Валерий Киселев - Нижегородцы на чеченской войне

- Вам предлагали сдаться?

- Два раза выходили их парламентеры с белыми флагами. Да и так то, и дело кричали: "Аллах акбар! Сдавайтесь!" Мы отказывались, тогда сразу начинался плотный огонь. Против нас воевала личная гвардия Масхадова, "белые орлы".

- Потери, какие были?

- Убили парня из Москвы, у нас в отряде двое раненых и шестеро контуженных. Одному оторвало руку, так он с нами и сидел все время. Тяжело раненых из всего отряда в 130 человек было 4-5 и 18 легко. Медикаменты и врач были. Восемь человек были ранены, когда по нам стали стрелять ракетами. Еще 4 дня мы бы продержались... Сначала мы и не ждали помощи, знали, что в Чечне, да и везде идут выборы. Но вот числа 19-го... Ругались, конечно, что помощь не идет. Наших видели издали, на сопках, с танками.

- Как вас деблокировали?

- Утром 22-го, когда обстрел прекратился, послали женщин-проводниц на разведку. Выяснилось, что никого уже нет, боевики ушли. А потом и наши появились на бронетранспортерах. Осталось впечатление, что наши ждали, когда чеченцы сами навоюются и уйдут.

- Вы и ваши люди понимали, за что воюете?

- Нет. Главное было - остаться в живых.

- Как, по-вашему: можно там все же навести порядок?

- А там никто и не хочет его наводить.

37. КАВКАЗСКИЙ ПЛЕННИК No...

- Сергей вставай, мы в плену.

- Какой еще плен? Чего ты гонишь? - Контрактник Сергей Бузенков с трудом продрал глаза и ему в лицо уткнулся ствол автомата. Хозяин его, бородатый чеченец в снаряжении рейнджера, недвусмысленно передернул затвор.

Стояла черная чеченская ночь 8-го марта 1996 года. Впереди была почти верная смерть, а позади - далекая мирная жизнь, несладкая и бестолковая.

Отслужив срочную в стройбате, Сергей Бузенков вернулся в родное село, но его руки тракториста были никому не нужны. Промотался полгода, срывая кое-где шабашки, но разбогатеть не удавалось. Некуда было бедному крестьянину податься, так и пришлось идти в военкомат, проситься снова в родную Российскую армию.

В начале февраля 1996-го его направили в 166-ю Тверскую мотострелковую бригаду, а уже 13-го он оказался в Чечне, в числе нескольких десятков таких же, как он, кто решил с помощью войны решить свои мирные проблемы.

- Бригада стояла у Шали, - начал свой рассказ Сергей, - нас занесли в списки, выдали оружие и отправили на 15-й блок пост, который контролировал у села Мискер-юрт дороги на Ростов, Шали и Хасавюрт. Было нас 38 человек, в том числе два капитана и два лейтенант, танк Т-80 почти без горючего и три БМП, из них одна не на ходу.

- В чем заключались ваши обязанности, Сергей?

- Должны были досматривать машины. Боеприпасов хватало, а вот с питанием было плохо. Хлеб и консервы привозили раз в десять дней, поэтому мы ходили в село на рынок, где брали продукты.

- А деньги где находили на это?

- "Бабки" снимали с проезжающих чеченцев.

- Как это "снимали"?

- Просто. Машину остановим и берем тысяч по пять-десять. Если не останавливается - стреляем в воздух.

- И как к вам тогда относились чеченцы?

- Нормально. Один раз только была неприятность: ехал автобус с зашторенными окнами, не остановился и один из наших дал очередь. Ранил маленькую девочку, в ноги попал. Чеченцы долго его искали, пришлось парню уезжать домой.

- Предлагали ли чеченцы продать им оружие, патроны?

- Зачем? У них своего навалом. Один чеченец, наркоман, все надоедал, чтобы мы купили у него автомат за триста тысяч.

- Перед тем, как всех взяли в плен, предвещало ли что-нибудь беду?

