Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙI

После обеда посетили 5 домов — сицудзи и «бучёо», то есть старшин городских христианских округов, в которых старшины собирают пожертвования, объявляют церковные решения и прочее; таких «бучёо» пять; некоторые в то же время и сицудзи. За исключением Сайто, все богачи, большие шелковые производчики; Окаяма на прошлой выставке получил первую награду за свои мотки шелка; Кувадзима постоянно посылает своих работниц к графине Сайго помогать выводить коконы и разматывать их; мы видели у него превосходную шелковую цветную материю, сделанную во Франции из шелка графини Сайго. Сайто, отец семинариста Василия, беден; живет в чужом доме, имеет в семье, кроме женатого сына Иустина, который содержит себя с семейством сам (ныне нанимаясь в провинцию Коци, на Сикоку, учить разведению коконов и разматыванию шелка), мать, жену, двух дочерей, из которых одна невеста, другая лет семи, сына, лет восьми, и Василия в Семинарии.

К трем часам вернулись домой, ибо с этого времени имело начаться женское симбокквай. На нем по пропении «Царю Небесный» три девицы прочитали приветственные адресы, потом три «коогися» сказали «кооги», и очень хорошо, только не умеют говорить — спешат и очень тихо говорят, что и замечено им. По окончании попросили меня рассказать что–нибудь; я рассказал историю Эсфири, которую, однако, не многие слушали внимательно; не показывали на лицах никакого участия, — должно быть не слушали.

Со вчерашней всенощной у меня не идет с ума мысль, как возможно больше упорядочить катихизацию Японии; до сих пор катихизаторы расставлялись по местам совершенно случайно, безо всякой системы; оттого в захолустьях вроде Тега, Кабусато, Гундо, Сукава и подобных есть христиане, и, конечно, нужно заботиться о них, тогда как в огромнейших городах и в целых частях Японии — нет ни христианина. С этого времени нужно положить твердым решением — по всем главным городам провинций поставить проповедников. Конечно, этого разом нельзя сделать; несколько лет потребуется, но если положить целию достигнуть этого, достигнуто будет. — На Соборе будущего года отделить двухтрех проповедников в новые, большие провинциальные города, потом каждый год делать то же.

С семи часов вечера была проповедь язычников; Тит Накасима отказался тем, что не готовился. Собралось человек сто, но из них много учеников гимназии, которым нужно было вовремя возвращаться домой: послушав немного, они стали расходиться, что только мешало проповеди. До конца осталось слушателей человек 50; в девять часов проповедь кончилась, после чего был разговор с братьями; между прочим, старшие братья приходили сказать, что мужское собрание с «кооги» они тоже решили учредить, но сегодня еще не могут сговориться обо всем, выбрать коогися и прочее, а непременно сделают это немедля же; Софья Намеда, плача, просила, чтобы ее сына Тихона не исключали из церковной службы.

16/28 ноября 1892. Понедельник.

Маебаси. Сукава.

С поездом в семь часов мы с о. Семеоном отправились по конной железной дороге, которая идет на 4 ри до города Сибукава — в Сукава. Несмотря на ранний час и очень холодное время, христиане и христианки во множестве собрались проводить; некоторые же провожали до Сибукава. Не доезжая Сибукава, при переходе по мосту чрез реку Тонегава, мы наткнулись на ужасное зрелище: на половине моста — в сторонке лежит младенец лет двух с перерезанным горлом; нож положен ему за пазуху; ноги связаны; около трупа две пары аси–гета с палкой, явный знак, что один из убийц был ама–слепец и что оба владельца гета, совершив ужасное преступление, бросились в реку. Один из кучеров конки рассказывал, что вчера в сумерки он видел проходивших здесь слепца с женщиной, у которой за плечами был ребенок, вероятно, это они; одеты они были недурно, но, конечно, бедность заставила их покончить с собой и ребенком. Целый день у меня метался перед глазами этот несчастный невинный страдалец — младенец со своим кровавым горлом и рисовалась в воображении ужасная драма, порождая тяжелые грустные думы о людях вообще и японцах в особенности; по правде сказать, они ближе, чем люди Европы, к зверству. Сколько у меня толпится в памяти случаев ужасного зверства японцев, вроде, например, того, как один в Татебаси деревянной колотушкой размозжил головы жены и троих малых детей, а сам проткнул себе ножом горло и бросился в колодец (еще там я застал церковный дом, дешево–де, никто из японцев не нанимает; разумеется, дом тотчас же был переменен). Портило это сегодняшнее расположение духа, а оно должно быть хорошо: проезжали и проходили по живописным местам: все время тянулось горное ущелье с быстро катящеюся Тонегава, которой исток в соседних горах, и еще какими–то речками; ущелье суживалось до того, что лишь одну реку пропускало между своими высокими утесами и обрывами, то раздвигалось и давало место целым большим селениям с полями и огородами; тутовица везде здесь господствует; оттого должно быть деревни являют вид изобилия и богатства, каких редко можно найти; дома — огромные, отлично построенные, с мезонинами для выводки коконов: шелковичный червь богатит здешний люд.

От Сибукава до Сукава 9 1/2 ри, из которых 5, до Тогано, мы проехали на тележках и уже здесь встретили трех братьев, вышедших встречать нас; в Тованго все впятером пообедали и до Гокан, 2 ри, тоже поехали; отсюда 2 1/2 ри до Сукава шли пешком, ибо дорога идет в гору и очень плоха; одна тележка взята была для чемоданов. Постепенно по дороге встречая братьев, в сумерки мы прибыли в Юдзюку, 8 чё от Сукава, где и остановились. Несколько отдохнув и напившись чаю, мы отправились в Сукава, на гору, чтобы помолиться с братьями и сестрами.

В темноте не видно было деревни, но церковный дом внутри сиял иконами и прочим убранством.

Пока собирались христиане мы просмотрели метрику и расспросили о церковных обстоятельствах.

По метрике здесь 51 крещеный. Из них 7 ныне в других местах, но из оных 6 — в Огавадзима, 1 умер, 43 — налицо; кроме того 3 крещеных в других местах ныне здесь (один из сих — Георгий Абе — крещен о. Георгием в Маебаси); всего в Сукава 46 христиан, охладевшего нет ни одного. Из христианских домов 6 в Сукава, 1 в Нодобаре (коаза, Фусе ооаза, Куга–соомей); молодой христианин Павел Хирасава, учившийся несколько в школе Коодзимаци, 1 дом в Минова (коаза в Фусе), 1 дом в Касихара (коаза в Сукава), Георгий и Павел Абе с семьей оттуда, 1 дом в Сироиси (коаза, Аимата ооаза, Юнохара–сомей), 1 дом в Мисака (коаза, Нагаи ооаза, тоже в Куга) — селении в два дома всего, на вершине Микуни–токе; Александр Исизака, тоже в Маебаси крещенный о. Георгием, оттуда; в доме у него 5 христиан; от Сукава до Мисаки 3 1/2 ри.