Александр Кузнецов (3) - Внизу - Сванетия

— Ну, а еще?

— Что еще?!—ему трудно уже было сдерживать себя, так я надоел.

— «Что-нибудь веселенькое»,— засмеялся я. Он понял и тоже улыбнулся.

— Задаешь ты мне загадки!— и стал думать.— Было веселенькое,— произнес наконец он.— Самое веселое случилось с нашим Мишей. Уже на спуске. Он спускался по снегу последним. Воткнул ледоруб, пропустил через него веревку, да жалко стало ледоруб оставлять, расшатал его, чтоб мы могли снизу все вместе выдернуть. А ледоруб не выдержал и выскочил. Вылетел из снега, догнал падающего Мишу, да как даст ему по каске! Такой звук раздался, как бомба взорвалась. Миша в трещину улетел. Я подхожу к трещине, кричу: «Миша, как дела?»

А он оттуда отвечает: «Не знаю, как у вас, а я себя чувствую хорошо. Только голова у меня раскололась пополам».

Во время этого восхождения жители Верхней Сванетии собрались на склоне около аэродрома. Отсюда хорошо видна Ушба. Старики, женщины, дети неделю жили здесь, жгли тут костры и ждали сигнала с вершины. Видеть они ничего не могли: Ушба на все это время затянулась облаками. Настроение у всех было не самое лучшее. Ребят считали погибшими. Виссарион, Максим и Бекну Хергиани провели эту неделю у подножия горы вместе с наблюдателями.

На седьмой день небо очистилось, и в назначенный час все увидели взлетевшую с вершины Ушбы зеленую рэкету.

— А мы в это время пили воду,— закончил свой рассказ Миша.—Наконец-то удалось собраться всем вместе, поставить палатку, лечь. Починили примус. Тамадой был Гугава. Он говорил тосты, а мы пили чуть теплую воду. Всю ночь пили. Вода казалась нам лучшим напитком на свете. После нашего возвращения в Сванетии начался большой праздник. А мы опять пили воду. Не потому, что она так понравилась, а потому, что нам предстояло участвовать во Всесоюзных соревнованиях по скалолазанию.

За это восхождение все его участники получили золотые медали чемпионов Советского Союза.

Остается сказать, что летом этого, 1968 года под руководством Миши Хергиани на вершину Ушбы поднялось одновременно 45 альпинистов Грузии. Такого еще не бывало. Восхождение было посвящено 50-летию комсомола.

«Что это за спорт такой? И для чего человек лезет на стену?»— спросите вы, дорогой читатель. Что ж, естественный вопрос. Однако я не возьмусь на него ответить. Каждый альпинист рано или поздно тоже задумывается над ним: «Зачем? Для чего стремиться к вершине? Зачем подвергать себя нестерпимым, подчас мучениям и смертельной опасности?» Эти вопросы могут прийти в голову во время подходов к вершине, ибо подходы—это время раздумий.

Передо мной полка с книгами, на ней стоят все наши послевоенные книги по альпинизму и об альпинизме. После войны прошло более двадцати лет. В книгах нет ответа на этот вопрос. Да н не может быть. Если один человек при разных обстоятельствах отвечает сам себе на него по-разному, то может ли кто-либо взять на себя смелость и сказать: «Смысл альпинизма только и исключительно в том-то и том-то?» Сколько на свете существует альпинистов, столько будет и ответов на этот вопрос. А осмыслить для многих из нас, мне думается, было бы небезынтересно.

В последние годы, читая альпинистскую литературу, я невольно обращал внимание на высказывания авторов об альпинизме. Не имея в виду собрать их все вместе и тем более опубликовать, я выписывал их для себя. Приведу некоторые из них.

Вот что пишет Люсьен Деви, председатель Гималайского комитета и французской альпинистской ассоциации, и предисловии к книге Мориса Эрцога «Аннапурна»: «В борьбе с вершиной, в стремлении к необъятному человек побеждает, обретает и утверждает прежде всего самого себя.

В крайнем напряжении борьбы, на грани смерти вселенная исчезает, оканчивается рядом с нами. Пространство, время, страх, страдания более не существуют. И тогда все может оказаться доступным. Как на гребне волны, когда во время яростного шторма внезапно воцаряется в нас странное, великое спокойствие. Это не душевная опустошенность, наоборот—это жар души, ее порыв и стремление. И тогда мы с уверенностью осознаем, что в нас есть нечто несокрушимое.

Рожденное пламя никогда не угасает. В невероятных страданиях открываются бесценные сокровища».  (Эрцог М. Аннапурна. М.: Географгиз, 1960.)

Воздержимся от комментариев. Приведу ниже одни цитаты.

«Почему люди любят дикие места? Ради гор? Их может и не быть. Ради лесов, озер и рек? Но ведь это может быть пустыня, и все равно люди будут ее любить. Пустыня, однообразный океан, нетронутые снежные равнины севера, все безлюдные просторы, как бы они ни были унылы,—единственные места на земле, где обитает свобода». Рокуэлл Кент. Соломина.

«Что дает альпинизм отдельной личности?—спрашивал полвека назад видный западный альпинист и отвечал так:—Он возвращает нас к природе, тому элементу, с которым большинство из нас утратило непосредственную связь. Стремление ввысь, беспредельное, стихийное—разве оно не уносит нас, как на волшебных крыльях, куда-то вдаль от привычного уровня, а вместе с ним от обычных дум?»

Абалаков Е. На высочайших вершинах Советского Союза, М.: АН СССР, 1963.

«Горы—единственное место, где я могу отдыхать».

Академик. И. Е. Тамм в беседе со студентами МГУ, 1962,

«...Ведь пока есть горы, будут следы на их склонах, будут записки на вершинах... Это закон борьбы человека с горами. И в жизни каждого рано или поздно наступает момент, когда он должен встретиться с природой лицом к лицу и ощутить, что человек и в малом числе сильнее ее. Двадцать тысяч поколений существует человечество, из них девятнадцать тысяч восемьсот поколений — девяносто девять процентов—боролись с природой без помощи электричества, машин и науки. В нынешних поколениях осталось еще порядочно тревожной крови предков. Слово «подвиг» означает действие, которое не каждому дано совершить. Но идущие в горы, как правило, не думают о подвиге, мечтая лишь насладиться ни с чем не сравнимым чувством первопроходителей, хотят видеть целые страны, лежащие у их ног под облаками, чтобы тень от руки простиралась на сотни километров и фиолетовое небо было к ним чуточку ближе, чем к остальным людям...

...А голоса на время пусть исчезнут из вихря и оставят людей один на один с горами. Ибо горы и люди—это непрерывный бой».

Иорданишвили Е. Перевал зовется «Высокий». Приключения в горах. М.: Физкультура и спорт, 1963.

«Какой простор!.. Какая очаровательная красота во всех этих снежных гигантах, мощно возвышающихся к небу!.. Какое разнообразие цветов и тонов в этих скалистых утесах бесконечной цепи гор, теряющейся где-то далеко, далеко!.. Как глубоко все это трогает душу и сердце человека! Им овладевает такое чувство восторга, описать которое—сверх человеческих сил...»