Ванга. Взгляд на Россию - Юлия Бекичева
И хоть писали везде и пишут, что церковь Вангой была построена на пожертвования ее соседей и друзей, кто-то из журналистов цитировал слова прорицательницы:
«А ведь в Петриче не нашлось ни единого человека, кто дал бы хоть двести или тем более тысячу левов на храм. Никто ни монетки не дал. А теперь распространяют небылицы, будто деньги краденые. Да только у меня все документы в полном порядке: все записано – сколько и на что ушло. Да и пусть ругаются, кому охота, ладно. Ведь все зло из-за этих денег, из-за этих проклятых денег. А воруют-то как везде, Господи!
Нет, не все люди плохие. Разные они, разные».
Племянник Димитр Гайгуров вспоминал:
«Хоть люди и уважали мою тетку, случалось такое, что ее дом в Рупите обворовывали. Как-то раз поддались искушению и утащили вращающуюся расписную гондолу и радио, по которому тетка любила новости слушать. Утащили и еще уйму каких-то мелких вещей. И вдруг к вечеру пришла женщина, принесла связанную узлом простынь с украденными вещами и стала извиняться за воров – своего сына и двоюродного брата. Просила не вызывать милицию и не гневаться. Заодно объяснила она и причину, по которой принесла украденное: сказала, что в обеденное время обварила себе руки кипятком и решила, что это такое возмездие за грех».
Рассказывал Димитр и о некоем студенте – воришке, который украл из одного из болгарских монастырей деревянный крест. Подбил его на это некий немец. Время прошло. Студент проколол ногу, которая никак не заживала. Его матушка привела воришку к Ванге.
«Верни в монастырь то, что украл, тогда и нога заживет», – велела Вангелия.
Молодой человек действительно еще не успел немцу украденное продать.
«Когда церковь построили, одни стали приходить, радовались, молились, свечи ставили, – вспоминала Вангелия. – другие стали кричать, что каноны не соблюдены, то не так, это не так.
Владыка приехал, оперся о посох, закричал:
«Это противу церковных порядков!»
Нет, чтобы поздороваться, поздравить, утешить: мол, есть еще что доделать, да со временем и это образуется. Нет, начал скандалить. Он же епископ, благость и мед источать должен».
Построена церковь Ванги была по чертежам архитекторов Богдана Томалевского и Лозана Лозанова. Строительство продолжалось два года и обошлось в два миллиона левов.
Приемная дочь Ванги Венетта Шарова рассказывала журналистам:
«Когда начали устанавливать купол, он все клонился в левую сторону. Мама сидела на своей любимой скамеечке рядом с храмом и вдруг попросила сдвинуть купол «немножечко в другую сторону, потому что он должен стоять прямо». Когда мы все удивились, и всегда удивлялись в подобных случаях, Ванга говорила:
«Мне глаза не нужны. Я и так все вижу».
Расписывать стены уже готовой церкви взялся тот самый иконописец, с которым познакомила Вангу ее «доченька» Людмила Живкова, Светлин Русев. Работал он днем и ночью, а Ванга все расспрашивала:
– Что сегодня писать будешь? А завтра?
Говорят, что Светлин изобразил на стенах церкви не лики святых, но лица тех, кто обращался к бабушке Ванге за помощью. Написал он на одной из стен и лик прорицательницы.
Не секрет, что болгарские священнослужители церковь Ванги не приняли: построена, как уже выше упоминалась, не по канонам, да и личность самой прорицательницы вызывала и продолжает вызывать много вопросов.
Досталось на орехи – за то, что согласился расписать церковь Ванги, – и Светлину. В болгарской прессе про Русева так и писали – «был жестоко охулян», в том числе за избранный при росписи модернистский стиль, что тоже церковным канонам не отвечает.
Светлин же остался при своем мнении. Спустя много лет после смерти прорицательницы он вспоминал:
«Ванга была послана на землю с особой миссией. Она несла этот крест всю свою мученическую жизнь. Она была подарком, преподнесенным Богом Болгарии, и мы, наверное, никогда не поймем, за что именно нам был сделан такой подарок. Эта женщина, слепая женщина, помогала прозревать другим людям. Каким образом? Это уже вопрос другого мира, более реального, чем наши земные видения.
Когда я оказывался рядом с Вангой, чувствовал себя почти как на экзамене, несовершенным, грешным. Она же была ко мне довольно снисходительна и спасала меня».
За несколько лет до смерти Вангелии Гуштеровой ее коллеги и близкие узнали, что врачи снова взялись за свое. В третий раз заявили они, что Вангелия не жилец. На этот раз у прорицательницы обнаружили рак молочной железы.
Как только она узнала об этом, старалась как можно больше времени проводить в Рупите – в краю целебных источников. Бабушка искренне верила: есть на земле такие места, жизнь в которых лечит.
«В то время как вся Болгария, весь Советский Союз и иностранцы шли к домику бабушки Ванги, я упорно не верил в то, что про нее говорят, – рассказывал журналистам профессор и глава НАИМ [129] Андрей Димитров. – Как-то раз мне позвонил кто-то из знакомых и сказал, что бабушка Вангелия хотела бы меня видеть, но я не пошел.
Через несколько лет мне опять позвонили и повторили ее пожелание. Были настойчивы, поэтому я сдался. Приехал в домик в Рупите – Ванга уже была больна и большую часть времени лежала.
Не успел я войти, как вдруг услышал:
– Ты будешь восстанавливать государственную церковь! Что-то восстановишь, что-то построишь.
Я рассмеялся и сказал, что она меня, наверное, с директором «Национальных памятников культуры» перепутала.
Прошло три месяца, меня вызвали в министерство и попросили заняться храмами-музеями. Три из них были в плачевном состоянии».
Газета «Комсомольская правда», 16 августа 1996 год. Из статьи Олеси Носовой «Незадолго до смерти»:
«О предстоящей своей кончине Ванга объявила за месяц. После этого кинематографисты почти все время были с ней рука об руку, снимая последние дни ее жизни. И так до тех пор, пока прорицательницу не поместили в бывший правительственный госпиталь. Туда журналистов почти не допускали. Незадолго до смерти, как после рассказывала одна из племянниц Ванги, тетушка попросила стакан воды, хлеба, а затем попросила искупать ее и надушить. Сказала: «Теперь я в полном порядке».
В девять утра она сообщила, что за ней являлись духи ее родственников, гладила кого-то
