Татьяна Муравьева - Иван Федоров

После 1492 года Фиоль оставил типографскую деятельность. Он уехал в Силезию, затем в Венгрию, где занимался горным делом, служил управляющим шахтами. Под конец жизни он вернулся в Краков, где около 1525 года умер.

Иван Федоров мог встречаться с людьми, лично знавшими Фиоля, и слышать рассказы о первом кирилловском типографе из первых уст.

Слышал Иван Федоров и рассказы о другом знаменитом славянском типографе — Франциске Скорине, которого тоже помнили в Кракове, особенно в Краковском университете, студентом которого он когда-то был.

Франциск Скорина родился в белорусском городе Полоцке около 1490 года. Полоцк входил в состав Великого княжества Литовского и был крупным торгово-ремесленным центром. Отец Скорины — Лука был купцом, торговал кожами и мехами.

Скорина выучился грамоте в местной церковной школе, затем мог изучить латынь при католическом костеле Святого Франциска и Святого Бернарда, открытом в Полоцке в 1498 году.

В 1504 году он приехал в Краков и поступил в университет на факультет «свободных искусств», который закончил в 1506 году, получив степень магистра. Затем много путешествовал по Европе, расширяя свои знания в области философии и медицины. В 1512 году он приехал в Падую с целью получить степень доктора медицины. В церкви Святого Урбана состоялось заседание «Коллегии славнейших падуанских докторов искусств и медицины», на котором до сведения собравшихся доводилось, что «прибыл некий весьма ученый, бедный молодой человек, доктор искусств, родом из очень отдаленных стран», который просит учинить ему испытания в области медицины. Экзамен Скорина выдержал блестяще, степень была присвоена ему единогласно.

К тому времени у него уже созрела мысль о создании славянской типографии. Он переехал в Прагу — один из центров книгопечатания Восточной Европы — и стал готовить к изданию Библию. Книга выходила частями: в 1517 году была издана Псалтырь, в 1517–1519 годах — еще 22 книги Ветхого Завета. Общее заглавие издания Скорины звучало так: «Библия Руска, выложена доктором Франциском Скориною из славного города Полоцка, Богу ко чти и людем посполитым к доброму научению». К отдельным частям Библии Скориной было написано 25 предисловий и 24 послесловия, книга богато иллюстрирована гравюрами, заставками, концовками, в числе гравюр — портрет самого Скорины.

Около 1520 года Франциск Скорина покинул Прагу и вернулся на родину. Он поселился в Вильне и организовал там еще одну типографию, из которой вышли в 1522 году «Малая подорожная книжица», в 1525-м — «Апостол». «Апостол» стал последней книгой Скорины. Вскоре в Вильне случился большой пожар, от которого выгорели две трети города. Возможно, по этой причине типография прекратила свою работу.

Отойдя от типографской деятельности, Скорина поступил на службу к виленскому епископу в качестве секретаря и врача. В середине 1530-х годов он навсегда покинул родину и переселился в Прагу. В последние годы своей жизни Скорина работал в королевском ботаническом саду. Умер он около 1551 года.

Существует гипотеза (однако большинство исследователей считают ее ничем не доказанной), что в конце 1520-х — начале 1530-х годов Скорина побывал в Москве и пытался наладить книгопечатание на русском языке.

Из всех предшественников Ивана Федорова Скорина был наиболее близок ему по духу. А. А. Сидоров писал о Скорине: «Он не предприниматель, как Фиоль, и не монах, как Макарий. Скорина — издатель, а не типографщик, не печатник, не работник станка. Он — ученый, интеллигент, писатель, переводчик, он — идеолог, редактор, языковед и общественный деятель. Он прежде всего патриот и просветитель».

Во времена Ивана Федорова в Кракове работало три типографии — Флориана Унглера, Матвея Шарфенберга и Иеронима Виетора. Живя в Кракове, Иван Федоров, несомненно, бывал во всех этих типографиях. Но непосредственно обучаться типографскому делу он мог, по мнению E. Л. Немировского, скорее всего, в типографии Унглера. Флориан Унглер, немец из Баварии, переселился в Краков и в 1510 году основал здесь типографию. В типографии Унглера в 1514 году была издана первая печатная книга на польском языке. На связь нашего первопечатника с типографией Унглера указывает то, что одна из заставок, созданных впоследствии Иваном Федоровым, по орнаменту напоминает декоративное украшение «арабеску», использованную в одной из унглеровских книг.

Кроме того, некоторые исследователи усматривают сходство типографского знака, который стал использовать Иван Федоров, с гербом краковского воеводы Петра Кмиты и видят в этом еще одно подтверждение того, что Иван Федоров работал в типографии Унглера. Петр Кмита — большой любитель книг, покровитель поэтов и ученых, оказывал значительную поддержку типографии Унглера. Объяснить сходство типографского знака первопечатника с гербом краковского воеводы можно следующим образом. В те времена существовало право «адаптации», когда дворянин мог «приписать» к своему гербу человека незнатного происхождения, находившегося под его покровительством. Поскольку типография Унглера пользовалась покровительством Кмиты, то Иван Федоров, в числе прочих ее работников, вполне мог получить право использовать его герб. Правда, эта версия вызывает серьезное сомнение, так как типографский знак Ивана Федорова не в точности повторяет, а лишь напоминает герб Кмиты (так же как напоминает и герб рода Рагозы, о чем уже было сказано, когда речь шла о происхождении первопечатника).

Но, так или иначе, если принять за данность, что Иван Федоров жил в Кракове и был студентом Краковского университета, можно не сомневаться, что именно краковские типографы стали его первыми учителями в деле печатных книг.

ВРЕМЕНА МЕЖДУЦАРСТВИЯ

Тогда народ, вишь, нáдво разделился…Одни горланят: Телепня-Овчину!Другие: Шуйских! и пошла катать!

Исходя из того, что Иван Федоров был удостоен звания бакалавра в 1532 году, следует предположить, что он уехал из Москвы в конце 1520-х годов, а вернулся во второй половине 1530-х. За это время Московское государство пережило немало потрясений. Покидал Россию Иван Федоров в правление великого князя Василия III, вернулся же в смутную эпоху междуцарствия.

Василий III скончался в декабре 1533 года.

Незадолго до смерти великого князя, в конце лета москвичи были напуганы грозным знамением: в ясный полдень солнце на небе вдруг потемнело, а верхушку солнечного диска срезало, будто ножом. Ждали беды, но дни шли за днями, а жизнь спокойно текла своим чередом.