Скотт Паттерсон - Кванты. Как волшебники от математики заработали миллиарды и чуть не обрушили фондовый рынок
И все же доходы Medallion настолько нереальны, что многие кванты всерьез задумывались: не познали ли его сотрудники ту самую желанную и недостижимую Истину?
Джеймс Харрис Саймонс[70] рос в небольшом городке в окрестностях Бостона. Едва научившись ходить, он с удивлением обнаружил, что у машины может кончиться бензин. Он рассуждал: если бак залит наполовину, а затем израсходована половина от имевшегося количества, и т. д., в нем всегда должна оставаться половина от предыдущего количества топлива. Он обнаружил логическую задачку, известную как парадокс Зенона.[71] Нечасто она ставит в тупик дошкольников.
В школе Саймонс отличался выдающимися способностями к математике и в 1955 году был зачислен в MIT. Вскоре он подхватил покерную лихорадку и стал играть с друзьями ночи напролет, а потом садился в свой Volkswagen Beetle и ехал завтракать в бруклинский ресторан Jack & Marion.
Программу MITовского бакалавриата по математике Саймонс освоил за три года, степень магистра получил за год и прямиком направился в аспирантуру в Беркли, где стал изучать физику. В Беркли он впервые опробовал торговлю на товарной бирже и заработал круглую сумму на соевых бобах. Получив докторскую степень, прежде чем отправиться в Гарвард, Саймонс какое-то время преподавал в MIT. Профессорская зарплата оставляла желать лучшего, и он принял приглашение поработать в Институте военных исследований — некоммерческом исследовательском подразделении министерства обороны.
Международная ассоциация развития (МАР)[72] была основана в середине 1950-х. Она предоставляла гражданскую помощь военной Группе оценки систем вооружения, изучающей технические аспекты новейшего оружия. К тому моменту, когда туда пришел работать Саймонс, МАР открыла филиал в Принстоне, ставший пристанищем для криптографов времен холодной войны.
Вьетнамская война была в самом разгаре. Она вызывала большое недовольство у многих ученых либерального склада, работавших в гражданских исследовательских лабораториях вроде МАР. В 1967 году бывший председатель Объединенного комитета начальников штабов,[73] а теперь президент МАР Максвелл Тейлор опубликовал провоенную статью в New York Times Magazine. Саймонс отреагировал резко.
«Некоторые из нас, сотрудников института, придерживаются совсем другой точки зрения, — написал двадцатидевятилетний Саймонс в письме в редакцию, которое было опубликовано в октябре 1967 года. — С точки зрения обороны нашей страны разумнее всего было бы немедленно вывести войска».
Видимо, это письмо и стоило Саймонсу его должности. Но он недолго оставался безработным. В 1968-м его пригласили в качестве заведующего кафедрой математики в Государственный университет штата Нью-Йорк в Стоуни-Брук на Лонг-Айленде, неподалеку от Сетокета. Он заработал хорошую репутацию, агрессивно переманивая на кафедру самых талантливых ученых, и в результате создал настоящую Мекку для математических гениев со всей страны.
В 1977 году Саймонс покинул Стоуни-Брук — через год после того, как он получил премию Освальда Веблена, одну из самых почетных наград в области геометрии, присуждающуюся Американским математическим обществом каждые пять лет. Совместно с Шиингом-Шеном Черном он разработал теорию, получившую известность как теория Черна-Саймонса. Она стала ключевым компонентом категории поля в теории струн, согласно которой все во Вселенной состоит из струн, вибрирующих в многомерном пространстве.
Саймонс всерьез занялся увеличением своего состояния. Он начал с инвестиционной компании под названием Monemetrics, располагавшейся в торговом центре неподалеку от железнодорожной станции Ист-Сетокет. Он позвонил Ленни Бауму, криптографу из МАР, занимавшемуся технологией автоматического распознавания речи. Саймонс считал, что Баум, один из одареннейших математиков из всех, кого он встречал, мог использовать свои таланты, чтобы собрать на рынке хороший урожай.
Главным достижением Баума за время работы в МАР был алгоритм Баума-Уэлча, разработанный им совместно с коллегой-математиком Ллойдом Уэлчем для исследования загадочного математического феномена под названием «скрытый процесс Маркова». Алгоритм оказался чрезвычайно эффективным инструментом для взламывания кода, к тому же применимым на финансовых рынках.
Процесс, названный в честь русского математика Андрея Маркова, моделирует последовательность событий в системе, не имеющих прямой связи друг с другом. Каждый бросок игральных костей в «Монополии», например, случаен, а результат — на каком квадрате поля окажется игрок — зависит от того, где он в этот момент находится. Иными словами, это что-то вроде случайного брожения с переменными, зависящими от ряда факторов и меняющимися каждый раз, когда делается новый шаг.
