Леонид Млечин - Брежнев
– Некоторые партийные и советские руководители объясняют неудовлетворительное выполнение плана хлебозаготовок объективными условиями: засухой, неурожаем. Это является серьезной политической ошибкой…
Робкие руководители Молдавии боялись обращаться в Москву за помощью. А к концу 1946 года не хватало хлеба даже для того, чтобы отоваривать карточки. Выход нашли: сократили число тех, кто получал карточки, и уменьшили нормы выдачи хлеба.
Иждивенцам (то есть неработающим) выдавали двести пятьдесят граммов хлеба в день, детям – триста граммов. Хлеб почти наполовину состоял из овсяной, ячменной и кукурузной муки. Стал исчезать хлеб и в коммерческой торговле, что ударило по горожанам. У магазинов выстроились длинные очереди, в которых то и дело возникали драки. Хлеба завозили так мало, что он доставался только сильным.
Молдавская деревня переживала катастрофу, что усугублялось принудительной сдачей хлеба государству. После хлебозаготовок крестьянам ничего не оставалось. На трудодень даже в благополучных колхозах выдавали полкилограмма зерна, а картофеля – считаные граммы. Из-за недостатка кормов и воды резали скот. Когда его съели, начался настоящий голод. Первыми жертвами становились дети, у них развивалась дистрофия.
Директор одной из школ докладывал в уездный комитет:
«Дети едят верхнюю корку подсолнухов, сердцевину кочанов капусты, желуди. Лица детей бледные, в классе случаются обмороки и рвоты».
В пищу шли корни дикорастущих трав, камыши, в муку добавляли примеси макухи, сурепки, размолотых виноградных зерен. Это вело к тяжелым желудочно-кишечным заболеваниям. Маленькие дети умирали от истощения. Молдаване пытались бежать в соседнюю Румынию, но им этого не позволяли, пограничники перехватывали беглецов сотнями.
Николай Семенович Патоличев, который тогда был секретарем ЦК и начальником управления по проверке партийных кадров, вспоминал, как ему позвонил Сталин.
– Ко мне на прием попросились руководители Молдавии, – сказал вождь. – Они хотят доложить что-то важное. Я разрешил им приехать в Москву, и они приехали. Но не имею времени их принять. Поручаю вам – примите их, разберитесь как следует и к утру представьте предложения. Говорят, что-то у них очень плохо.
Что именно «плохо», Сталин не стал уточнять, хотя прекрасно знал ситуацию в Молдавии: республика умирала от голода. Ему просто не хотелось заниматься неприятным делом, хотя речь шла о судьбе целой республики.
Помогать Молдавии не хотели, и в мае 1947 года пленум республиканского ЦК констатировал: крестьянские хозяйства из-за войны и засухи «неспособны в подавляющей массе своей собственными силами подняться до уровня элементарной хозяйственной деятельности».
Были зафиксированы десятки случаев людоедства. В основном убивали и ели маленьких детей (все это подробно описано в изданной республиканской Академией наук монографии Б. Г. Бомешко «Засуха и голод в Молдавии 1946–1947 гг.»).
В конце концов пришлось организовать сотни бесплатных пунктов питания для тех, кто уже был на грани истощения. Небольшая помощь, поступавшая от союзного правительства, разбазаривалась и разворовывалась.
Один из министров республиканского правительства докладывал в феврале 1947 года первому секретарю ЦК компартии Молдавии и председателю Совета министров о ситуации в гагаузских селах:
«На пути от Чадыр-Лунги до Конгаза валялись трупы, которые находились неподобранными продолжительное время.
В первом селе, где я остановился, – Баурчи, крупный населенный пункт, – сплошное безмолвие. Людей на улицах и во дворах не видно. В центре села сельсовет, его крыльцо и помещение забиты опухшими старушками и детьми. Некоторые из них в полуобморочном состоянии.
Рядом питательный пункт. Возле окна выдачи – свалка и нечеловеческие вопли.
В сельсовете мне доложили обстановку. В ночь перед моим приездом выявлено четыре жутких факта убийства и людоедства. Поедание трупов приняло массовый характер, причем умирающие старухи просят своих детей и внучат, чтобы съели их трупы, обещая им прощение грехов и спасение. Отмечены факты воровства трупов, свезенных, но не захороненных на кладбище.
Точных данных о состоянии населения сельсовет не имел. Доложили, что за прошедший день умерло двадцать шесть человек. Предложил немедленно провести подворный обход. Выявлено семьдесят три трупа. Большинство трупов было спрятано в сараях, погребах, на чердаках, в сугробах. У значительной части трупов обрезаны мякоть и конечности.
Этот же обход дал возможность собрать более ста детей-сирот, находившихся в холодных помещениях, без надзора, в полуобморочном состоянии…»
Партийно-государственный аппарат республики не в состоянии был распорядиться тем, что имел, организовать медицинскую помочь голодающим. Лечили только тех, кто сам мог добраться до сельсовета или больницы. Больных клали прямо на пол. Они заражали друг друга чесоткой, желудочными инфекциями. По больным ползали вши. Взрослых и детей держали в одном больничном бараке. Взрослые отбирали еду у детей. А двух-трехлетние и не могли есть плохо пропеченный хлеб. Молока им не давали.
По официальным данным, дистрофией переболела пятая часть населения республики – около четырехсот тысяч человек. Точная цифра умерших не установлена. Молдавские ученые называют цифру в двести тысяч человек. Были месяцы, когда в день умирали триста-четыреста человек.
Чиновники, подобранные по принципу партийности и преданности власти, оказались абсолютно беспомощными, столкнувшись с реальными проблемами. Зато аппарат продолжал борьбу с врагами. 4 октября 1948 года ЦК ВКП(б) принял постановление по Молдавии, в котором местным властям было приказано:
«Повысить политическую бдительность, своевременно разоблачать и пресекать враждебную деятельность кулацко-националистических элементов, развернуть пропаганду колхозного строя…»
По постановлению ЦК в Молдавии, как в 1930-е годы по всему Советскому Союзу, создавались политотделы МТС (машинно-тракторных станций) в качестве опорных пунктов борьбы с мнимыми кулаками. Провели мобилизацию коммунистов на должности начальника политотдела, его заместителя, женорганизатора и редактора политотдельской газеты.
Началась кампания очищения деревни от «враждебных элементов». В ночь с 5 на 6 июня 1949 года в Молдавии была проведена массовая акция: выселили из республики шесть с лишним тысяч «кулацких» семей, вместе с детьми – тридцать пять тысяч человек (см. журнал «Отечественная история», № 1/2001). Депортировали их в отдаленные районы СССР. Средства производства у них отобрали, то есть просто ограбили. Это произвело тяжелое впечатление на молдаван, у которых не было предвоенного опыта коллективизации и массовых репрессий.
