Анатолий Папанов: так хочется пожить… Воспоминания об отце - Елена Анатольевна Папанова
А в октябре 1972 года отец поехал в Руанду – маленькое государство в Африке. В городе Хигали проходила Неделя советского кино. Из творческих работников он был один, правда, с ним вместе ездил представитель Совэкспортфильма. Помню, папа рассказывал, что стояла необыкновенная жара. Днем выходить на улицу было невозможно, поэтому сидели в гостинице с кондиционерами. С водой была тоже проблема. К тому же представители советского посольства все время предостерегали от укусов каких-то чудовищных ядовитых пауков, поэтому даже окна в гостинице все были в сетках. В Руанде произошел интересный случай. Во время поездки отцу исполнилось 50 лет. На одном из приемов папа обмолвился об этом. И на следующий день, когда их повели на экскурсию в Государственный музей изобразительного искусства, директор музея снял со стены один из экспонатов и торжественно вручил отцу. Это была искусно вырезанная из дерева африканская крестьянка, обрабатывающая землю мотыгой.
В 1976 году была поездка на Фестиваль советских фильмов, который проходил сначала в Тунисе, а потом в Марокко. Папиной партнершей по поездке была актриса Валентина Теличкина, известная по картине «Журналист». Не помню уже, что отец рассказывал о поездке, но после нее в моем гардеробе появилось красивое платье с национальными африканскими узорами. Это платье до сих пор у меня сохранилось.
И снова о поездках. Очень интересно рассказывает мой учитель Владимир Алексеевич Андреев, который возглавлял делегацию в ФРГ. В составе группы был Папанов: «Выглядел Толя более чем скромно – в кепке, которая мне напоминала представителей Кавказа на рынках Москвы, в стареньком плаще, в джинсовых брюках и в такой же куртке. Мы должны были ехать на прием. И я осторожно спросил:
– Толя, а ты что-нибудь еще взял из одежды?
Он даже растерялся.
– Володя, а, по-моему… по-моему, очень современно, нет?
Мы вошли в кабинет к директору и художественному руководителю крупнейшего музыкального театра Германии. Я должен был произнести традиционные в таких случаях слова, представить Анатолия Дмитриевича. В это время наш хозяин встает, идет к Папанову как к родному брату, и в полном восторге восклицает:
– Как славно видеть нормально одетого русского!»
Далее Андреев вспоминает, что Папанов вел себя очень свободно, много шутил, рассказывал анекдоты, среди которых были даже политические. Как руководитель делегации, Владимир Алексеевич был немного напуган таким ходом дела, потому что с ними были два молодых дипломата советского посольства. Андреев пытался намекнуть отцу, что существуют границы тех тем, которых можно касаться в разговоре. Папанов соглашался, но вскоре забывал о предупреждениях и продолжал «смело развивать любые темы». Молодые дипломаты с интересом слушали. В конце концов, Владимир Алексеевич сказал одному из них:
– Папанов – великий актер. Не относитесь к его поведению как к чему-то предосудительному. Ну, актер! Ну, великий же!
А тот – спасибо ему – отвечает:
– Мне как раз очень интересно, Владимир Алексеевич! Уроки Папанова никогда не проходят даром…
Сам отец после этой поездки рассказывал нам, что в одном из германских городов его укусила собака. Просто взяла подошла и укусила за ногу ни с того ни с сего. Его – солдата, солдата страны, победившей фашизм. И в душе у него осталась обида – не на собаку, конечно! – а на ту чудовищную разницу в уровнях жизни страны победившей и страны побежденной.
В 1979 году отец едет в Турцию на съемки советско-турецкого фильма «Любовь моя – печаль моя» режиссера Ибрагимова. В этом добром и очень красивом фильме-сказке он сыграл роль Звездочета.
А в 1984 году в Италии на XXII Международном кинофестивале в городе Авеллино был представлен советский фильм режиссера Егорова «Отцы и деды», в котором Папанов сыграл одну из главных ролей и получил приз «Золотое плато» за лучшее исполнение мужской роли. «Отцы и деды» – комедия лирическая, и это обстоятельство ставило перед съемочной группой довольно непростое для веселого жанра условие – показать с достоверностью, без всякой эксцентрики самых обычных простых людей в обычных обстоятельствах.
В центре фильма мужчины трех поколений одной семьи. Главный среди них – дед по фамилии Луков. Его играет Папанов. Алексей Павлович, так зовут деда, еще не старик. Это зрелый, пышущий душевной молодостью и здоровьем мужчина. Но однажды ему говорят, что он уже старый, скоро пенсия, и ничего хорошего в будущем у него нет. С этого начинаются все коллизии сюжета. Эту роль папа играет тонко, с большим чувством юмора. Режиссер фильма Егоров сказал: «Такого Папанова еще никому видеть не приходилось, роль явно открыла в нем новые грани его дарования». С ним трудно не согласиться.
Еще папа побывал в составе делегаций Союза кинематографистов в Канаде, Финляндии и Югославии.
В 1979 году от того же Союза кинематографистов намечалась туристическая поездка в Америку. Но мама не была членом Союза. И отец обратился с просьбой, чтобы ее включили в состав группы. Ему пошли навстречу и разрешили поехать вместе с женой. В составе группы были режиссер Леонид Гайдай с супругой – актрисой Ниной Гребешковой, украинский юморист Ефим Березин, известный по популярному эстрадному дуэту «Тарапунька и Штепсель», кинематографисты не только с «Мосфильма», но и с разных студий страны. Поездка была рассчитана на 20 дней. В первый же день туристам выдали всю денежную сумму, предназначенную на питание. Это было замечательно, потому что наши умные граждане всю еду привезли с собой из дома. Так что можно было распоряжаться деньгами по своему усмотрению. В те времена деньги советского туриста за границей были строго лимитированы.
Первый город, в который они прилетели поздно вечером, был Нью-Йорк.
Разместили туристов в трехзвездочной гостинице, недалеко от центра. Когда разложили вещи и немного отдохнули, папа говорит:
– Надя, давай пойдем сейчас на Бродвей!
Мама в испуге:
– Толя! Опомнись! Какой Бродвей ночью!
– Да что ты! Вот увидишь, все наши уже там!
И действительно, когда гуляли по Бродвею, встретили многих из группы. На маму ночной Бродвей произвел ошеломляющее впечатление. Море огней, уличные артисты, геи, лесбиянки, трансвеститы и прочий сброд – непостижимое зрелище для советского человека…. Это был 1979 год – у нас об этом и заикнуться было нельзя! Когда родители вернулись в гостиницу, мама сказала убитым голосом:
– Толя, я хочу вернуться домой!
Это было сказано совершенно искренне – надо вспомнить, в какой строгости ее воспитывали в семье…
На следующий день туристов повезли на экскурсию по Нью-Йорку. А через несколько дней один из работников советского посольства вызвался отвезти родителей на Брайтон за покупками, только попросил держать
