все более усиливалась в связи с тем, что десантирование и сбор частей воздушного десанта затянулись на длительное время. Противник, определив намерения и направление ударов войск 4-го ВДК, немедленно стал подтягивать в район действий дополнительные силы.
Несмотря на это, десантники на отдельных направлениях продвинулись на 20-22 км навстречу войскам фронта, овладели рядом населенных пунктов. В результате боев 23-28 февраля части корпуса вышли на указанный командованием Западного фронта рубеж, где должна была произойти встреча с войсками 50-й армии. [109] Нескольким разведгруппам 9-й воздушно-десантной бригады удалось даже пробраться через Варшавское шоссе и установить связь с частями генерала Болдина. Но 50-я армия не смогла прорвать фронт и соединиться с десантниками, и корпус, понеся значительные потери, при ограниченном количестве боеприпасов, 1 марта перешел к обороне.
В итоге десантная операция поставленных целей не достигла. Войска 43, 49 и 50-й армий не добились решительного успеха. Только в начале марта после тяжелых многодневных боев им удалось срезать юхновский выступ и освободить Юхнов. Продвинуться дальше они не смогли. Сложившаяся обстановка вызвала необходимость длительного пребывания частей 4-го ВДК в тылу противника. В этой обстановке задачи корпуса свелись к удержанию захваченного района и диверсионной деятельности на немецких коммуникациях.
Отсутствие регулярного снабжения — ведь по замыслу операции боевые действия десанта должны были продолжаться не более 2-3 суток — артиллерии и танков, а также слабая поддержка с воздуха фронтовой авиацией не позволяли парашютистам успешно выполнять сложные боевые задачи. По существу, десантные бригады и батальоны превратились в обычные облегченные стрелковые части и партизанские отряды.
Анализируя эту операцию, генерал Лисов пишет:
«…в конце января и начале февраля в тылу вяземской группировки противника сложилось несколько очагов борьбы советских войск. Это группы генерала Белова и Ефремова, группы десантников майора Солдатова и подполковника Онуфриева. К моменту принятия решения на применение 4-го воздушно-десантного корпуса в феврале положение указанных групп нельзя было считать даже удовлетворительным. Отсюда возникает вопрос: стоило ли в этой обстановке бросать десантников навстречу войскам 50-й армии? [110]
Не лучше ли было-бы 4-й ВДК использовать вначале для усиления группы Ефремова, затем, соединив эти войска с группой генерала Белова, образовать единый плацдарм и, опираясь на него, под единым командованием… нанести удар на север между Вязьмой и Смоленском, навстречу 11-му кавалерийскому корпусу Калининского фронта или на юг навстречу армии генерала Болдина? Но командование Западным фронтом не дало соответствующих указаний.
