Мария Немировская - Высоцкий и Марина Влади. Сквозь время и расстояние

Володя принес гитару. Но собралась настолько пестрая, разномастная компания, которая была объединена непонятно чем, что за всю ночь даже ни разу никто не попросил его спеть, хотя он пришел с гитарой. А сам Высоцкий был очень приветлив со всеми, всем хотел сделать приятное, спрашивал о делах, предлагал помощь…

Встретили Новый год. Все было хорошо: и природа, и люди.

— А пойдемте на дачу к Высоцким, она же здесь прямо рядом, — предложил кто-то.

Действительно, дача Володи была достроена — он не без гордости показывал гостям свой небольшой домик, который обустраивала Марина, все веселились. А потом легли спать.

Утро первого января. Везде белым одеялом на земле лежит снег. Под ним греются и растут новые цветы, но они представятся человеческому взору еще не скоро. Птицы, к сожалению, не поют, все улетают на юг, в теплые края, чтобы запастись силами и здоровьем, прилетят обратно только в конце февраля, а некоторые и позже. Поэтому на улице стоит приятная тишина, снежинки весело кружатся в хороводе. Новый год — природа и сама обновилась, и люди чувствовали некоторое обновление, были полны сил и энергии, встали поздно, потом завтракали.

Кто-то предложил включить телевизор. Шел фильм о бароне Мюнхаузене — смотрели с удовольствиям, много гуляли. Марина и Володя держались за руки — Новый год, все обновляется, так почему не забыть старые обиды, не плюнуть на все, если они любят друг друга? А вечером снова сидели за столом, снова была большая компания. В общем, провели на даче целый день…

А потом друг Высоцкого Сева Абдулов стал собираться в Москву.

— Сева, ты куда? — спросил Володя.

— В город. У меня спектакль утром, надо ехать. Вот Валера тоже поедет.

Володя закурил сигарету и задумался. А потом тихо сказал:

— Я вас отвезу.

Глава 20. Авария

Друзья не хотели портить идиллию, которая только-только сложилась в отношениях Марины и Володи, но переупрямить Высоцкого было невозможно: он если что решил, то выполнял свое решение.

— Да ладно, Володь, оставайся, — повторял Абдулов, чувствуя себя даже немного виноватым — уж очень ему не хотелось портить другу Новый год!

— Нет, я сам собирался, у меня — дело.

Еще долго мужчины уговаривали Высоцкого: мол, выйдут на шоссе и сами поймают машину, — но тот был непреклонен: «Нет, мне надо в Москву!» Марина от такого положения вещей, конечно, была не в восторге — еще бы! Совершенно не хотелось, чтобы мужчина уезжал, но Высоцкий уже решил — посадил друзей в свой любимый голубой «мерседес» и покатил в город. Сева сел вперед, а Валера — сзади.

Уже через несколько минут после того, как они отъехали от дома, мужчины поняли, что Высоцкому и вправду нужно было ехать в город самому. Зачем — он не признавался, но так гнал по дороге, что сомнений не оставалось — торопится! На улице — второе января, пусто, но дорога заледеневшая, а «мерседес» Высоцкого несся со скоростью около двухсот километров в час! Он вообще не ездил медленнее, заставить Володю сбросить скорость было невозможно. Но сейчас, на дороге — на узком и разбитом Калужском шоссе, когда редкие машины проносились мимо, — эта скорость была опасной. Колдобины и ямы чувствовались слишком хорошо, машину то подкидывало, то слегка заносило. А узкое шоссе виляло и извивалось, уходя то вниз, то вверх. Было пусто: за все время в пути они почти не увидели машин, ехавших навстречу, не увидели и никого, также, как они, выбирающегося в Москву… Людей не было… Только горящий в домах свет говорил, что люди сидят по домам, продолжают отмечать праздник. Все-таки вечер первого января! Калужка словно вымерла.

— Володя, езжай помедленнее, — не выдержал Янклович. — Я целым хочу доехать до города!

На этих словах «мерседес» опасно вильнул, и Высоцкому, как бы тот ни хотел, пришлось немного сбавить скорость. Он несся в Москву, не обращая внимания ни на светофоры, ни на перекрестки. Машина наконец въехала в город — вынеслась на широкий проспект, и Высоцкий снова увеличил скорость. Куда он спешил? Зачем так торопился? Теперь это уже неизвестно; разговаривая с товарищами, Высоцкий даже на дорогу особенно не смотрел — такая у него была манера водить. Как-то раз ему даже сказали, что кончит он где-нибудь в кювете, если не перестанет так гонять по городу, но Володя не перестал. Для того ли он покупал машину своей мечты, чтобы сейчас не иметь возможности получить удовольствие? Все расслабились, все-таки «мерседес» — комфортная машина! Как вдруг Высоцкий увидел что-то большое, синее впереди.

— Ложитесь, погибаем! — закричал он.

С этими словами Высоцкий бросил руль, хватая Абдулова за голову и прижимая ее к подлокотнику. Лишь одной рукой он продолжал выкручивать руль, и авария уже была неизбежна! Послышался звук удара.

Одиноким пустой троллейбус, следовавший, несмотря на новогодний вечер, строго по графику, как раз начал отъезжать от остановки. В честь праздника водитель даже решил не мигать левым подфарником — все равно никого на дороге нет. Серо-голубой «мерседес» он даже не успел заметить и, когда услышал удар в левый борт, искренне удивился: «Откуда тут взялся этот дипломат?!»

— Ты зачем бросил руль? — закричал Валера, потирая ушибленную голову. Кажется, у него было сотрясение.

Янклович корчился от боли, держась рукой за предплечье — то ли перелом, то ли вывих.

— Володя, ты руль-то почему бросил? — заорал Валера. — Ну, зачем?!

Высоцкий только растерянно смотрел по сторонам, переводя взгляд со своего разбитого «мерседеса» на друзей и испуганных девушек, которые ехали вместе с ними, и опять на поврежденную машину.

— Ну… — задумчиво протянул он.

— Что ну, мать твою!

— Я вдруг вспомнил, что Сева уже разбивал голову. Ему больше нельзя, — растерянно протянул Высоцкий.

Водитель троллейбуса выскочил из кабины, подбегая к машине. Каково же было его удивление, когда за рулем авто он увидел кумира всей России — Владимира Высоцкого.

— Вот тебе и новогодний подарочек, — пробурчал он, сдвигая шапку на лоб и почесывая затылок. — Владимир Семенович, вы как?

— Я — нормально, — последовал ответ. — А вот друзья мои не очень.

Володя вышел из машины — он и вправду отделался только несколькими царапинами от разбившегося ветрового стекла. Янкловичу и Абдулову повезло меньше.

— Как же это, — бурчал водитель троллейбуса, вместе с шансонье обходя свою машину.

По правде сказать, когда он услышал звук удара, все, что подумал, — что выйдет сейчас и даст в морду тому незадачливому пьянчуге, что первого января умудрился въехать ему в бок! Да еще на пустой дороге! А тут — Высоцкий. Трезвый.