Иван Рахилло - Московские встречи

«Допустима ли такая версия с точки зрения высоты моральных устоев Геккерена и Дантеса, поскольку выход на дуэль в панцире был бесчестным поступком?» — спрашивает в заключение автор заметки.

И ответ ему даёт предпосланное публикации заключение Викентия Викентьевича Вересаева, написанное им незадолго до смерти.

«При внимательном изучении обстоятельств, сопровождающих дуэль Пушкина с Дантесом, — пишет Вересаев, — настойчиво встает вопрос: как мог выстрел Пушкина причинить Дантесу такое лёгкое ранение? В статье инженера М. 3. Комара вопрос получает разительно простое, и на мой взгляд, чрезвычайно убедительное объяснение. Оно срывает с Дантеса даже слабый ореол показной «рыцарственности» и ярким штрихом дорисовывает гнусную фигуру негодяя, лишившего нас Пушкина».

Значит, Вересаев был убеждён в своей догадке!

Догадок много. Они различны. Дуэль и гибель Пушкина до наших дней приковывают к себе внимание крупнейших литературоведов мира. Автор не ставил перед собой никаких особых научных задач. Он просто написал рассказ — историю одной из таких догадок. Он считал это своим долгом.

P. S. Спустя три года после опубликования этих заметок в газете «Известия» было напечатано сообщение ТАСС. Вот оно:

«ЭКСПЕРТЫ ОБВИНЯЮТ ДАНТЕСА

Ленинградские судебно-медицинские эксперты через 126 лет после дуэли, погубившей Пушкина, обвинили его противника Дантеса в преднамеренном нарушении существовавшего тогда дуэльного кодекса.

Эксперты установили, что пистолет Дантеса был более крупного, чем у Пушкина, калибра и обладал повышенной убойной силой. Больше того, современные криминалистические методы помогли установить, что под кавалергардским мундиром Дантеса находилось тайно надетое защитное приспособление. К барьеру против поэта вышел не дуэлянт, а заведомый убийца.

В процессе судебно-медицинской экспертизы было объективно проанализировано 1500 первоисточников, в том числе записки свидетелей и очевидцев поединка.

Данные баллистической экспертизы полностью отвергают несостоятельные версии о рикошете, который якобы сделала пуля Пушкина от пуговицы на одежде Дантеса».

Так подтвердилась история неразгаданной догадки…

Специальный корреспондент

«Молния Москва «Комсомольская правда» Борта «Красина» Тихого океана пути между пальмами Калифорнии льдами Берингова моря спешу приветствовать друзей Днём печати Мне этот день придётся провести Канаде где даже нет нашего отделения Завтра завершаем десять тысяч миль пятого рассвете приходим Ванкувэр Экстренная погрузка и во льды

Привет Розенфельд»

Сегодня собрались мы, твои товарищи, и вспомнили о всех наших встречах с тобой. А встречались мы в самых неожиданных местах: на далёкой зимовке, в глухой сибирской тайге, на палубе ледокола, в долине Вахша, в экспедиции ЭПРОНа, в знойных Каракумских пустынях, в гондоле дирижабля, на скоростных автогонках, на борту подводной лодки, в Маньчжурии, Испании, Финляндии, на Шпицбергене, в Монголии, на пляже Калифорнии, на мысе Флора, у ледника, похоронившего каменную хижину полярного исследователя Нансена, на острове Джексона, в гостях у Чкалова, на Халхин-Голе, в атакующем танке, на борту бомбардировщика, в глубоком тылу у немцев — и бог знает где только не встречали тебя друзья и знакомые.

Встречались — и тут начинался, как ты любил говорить, «тот большой вальс»! Рассказам, шуткам и воспоминаниям не было конца. И как приятно было видеть твоё возбуждённое лицо, твою чудесную, мальчишескую улыбку, живые, с большим разрезом, сверкающие глаза и это невыразимое, нетерпеливое желание первым поразить друга необыкновенной, сногсшибательной новостью!..

Я не знаю среди всех своих знакомых равного тебе по мастерству рассказчика. Ты любил заглянуть в распахнутый от восторженного удивления рот собеседника. Тонкий и наблюдательный газетчик, ты подмечал в жизни тысячи удивительных мелочей, на первый взгляд обычных и совсем неинтересных, но они сразу оживали в твоих ярких, мастерских пересказах. Задушевность и обаяние всегда влекли к тебе сердца людей. Ты умел поговорить со стариком и поиграть с ребенком. Жизнь во всех её проявлениях всегда была основной темой твоих произведений.

Вот я раскрываю альбом, в нём бегло запечатлены твои жизненные маршруты.

Скоростной автопробег легковых машин отечественного производства. Маршрут Москва — Алма-Ата — Москва. Тринадцать тысяч восемьсот километров. Подготовка к пробегу в самом разгаре. И твоя знакомая кепка, конечно, уже тут, среди гонщиков.

Старт в июле. Можно было бы начать и раньше, но в Западном Казахстане дожди, а в Малых Каракумах жара достигает 78 градусов. Но чем опасней и сложней предприятие, тем больше оно привлекает тебя. Не страшны ни дожди, ни жара, ни дорожные лишения, главное, чтобы читатель своевременно получил полное представление о всех событиях, чтобы увидел отвагу и стойкость советского человека, его волю, упорство, благородное стремление к поставленной цели.

Каждая написанная тобою строка воспитывала нашу молодежь, делала её мужественней, инициативней, помогала осмыслить окружающую действительность.

Первые советские автомобили держали серьёзный экзамен, и ты был кровно заинтересован в том, чтобы все двадцать машин, стартуя из Москвы и пройдя свыше трети земного шара, благополучно вернулись домой.

Флаг стартера поднят, машины срываются со старта, и с этой минуты экипаж предоставлен самому себе. Они трое — хозяева своей удачи. И что бы ни случилось в пути, водителю никто не имеет права помогать, кроме двух его спутников. На заправку даётся всего двадцать минут, в остальное время экипаж может ехать, отдыхать, спать, есть — по своему усмотрению… Ни отдых, ни еда не принимаются в расчёт времени. Автомобиль считается в пути…

Ты с детства влюблён в тяжёлый труд моряков, пилотов, машинистов, шофёров, и ты никогда не избегал самого тяжёлого труда, всегда выполняя обязанности механика или матроса, штурмана, водолаза, грузчика или каюра. И когда, качаясь от усталости, люди замертво падали на постель, на траву, на землю, ты брался за перо и неутомимо заполнял страницу за страницей, спеша до рассвета закончить очередной «подвал» для газеты…

Накануне старта мы сидели в московском Клубе журналистов, и ты с жаром рассказывал об этом путешествии.

— Страна необычайно быстро автомобилизуется, и надо, чтобы водитель учился самостоятельно ориентироваться, выбирать лучшие, наиболее выгодные пути, объезды, переправы, сокращать расстояния.