Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 6. У Лукоморья

Великое чудо – земля

С детства помню горсть чернозема в руках изможденного нуждой старика. В военную весну в нашем селе люди впрягались в соху вместо лошадей и быков. Ходивший за сохой дед, когда мы сели передохнуть, размял в пальцах комок теплой земли: «Пахнет, кормилица. Уроди, кормилица…» Земля отзывалась этим мольбам.

Хлебное поле.

Пшеничный закром.

В чабанской стороне.

Во Владимирской области я в первый раз увидел белесую пашню, совсем непохожую на наш воронежский чернозем. Не верилось, что на этой земле может что-нибудь уродиться. Родилось! Осенью в том же году я видел частую, высокую рожь, и лен, и свеклу… И тут земля отзывалась трудам.

Тропа в заповеднике.

На Чукотке, где только камни гремят под ногами, летом земля все-таки покрывается зеленью. Диву даешься: за что цепляются корешками мелкие яркие цветы и травы?

Птица над озером.

В Антарктиде уже ничего не растет – нет земли. Но и там я был свидетелем урожая. Кто-то в числе очень нужных грузов – приборов, продуктов и полярного снаряжения – привез в Антарктиду мешок земли. В ком-то жила душа крестьянина. В ящике на обледенелом окошке выросли огурцы. С великим интересом люди приходили взглянуть на хрупкую зелень. День, когда на всех по ломтику разрезали огурцы, был праздником. Радости было, как у крестьянина осенью…

У сельского дома.

Человек крепко связан с землей. Наши радости, достаток зависят полностью от земли. Науки, искусства, песни и даже смех – все стоит после хлеба. И потому человек, бросающий в землю зерна, должен почитаться главным работником на земле.

Все истоки красоты, мир дорогих нам звуков, красок и запахов – все рождено Землей. Туманы над речкой. Шорохи опадающих листов. Стрекот сороки над перелеском. Дымок сгоревшей на огороде ботвы и запах грибов в лесу – это Земля, наша колыбель и наш дом.

Земля стала казаться маленькой после спутников и больших самолетов. Но стоит пойти по Земле пешком – и она обретает свои неизменно большие размеры. Любознательность и поиски истины заставляют нас протянуть руку к звездам. И, может быть, скоро уже мы сможем подержать на ладони камень с Луны. Но человек, который принесет этот камень, будет плакать от счастья, что он вернулся на Землю и может пройти по ней босиком, может потрогать на грядке пригретый солнцем арбуз, может услышать чириканье воробья и вдохнуть запах свежего хлеба. В суете жизни мы не всегда замечаем, что эти радости Земля припасла для каждого человека. В трудах не всегда замечает их даже крестьянин, ближе всех живущий к земле. И потому людям необходимы праздники. Необходимо время от времени со свободной душой посидеть за столом и оглянуться вокруг себя на Земле. Сегодня у крестьян как раз такой праздник, самый естественный и самый хороший на Земле праздник. Убран хлеб. Плотно в стога уложено сено. Бычок нагулял жиру. Птицы улетают на юг. Самое время для сельского праздника. Пусть же он будет радостным, этот праздник кормилицы-Земли и кормильца-человека на ней!

Шары над полем

Шары над полем.

В окне автобуса мелькнул большой серебристый шар. На остановке я вышел узнать: что за странная штука в степи? Все пожали плечами. Любопытства ради пришлось вернуться. Таинственный шар оказался водонапорной вышкой. Установлен совсем недавно. Назначение шара традиционное – снабжать сельскую ферму водой. Высота башни двадцать три метра. Объем воды пятьдесят кубометров. Устройство несложное – стальная штанга, растяжки. Немаловажное качество: вода автоматически подогревается электричеством и, стало быть, не замерзнет зимой. Летом воду от излишнего тепла оберегает серебристое покрытие шара. И, наконец, еще одно немаленькое достоинство: шар над фермой очень красив. Он не изуродовал сельский пейзаж. Напротив, его присутствие заставляет и все остальные постройки возводить аккуратно. Остается добавить: этот красивый шар – покупной. Венгры поставляют его сейчас в пятьдесят государств мира. Недавно они показали башню в Москве на выставке. И теперь несколько установок проходят испытания в условиях нашего климата.

Серая пчелка

Мы сели перекусить на берегу речки Кодор. И сейчас же появились у нас сотрапезники – плотоядные осы кинулись обгладывать рыбьи кости, а две пчелы попытались разыскать трещины в грушах. Мы не спешили и имели случай убедиться, как два пчелиных разведчика привели за собой целый отряд старательных сборщиков. Нарочно раздолбив грушу, мы наблюдали, как тяжелогруженые сероватого цвета пчелы улетали через кусты. Мы проследили полет и увидели пасеку. Дорого обошлось пчелам знакомство с нашими грушами. Абхазец-пасечник выломал для нас по большому куску сотового меда. Пока мы, облизывая пальцы, возводили хвалу пасеке, реке и горам, пчелы старательно убирали с оброненных крошек вощины капельки сладости. Тут на пасеке я узнал кое-что любопытное о серой кавказской пчеле. Абхазец сказал, что «она лучшая в мире». Я проверил. Действительно, серая пчелка имеет особые качества. Хоботок у нее очень длинный, даже самый глубокий цветок для нее не помеха. Она трудолюбива и не очень склонна к роению. Находит дорогу к ульям в тумане. Заночевав где-нибудь в цветах, пчела все-таки вернется домой. Достоинства давно замечены. Со всей страны и даже из-за границы приходят на Кавказ письма: «Пришлите пчелу». Запросов так много, что пришлось создавать специальные питомники пчел. Пчела хорошо переносит переселение. Ящики с пчелиной семьей, в числе прочих посылок, путешествуют в поездах и по воздуху. Если встретите где-нибудь серую пчелку, знайте: родина пчелки – Кавказ.

А этот снимок той самой пасеки, где мы отведали горного меда.

Пасека.

Тихий Дон

Широка страна моя…

Под Тулой, где Дон начинается, я бросил щепку и шел по берегу, вполне поспевая за течением маленькой речки. Жиденький ручеек продирался по камышам. Стаду гусей было на нем тесно. А внизу, под Ростовом, на той же реке теснились, как гуси, большие белые пароходы. Но и тут спичечный коробок по воде не обогнал пешехода. Тихий Дон. Неторопливо собирая водную дань с земель тульских, воронежских, тамбовских и пензенских, Дон образует постепенно могучую реку. Почти две тысячи километров петляет донская вода по земле, соединяясь по пути с такой же тихой водою Хопра, Воронежа, Битюга, Медведицы, Красивой Мечи и Тихой Сосны. Начинаясь в березняках, ельниках и дубравах, Дон постепенно теряет лесные одежды и течет по степям. В среднем течении степь подступает уже к самому берегу. С меловых круч, названных Дивногорьем, далеко видны затуманенные изгибы воды. Берега тут пахнут полынью и донником. Заметим название – донник. Трава с желтой кисеей мелких цветов имеет неповторимый дразнящий запах. На чужбине казаки узнавали земляков по запаху донника, подмешанного в табак.