Геннадий Горелик - Матвей Петрович Бронштейн

Бронштейн работал в области физики полупроводников в самом начале ее бурного развития. Поэтому неудивительно, что его результаты довольно быстро растворились в широком потоке исследований. Однако можно думать, что они сыграли свою роль. Об этом отчасти свидетельствует то, что его статьи упоминаются в обзоре Б. И. Давыдова и И. М. Шмушкевича 1940 г. [299], который долгое время был настольным для специалистов.

К ядерной физике относится немного научных работ Бронштейна. Важнее была его просветительская роль в этой области, в осмыслении лавины новых данных, возникшей в 1932 г. и ставшей началом современной ядерной физики. Надо сказать, что ядерная физика в то время не очень подходила для теоретиков, подобных Бронштейну. Больший простор там был для прагматично настроенных теоретиков, не особенно обремененных заботами о целостной физической картине. До 1932 г. господствовала уверенность, что в область ядерных явлений невозможно проникнуть, не располагая квантово-релятивистской теорией (проблема «внутриядерных» электронов). Но открытие нейтрона и гипотеза нейтрино эту уверенность разрушили. Огромная область требовала исследований.

В конце 1932 г. приказом по ФТИ Бронштейн был включен в специальную группу, которой предстояло развернуть исследования физики атомного ядра. В приказе ядерная физика называлась «второй центральной проблемой научно-исследовательских работ в ЛФТИ» [132] (первая — физика полупроводников). Начальником группы назначался сам А. Ф. Иоффе, заместителем — И. В. Курчатов, ответственность за работу семинара по ядру возлагалась на Д. Д. Иваненко.

Бронштейн активно участвовал в ядерной жизни ФТИ, был одним из главных докладчиков на ядерном семинаре. Как теоретик, он был прикреплен к отделу ядерной физики и читал для сотрудников ФТИ лекции по теории ядра. Сохранился отзыв его как оппонента на диссертацию Л. А. Арцимовича «Поглощение медленных нейтронов» [286]. О физике ядра он писал в энциклопедии, в популярных статьях и книгах.

Важным событием в советской ядерной физике была первая Всесоюзная ядерная конференция. Решение о ее проведении было принято в конце 1932 г., оргкомитет возглавил завотделом ядерной физики ЛФТИ И. В. Курчатов [287].

Конференция проходила 24—30 сентября 1933 г. Предыдущий год стал для ядерной физики годом чудес, главными из которых были открытия нейтрона и позитрона. Экспериментальные открытия выдвинули несколько жгучих вопросов: природа позитрона, природа космических лучей (в которых был обнаружен позитрон), строение ядра, физика бета-распада и аномального рассеяния гамма-лучей и т. д. На конференции предстояло обсудить сенсационные экспериментальные новости и трудные теоретические проблемы.

Ситуация в тогдашней физике была весьма драматичной. Открытие позитрона триумфально подтвердило дираковскую теорию и сделало Дирака главным героем конференции, однако предполагаемая его теорией бесконечная (но незаметная!) плотность заряда и энергии электронов, находящихся на отрицательных уровнях, была нелегким испытанием для теоретиков (на конференции об этом в особенно сильных выражениях говорил Фок). Нейтрон-протонная модель ядра и элементарность нейтрона отнюдь не стали общепризнанными. Более того, появились сильные сомнения в элементарности протона (к этому склонялись, например, Дирак и Жолио). Эти сомнения порождались сразу несколькими причинами: имелись данные, что масса протона больше массы нейтрона; появились первые наблюдения позитронной радиоактивности, т. е. распада протона на нейтрон и позитрон; и, самое главное, измеренный магнитный момент протона оказался намного больше, чем следовало из уравнения Дирака (в предположений элементарности протона).

Освоению горячего материала, накопившегося за считанные месяцы, способствовало издание сборника трудов конференции «Атомное ядро», подготовленного редколлегией, в которую входил и Бронштейн (секретарь конференции). Он же подготовил разного уровня обзоры конференции [19, 77]. Написанные всего через несколько дней после окончания конференции, эмоционально и со свойственным автору мастерством, они во-влекали в работу конференции многих заочных участников[30]. Обзор в «Сорене» [77] делал такое участие даже немного очным с помощью выразительных портретных зарисовок участников конференции (художник Н. А. Мамонтов). В этих обзорах излагались важнейшие, еще не опубликованные экспериментальные и теоретические результаты. В частности, рассказывалась еще не вполне законченная работа Дирака и Пайерлса о «деформированном, или "поляризованном" распределении электронов с отрицательной энергией19» — о поляризации вакуума, в современных терминах[31].

На конференции Бронштейн был, однако, не только слушателем. 27 сентября состоялись доклады Дирака «О теории позитрона», Г. Бека «Теория непрерывных бета-спектров», В. Вайскопфа «Новая теория Бора и Розенфельда» и Бронштейна «Космологические проблемы».

Доклад Бронштейна только на первый взгляд совершенно не связан с другими. В предварительной программе конференции, составленной в декабре 1932 г., был предусмотрен пункт «Теория структуры ядра и вопросы релятивистской квантовой механики», а в качестве одного из докладчиков по этому пункту указан Бронштейн [132]. В 1933 г. у Бронштейна были опубликованы три работы на космологическую тему, и по ним можно составить представление о содержании его доклада. Эти публикации имели прямое отношение к проблеме релятивистской квантовой теории, так же как и другие доклады, прочитанные 27.9.1933 г. В статье Бронштейна [16] была сделана попытка приложить к космологии гипотезу Бора о нарушении закона сохранения энергии в квантово-релятивистской физике (к которой в донейтронную эру относили бета-распад). На эту же тему была (совместная с Ландау) статья [22]. А в статье [21] обсуждалось положение космологической проблемы в структуре полной физической теории. Говорить об этих работах, однако, уместнее будет в следующих главах. В рамках историко-научного повествования трудно рассказывать с хронологической последовательностью о такой полифонической жизни, какой жил наш герой.

Следующей конференцией, на которой обсуждались вопросы ядерной физики, стала конференция по теоретической физике в Харькове 20—22 мая 1934 г. На конференцию приехал Бор в сопровождении Л. Розенфельда (в газете «Харьковский рабочий» 20 мая была помещена фотография сидящих за столом Ландау, Бора, Розенфельда и Бронштейна). Подробный отчет об этой конференции, помещенный в журнале УФН [26], написал Матвей Петрович. В его собственном докладе делалась попытка увязать с ядерной физикой проблемы астрофизики — происхождение космических лучей и взрывы сверхновых. Попытка эта не оставила следа — слишком незрелыми были эти области.