- Накануне я ездил в бригаду, пулемет ремонтировать, он у меня заедал после третьего рожка, вернулись вечером. На посту я стоял с 10 до 12 ночи. Все было тихо, отстоял и лег спать. Тут нас и взяли. Пришли чеченцы со стороны села, чтобы мы не стали стрелять. Часовых сняли, а когда меня разбудили, в оружейных ящиках уже и автоматов не было. Вышел из вагончика чеченцев человек двадцать, наши сидят на корточках, все с поднятыми руками. Обыскали всех и в КамАЗ под тентом. Ловко они все провернули. Потом я узнал, что на другой день наши саперы приехали в село и им на рынке рассказали, что весь блокпост взяли в плен. Послали броне - группу, но на наши позиции из нее только в бинокль посмотрели. К обеду приехали наши на блокпост, но там никого уже не было.

- И куда же вас всех повели, когда взяли?

- В Шали. Наши блокпосты стояли на окраинах, а сам город контролировался чеченцами. С нами был один солдат - срочник, брал он это Шали три раза и каждый раз получали приказ уходить. Привели в комендатуру, в подвал. Перед этим все у нас отобрали - бушлаты, перчатки, кольца, часы. Ротного заставили написать список и указать, кто срочник, кто контрактник. Он всех, кто младше тридцати, записал в контрактники. Да у чеченцев оказалась и штатная книга, где все мы были записан, так что врать не было смысла. Ночью посадили нас всех на броню танка и БМП, выехали на трассу, объехали свой блокпост, потом горной дорогой, по речке. Оказались в селе Маркиты, бывшем колхозе имени Орджоникидзе. Закрыли за железной дверью в бухгалтерии, офицеров держали отдельно. Лежали друг на друге, так было тесно.

- Как к вам относились чеченцы?

- Утром стали вызывать в их особый отдел. На каждого завели досье, сфотографировали. Потом пришли какие-то корреспонденты, арабы или турки, сняли нас на видео. Построили и стали развлекаться: заставляли обзывать матом Ельцина и Завгаева. Кто не очень старался, заставляли отжиматься, кричать "Аллах акбар!". Наш ротный Афган прошел, внутренние органы все болели, но и его заставляли отжиматься. Потом офицеров и срочников от нас отделили. Это потом я узнал, что их всех расстреляли летом. Хотя расстрелять должны были нас - чеченцы особенно ненавидят контрактников.

- Били вас?

- Когда привезли в Гойское, подлетел молодой чеченец и давай нас мордовать. Как хотел, пока его свои не уняли. У полевого командира Салмана была такая забава: поставит у дерева, наведет ствол и стреляет. Стоишь, ни жив, ни мертв. И ржет, как жеребец. Набили нас в камеру в Гойском человек сто, были еще строители из Пензы и Волгограда, вдруг ворвался молодой чеченец с топором и давай бить, кого ни попадя обухом. Володя Котляров ранен был, когда нас в плен взяли, пулей в живот на вылет - он и его, по ране. Готов был убить нас всех. Одного омоновца забил до смерти. Выводили из камеры по пять человек, и бьют несколько человек одного. Ползком в камеру возвращались. Станешь отбиваться - сразу в расход. Воронову из Ярославля почки отбили, другому - ключицу прикладом сломали.

- Часто перегоняли с места на место?

- Когда срочников и офицеров отделили, нас с блокпоста осталось из 38 человек 23. Добавили еще двоих механиков-водителей и повезли в Старый Ачхой. Машина в гору не пошла - пешком. Наши обстреливали это место, пришлось перебежками. Прошли через Орехово, там все дома разбиты, а такие были дворцы! Посадили в подвал, там оказались еще наши энергетики, из разных городов, человек двадцать. Пришел Салман, дал ножницы: "Всем на голове выстричь кресты". Державину Паше из Костромы сам выстриг. Потом из села привели в какое-то ущелье, здесь был их лагерь. Погода - дождь, грязь, все устали, как собаки.