Джон Дэвисон Рокфеллер - Как я нажил 500 000 000. Мемуары миллиардера
При разведении молодых деревьев, как и в других, впрочем, предприятиях, чрезвычайно выгодно поставить дело сразу на широкую ногу. Наслаждение поддерживать и выхаживать пересадкой деревья, диаметром от 10 до 20 дюймов, а иной раз и толще, было уже много лет назад источником моего величайшего удовлетворения и сильного интереса. Мы устраиваем все почти собственноручно, работая со своими рабочими, и поразительна та свобода, которую допускают эти деревья в обращении с собою, раз вы научились с ними обращаться. Не раз приходилось пересаживать колоссов в 90 футов, а то и 80, и 70 высоты. Это уж, верно, не молодые деревья. Мы пробовали порою пересаживать все сорта деревьев, особенно те, о которых специалисты говорят, что их пересаживать невозможно, что они пересадке не поддаются. Самыми смелыми наши опыты были с дикими (конскими) каштанами. Мы выкапывали крупные экземпляры, перевозили их на довольно значительное расстояние, иные даже в цвету (замечу мимоходом – штука не дешевле 20 долларов), и лишь немногие у нас увядали. Мы становились, благодаря успеху, все смелее и смелее и порою устраивали разные дерзкие опыты. Но в работе по определенным планам мы имели почти всегда удовлетворительные результаты.
Если взять все наши опыты с сотнями деревьев разных сортов и самых разнообразных возрастов в расчет по отношению к промежутку времени, в который мы изучили искусство пересадки, то окажется, что общая потеря в этом деле не превышает десяти процентов, вероятно, даже ниже, процентов 6–7. Целый поход пересадки деревьев завершен был в один сезон, с потерей трех процентов. Я готов признать, что у более крупных деревьев рост задерживается года на два, но это менее существенно, потому что люди, не молодые, хотят сразу видеть весь эффект своего творчества, а этого достигает современное искусство пересаживания. Мы составляли целые группы хвойных пород, чтобы их применить к имеющимся в виду целям и порою засаживали ими целые склоны холмов. С дубами все обстояло сложнее, за исключением случаев, когда они были сравнительно молоды, и мы даже и не пытались пересаживать дубы и лесной орешник в пору, близкую к плодонесению. Великолепно удачно прошли наши опыты с американскими липами, и мы пересаживали их порою до трех раз, не принося им ни малейшего вреда. Березы были нам не особенно задачливы, но вечно зеленые, за исключением кедров, почти всегда хорошо окупались и великолепно принимались.
Эта любовь к прокладыванию дорог и устройству красивых видов была у меня давней страстью. Вспоминаю, что еще мальчиком я очень хотел срубить дерево, которое, как я думал, портит вид из окон нашей столовой. Я хотел его срубить, но остальные члены семьи подняли голос против. А матушка со мной согласилась и однажды сказала:
– Знаешь, милый, мы завтракаем в восемь часов, и если дерево срубить до этого, я не думаю, чтобы кто-нибудь особенно протестовал, убедившись в красоте вида, который оно сейчас закрывает!
Так и было сделано.
Искусство давать
Радость давать
Совсем не трудно подобрать пару другую фраз о наслаждении давать и об обязанностях по отношению к себе подобным, иначе говоря: подыскать несколько до одурения надоевших от повторения фраз, которыми сумеет отделаться всякий, раз начав говорить об «искусстве давать».
С другой стороны сомневаюсь, что мне удастся пробудить особый интерес к этому очень важному предмету, вспоминая сколько более талантливых, чем я, авторов потерпели уже неудачу на этой очень скользкой теме. И все-таки она в данную минуту мне больше по сердцу, чем изображение деловых предприятий и торговых походов. Совсем не так просто, как кажется, делая разные пожертвования, соблюдать практическую, так сказать, деловую точку зрения и, притом, блюсти также и то, чтобы дух, сущность дара, исходил от сердца, и чтобы эта сущность и была высшей наградой и побуждением к дальнейшим дарам.
Мы, американцы, уже достигли в жизни народов таких успехов, что вправе требовать от наиболее видных своих сограждан больших пожертвований для общества, в пользу общего блага, как временем, так и разумом и средствами. Я, понятно, не берусь за точное определение того, в чем должно заключаться требуемая мною забота об общем благе. У каждого индивидуума на этот счет свои взгляды. Но полагаю, всем было бы желательно, увидать наконец реальное выполнение таких масштабных планов.
По моему мнению, ошибочно представление о том, что большие богатства приносят счастье их обладателю. Богачи, как и все прочие, всего лишь люди, и если богатство и доставляет им особое удовлетворение, то оно является следствием счастливой возможности совершать нечто, дающее радость и другим.
Границы богатства
Простая, бесцельная, без определенного плана трата денег, как приходилось мне не раз слышать от людей, узнавших это по опыту, теряет скоро все свое обаяние привлекательности. Сперва, по началу, это только обаяние новизны, – возможность приобрести все, что вам угодно. Но как раз именно того, что ближе всего сердцу человеку, именно этого ни за что и не купить. Как нелепо покажется с первого взгляда, но неоспоримо: есть определенный предел, за которым нечего делать со всем богатством, – и удовлетворения своему желанию не получить. Вот несколько примеров такого положения.
Желудок не сможет принять все лакомства мира, так как ни за какую бы то ни было огромную сумму денег нельзя купить хорошего пищеварения и исправного желудка. Для себя и для семьи, если не желаешь выставлять себя на посмешище, можно тратить лишь довольно ограниченные суммы. Тоже самое можно сказать и о комфорте, которым богач может окружить себя в домашней обстановке, – и здесь границы его значительно сужены и доступны менее обеспеченному.
Стоит только забыть об этих границах дозволенного, стоит только перешагнуть их, тотчас же становишься не господином своего имущества, а его рабом, доставляя себе больше забот, чем наслаждения. Ознакомившись с пределами богатства и мощью денег, я познал единственный путь достижения истинного чувства гармонии с деньгами, которые мы тратим. Этот путь – научиться находить приятным тот сорт пожертвования, который приносит вам длительную благодарность. Эту мысль, хотя она и не особенно разъяснена, я позволю себе поднести в виде рождественского подарка всем «королям золота», большим и малым, без исключения.
Всякий делец уже действует согласно моей идее, раз он поставил свое дело так, что у служащих в нем, много ли их или мало, постоянно находится занятие, и притом работа с соответствующими условиями и с хорошим вознаграждением – побуждением к добросовестной работе. Пока делец соблюдает таким образом интересы своих служащих, он будет всегда предметом общего глубокого уважения.
