Я изменилась навсегда - Анджелина Джоли
Для меня честь быть знакомой с этими людьми. Надеюсь, что однажды, после многих посещений, мы станем более близкими друзьями. Я думаю, можно сказать, что мы уже друзья, мы разговариваем и смеемся.
У Равута в доме много книг: юридические, исторические, французские и английские словари и так далее. Многие из них он изучал, когда был беженцем в лагерях. Женщины также работают. Кажется, каждый, находящийся за столом, работает в НПО или правительственном учреждении. Они очень интересные женщины, и они знают о многих вещах намного больше, чем я. Интересно, что они могли бы сделать с тем образованием и теми возможностями, которые были у меня. Они не теряли ни минуты.
Они объяснили, как дорого пользоваться кондиционерами, так что мы включили вентиляторы. Ненадолго отключилось электричество, и мы зажгли свечи.
Это был прекрасный вечер.
Сначала мы все были очень спокойными, но это продолжалось недолго. Вскоре мы падали со стульев от смеха.
Дети были очень рады, они играли вместе. Я была так благодарна за то, что могла быть там.
Четверг, 26 июля
Прошлой ночью снилось слишком много кошмаров. Я почти не спала.
Сегодня мы посетили Иезуитскую службу помощи беженцам (JRS).
Когда мы вышли из автомобиля, нас встретила молодая одноногая девушка по имени Сонг Косал. Она протянула мне конверт с цепочкой для ключей с деревянным голубем мира.
Она потеряла ногу, когда ей было пять лет. Она искала с матерью дрова.
Тун Чаннарет тоже приветствовал нас широкой улыбкой. Он колясочник. У его друга, который почти всегда с ним, костыль. Он одноногий. Они шутят: «Мы вдвоем передвигаемся на одной ноге».
Большинство людей с ограниченными возможностями работают с другими людьми с ограниченными возможностями. Это вдохновляет. Священник и монахини делают все, что могут, от доставки детей в больницу до изготовления москитных сеток. Они также анализируют данные для оценки важности скорейшего принятия Договора о запрете противопехотных мин.
Здесь на стенах много красивых картин – картин, изображающих гуманность, сострадание и молитвенную медитацию.
Большинство здешних волонтеров не религиозны. Все, работающие здесь, в Иезуитской службе помощи беженцам, доброжелательны, теплы и очень скромны.
Мы приехали в реабилитационный центр Бантей Приб, одно из главных направлений работы JRS.
Мы посетили Центр голубя, обучающий центр для мужчин и женщин, ставших инвалидами из-за противопехотных мин, войны и полиомиелита. Раньше он был армейским центром связи.
Здесь много мастерских. Они делают восемьдесят инвалидных кресел в месяц. Мужчина без ног сидит на столе и изготавливает детали. Потребность в инвалидных креслах очень высока. Кажется, они никогда не смогут сделать достаточно.
Следующая мастерская – школа шитья. Я знакомлюсь с двумя женщинами, которые усердно изготавливают шали на больших деревянных ткацких станках. Две другие женщины заняты тем, что шьют на швейных машинках спинки для инвалидных кресел.
К нам подошел священник-испанец, он шутил и рассказал историю об одном из здешних обучающихся, которому не давалась математика. Он думал, что окно среднего размера имеет ширину 125 метров. Теперь он один из лучших здешних социальных работников. Именно он чаще всего мчится в больницу, отвозя новых жертв противопехотных мин.
Семнадцать учеников учатся вырезать скульптуры из дерева. У них получается много красивых изделий. Они учатся ремеслу, чтобы в будущем зарабатывать себе на жизнь.
Одна ученица делает деревянную чашу для причастия для епископа, чтобы держать в ней облатки.
Рядом с ней несколько других симпатичных мужчин и женщин делают деревянные статуэтки Будды. Их инструменты очень просты, но мастерство потрясающее. Рядом со входами во все здешние здания установлены пандусы.
К другим занятиям относятся обучение электронике, обучение сельскому хозяйству и обучение сварке, где люди учатся изготавливать рамы для больничных кроватей. Также есть классы, где можно получить обычное образование – обучиться таким основам, как чтение, письмо и математика.
Центр голубя – действительно потрясающее место. Я не знаю, что бы все эти люди делали без него. Все программы нацелены на то, чтобы дать людям с ограниченными возможностями реальное будущее. Я только что узнала, что эта земля принадлежит правительству, и Центр голубя может находиться здесь только установленное время. В следующем году правительство может потребовать большую сумму денег, и тогда эти программы пострадают.
Ужин с сотрудниками УВКБ
Во время этой поездки меня попросили стать Послом доброй воли УВКБ. Не могу выразить, как я была счастлива и горда. Потом полевые офицеры УВКБ сказали мне: «Мы так рады быть первыми, кто поздравит тебя с назначением Послом доброй воли УВКБ. Помни, что мы в 120 странах. Куда бы ты ни отправилась, у тебя есть семья». Какая прекрасная мысль. Разве это не было бы чудесно, если мир был бы таким?
Для меня непросто покидать Камбоджу и прощаться с ними. Это такие хорошие, теплые, трудолюбивые люди. Я буду скучать по каждому, с кем познакомилась здесь.
Сейчас я на пути в Бангкок, где переночую в отеле аэропорта. Следующим утром я вернусь в Лос-Анджелес.
Пятница, 27 июля
Я проснулась, дрожа и потея, после повторявшегося ночного кошмара, того же, что был у меня в Пномпене. Теперь я знаю, что это: я вспоминаю то, что увидела в Музее геноцида. Я проснулась настолько испуганной и в такой тревоге, что не могла дышать, в точности так же, как не могла дышать в тех камерах. Мари-Ноэль сказала мне, что у нее было то же чувство, когда мы там были. Один день в той тюрьме продолжал преследовать нас.
Так много камбоджийцев определенного возраста, которые будут помнить все. Я не знаю, как они продолжают жить. Но они продолжают с такой силой воли, жизненными силами и духом. Они – пример для всех нас.
Последняя фотография на вставке сделана через два года после того, как был написан мой камбоджийский дневник. Моя жизнь изменилась; эта страна, Камбоджа, оказала на меня огромное влияние. На этой фотографии мы с моим сыном Мэддоксом снова возвращаемся домой в Камбоджу. Теперь мы живем в Самлоте. Мы с Саратом из CVD организовали приют для животных. Жертвы противопехотных мин, с которыми он меня познакомил, стали близкими друзьями, и теперь мы соседи. Наши дети играют вместе. Мы также вместе работаем над строительными и сельскохозяйственными проектами.
Самой большой честью для меня было, когда год назад Мун и его жена, которые сочетались браком в тайском лагере для беженцев, захотели снова пожениться. Они потеряли родителей во время войны, так что Мун попросил меня представлять на церемонии его мать. Это было невероятной честью, я была очень горда