Скрытый процесс Маркова моделирует систему, основанную на процессе Маркова с неизвестными параметрами. Он может передавать информацию о некой основополагающей случайной последовательности событий. Представьте, что вы говорите по телефону с другом, который играет в «Монополию». Он кричит «Черт!» каждый раз, когда оказывается на поле «тюрьма», или «Ура!» — когда соперник попадает на поле его недвижимости в районе Парк-Плейс,[74] а также выдает себя разными другими восклицаниями. При наличии достаточного количества информации и мощного компьютера алгоритм Баума-Уэлча может выявить вероятности этого процесса — а иногда и предсказать, что будет дальше.
Баум был настроен скептически. Он никогда не интересовался инвестициями. Но Саймонс был настойчив.
— Почему, собственно, я должен этим заниматься? — спросил Баум во время одного из их многочисленных разговоров по телефону. — Я что, от этого дольше жить буду?
— Чтобы потом не сомневаться, что действительно жил, — ответил Саймонс.
Баум сдался. Он начал работать на Monemetrics и ежедневно ездил из Принстона на Лонг-Айленд и обратно. Оба были новичками в инвестиционной игре, и Баум пока находил немного применений своему математическому гению в мире финансов. Однако он оказался великолепным фундаментальным трейдером: ставил на направление движения валют и цен на товары на основании анализа изменений политики государства.
Но Саймонс стремился к созданию математических трейдинговых моделей. Он обратился к Джеймсу Аксу — профессору математики, уроженцу Бронкса, которого он нанял во времена руководства кафедрой в Стоуни-Брук.
Акс взглянул на алгоритмы Баума и решил, что сможет использовать их для торговли разными типами ценных бумаг. В середине 1980-х Саймонс и Акс создали на базе Monemetrics фонд, который назвали Axcom.
В 1985 году Акс перевел все операции в калифорнийский Хантингтон-Бич. Отныне Axcom должен был выступать в роли инвестиционного консультанта для фонда, который официально был оформлен как инвестиционная компания, принадлежащая другой компании, которую Саймонс основал в июле 1982 года и назвал Renaissance Technologies.
Вскоре к растущей команде квантов Саймонса присоединился математический гений Элвин Берлекэмп, эксперт по теории игр из Беркли. Как и Эд Торп, он работал с Клодом Шенноном и Джоном Келли в MIT. Они встретились с Саймонсом на одном из проектов МАР в 1960-е годы.
На протяжении нескольких лет фонд давал солидную прибыль, ему даже удалось без существенных потерь пережить Черный понедельник. В 1988 году Акс и Саймонс переименовали его в Medallion в честь математической премии, которой были удостоены. Но стоило им изменить название, как дела пошли под откос. Во второй половине 1988 года убытки росли, ситуация ухудшалась с каждым месяцем. К апрелю 1989 года капитал упал почти на 30 %. Испугавшись, что удача изменила ему, Саймонс приказал Аксу прекратить торговлю. Акс отказался, он был убежден, что еще сможет спасти положение. Он нанял адвоката и угрожал Саймонсу иском. Саймонс поговорил со своим адвокатом.
В июне Берлекэмп, который на несколько месяцев уезжал в путешествие по Египту, заглянул в офис Medallion. Случившееся повергло его в шок. Он придумал, как можно выйти из тупика: предложил выкупить долю Акса, представлявшую собой две трети активов фонда. Акс согласился. Саймонс тоже. Теперь, когда Акс ушел, пришла пора взяться за дело и подлатать трейдинговую систему. Берлекэмп перебрался в штаб-квартиру Medallion к северу от Беркли, чтобы иметь возможность сосредоточиться на полной перестройке стратегии и не тратить время на поездки. Он снял десятый этаж офисного здания на Шэттак-авеню возле университета и перевез туда все компьютеры фонда. На несколько месяцев Берлекэмп и Саймонс думали, как заставить фортуну вновь повернуться лицом к Medallion.
Решающим стал переход к высокочастотному трейдингу. Обычно фонд сохранял свои позиции на протяжении нескольких дней, если не недель. Берлекэмп и Саймонс решили сократить период держания актива до одного дня, а иногда и одного часа, в зависимости от интенсивности движения позиции. С точки зрения статистики правильно предсказать, что будет происходить сегодня или в ближайшие несколько часов, можно с гораздо большей вероятностью, чем события на неделю или две вперед.
