Дарина Григорова - Женщины, изменившие мир

В 11 лет Людовику нашли подходящую невесту — Марию Лещинскую, дочь польского короля Станислава. Когда королю исполнилось 15, их поженили. Супруга была семью годами старше, по описанию — чрезвычайно набожна, скучна и непривлекательна. По некоторым данным, за первые 12 лет брака она родила Людовику десятерых детей. Королю, который все эти годы был примерным супругом, и политика, и экономика, и собственное семейство осточертели настолько, что он начал заниматься в основном тем, что доставляло ему истинное удовольствие, — изящными искусствами и не менее изящными женщинами.

К моменту встречи с Жанной Антуанеттой этому «красивейшему мужчине в своем королевстве», прозванному Людовиком Прекрасным, исполнилось 35 лет, и он был преисполнен физических сил и энергии, чувственен и сладострастен. При этом его называли человеком с «крайне сложным и загадочным характером» и «рано уставшим» королем, постоянным спутником которого была скука. О нем говорили, что его «скромность была качеством, которое превратилось у него в недостаток». А так как свободнее и веселее всего Людовик чувствовал себя в обществе женщин, то все считали его «похотливым грешником».

На тот момент король был занят герцогиней де Шатору. Но наша героиня не испугалась соперницы, а начала проявлять главные черты своего характера — настойчивость и целеустремленность. Она стала регулярно ездить в Сенарский лес, где имел обыкновение охотиться король, и постоянно попадаться Людовику на глаза в кокетливых туалетах: то в небесно-голубом платье и в розовом фаэтоне, то во всем розовом и в небесно-голубой карете — в конце концов, ей посчастливилось быть замеченной им, тем более что король уже что-то слышал о «малютке Этиоль» и она возбудила его любопытство.

Однако фаворитка Людовика быстро положила конец притязаниям урожденной Жанны Пуассон, просто-напросто запретив ей показываться в местах охоты короля. И только когда мадам де Шатору внезапно скончалась от пневмонии, госпожа д'Этиоль восприняла это как сигнал к действию.

В ночь с 25 на 26 февраля 1745 года в Зеркальной галерее был дан Тисовый бал по случаю бракосочетания дофина с испанской принцессой Марией-Терезией. Жанне представилась возможность приблизиться к королю. Придворные надели костюмы тисовых деревьев, сам король явился в маске, Жанна приехала в костюме Дианы Охотницы. Символично, правда? Маска заинтриговала короля. По его просьбе незнакомка открыла лицо. Она явно намеренно уронила свой надушенный платок. Король тотчас бросился его поднимать, возвратил ей, и это было началом их любовной связи, которую они поддерживали через доверенного камердинера Людовика Бине.

Хотя внешность этой женщины, столь артистически одаренной, однозначно охарактеризовать вряд ли возможно. Тут, как справедливо было замечено классиком, «все не то, что есть, а то, что кажется». Оттого так разнились описания будущей маркизы де Помпадур. Многое, конечно, зависело от отношения к ней. Один из недоброжелателей не находил в ней ничего особенного: «Она была блондинкой со слишком бледным лицом, несколько полновата и довольно плохо сложена, хотя и наделена грацией и талантами».

А вот обер-егерьмейстер лесов и парков Версаля мсье Леруа, описавший подругу короля как сущую красавицу, отмечал прекрасный цвет лица, густые пышные волосы с каштановым отливом, совершенной формы нос и рот, буквально «созданный для поцелуев». Особенно же восхищали его большие, непонятного цвета глаза, оставлявшие впечатление «какой-то смутной точки в мятущейся душе». Поэтично. И вполне совпадает с портретами Франсуа Буше, которому будущая маркиза оказывала неизменное покровительство. Так или иначе, но ее «непонятного цвета глаза» оказались напротив королевских не только на бале-маскараде, но и на последовавшем за ним представлении итальянской комедии.

Вскоре госпожа д'Этиоль появилась в ложе, находившейся у сцены совсем рядом с ложей короля, и когда Людовик приказал подать ему ужин прямо в кабинет, весь двор не сомневался, что единственной его сотрапезницей будет «малютка Этиоль». Здесь же она отдалась ему, однако после этого свидания интерес Людовика к ней уменьшился. Король сказал Бине, что госпожа д'Этиоль ему очень понравилась, но ему показалось, что ею во многом двигало честолюбие и корыстный интерес. Камердинер же стал уверять короля, что Жанна без памяти влюблена в него, но она в отчаянье, так как разрывается между любовью к королю и долгом перед мужем, который полон подозрений и боготворит ее. Известно, что вначале Людовик не намеревался хоть сколько-нибудь продлевать эту связь. Но девушка была достаточно умна, чтобы не допустить такого. Она устроила настоящий спектакль для заинтересованного зрителя. Свою роль она играла с азартом отчаяния. Королю был предложен просто-таки мелодраматический сюжет: несчастная пробралась в дворцовые апартаменты, рискуя пасть от руки ревнивого мужа, только затем, чтобы взглянуть на обожаемого человека.

Госпожа д'Этиоль повела себя осторожнее и выступила в роли всего лишь очаровательной и добродетельной женщины, которую король хотел в ней видеть, и сумела убедить Людовика оставить ее в Версале. В ее распоряжение были предоставлены несколько комнат, расположенных прямо над королевскими покоями и соединенных с ними потайной лестницей. Ей также без особых трудов удалось убрать из Парижа своего супруга — в качестве компаньона дяди он был направлен его представителем в провинцию. Он искренне любил свою жену, и когда его дядя, генерал Ленорман, сообщил ему, что Жанна его покинула, то он лишился чувств, а придя в себя, пытался много раз свести счеты с жизнью. Отосланный королем из Парижа на хорошее место в провинции, он долго болел в Авиньоне, не в силах смириться с потерей жены.

Когда Людовик XV уезжал к своим войскам во Фландрию, Жанна не поехала с ним. Она поселилась в Этиоле и жила там очень замкнуто, занятая почти исключительно перепиской с королем. Мадам зачитывалась королевскими посланиями, многозначительно подписанными «Любящий и преданный». Осведомленная о мельчайших привычках и предпочтениях Людовика, она отвечала ему в легком, пикантном стиле. Читать ее письма и наводить в них окончательный блеск доверялось аббату де Берни, знатоку изящной словесности. И вот однажды ею была получена королевская депеша, адресованная маркизе де Помпадур — в письме были документы на этот титул. Жанна, наконец, получила дворянство, став наследницей хоть и угасшего, но старинного и почтенного рода.

14 сентября 1745 года новоиспеченную маркизу король представил приближенным как свою подругу. Можно удивляться, но наиболее лояльно отнеслась к ней… жена короля, привыкшая к тому времени буквально ко всему. Придворные же тихо негодовали. Со времен Габриэль д'Эстре, ставшей первой в истории Франции официальной фавориткой монарха — Генриха IV Наваррского, это почетное место занимала дама только из хорошей фамилии. Им же предлагалось любить и жаловать едва ли не плебейку. Маркизе тут же дали прозвище Гризетка с явным намеком на то, что в их глазах она мало чем отличается от особ, добывающих себе пропитание пошивом дешевой одежды и неоднозначными прогулками по вечерним парижским улицам.