Курьянчик - Пузырь в нос

- У-у, коммунистка! Попалась! - зарычал командир и ухватил своей лапищей еще не переступившую ногу монголки.

- У-у-у-у!!! - жалобным воем заблудившегося в степи шакала возопила та и бессильно села на грудь командира, укрыв ему лицо полами своей монгольской национальной одежды (сокращенно - МНО).

- ... ... ..., ... ...расселась, стерва!!! - заорал командир и начал рвать и метать в буквальном смысле этого слова, яростно отбиваясь от такого монгольского насествия. Легкая эротика превращалась в стриптиз и насилие.

Азиатские делегатки, которым мы всегда безвозмездно оказывали братскую помощь, смотрели на происходящее спокойно и с пониманием - наверное, за долгое иго монгольское. В европейском же стане началась легкая паника.

- Ой, цо бэндзе, цо бэндзе... - пятилась назад полячка.

Наша предводительница, спасая положение, ринулась останавливать коня на полном скаку.

На мгновение командиру удалось высвободить лицо из-под подола МНО.

- ...Устроили кордебалет, б... (ну, не балерины, конечно).

- Отпусти, алкаш! - решительно рявкнула руководительница, ухватилась за верхнюю часть уже бездыханной монголки и потянула на себя. Но кони, когда их останавливают на скаку, иногда становятся на дыбы (о чем умолчал Некрасов). Командира понесло - вернулись мужество и воинственность. Также сказывался дефицит чувств к началу Инь.

- Я вас научу Родину любить!!! Здесь Сибирь вам, а не Польша!!! - орал он, терзая женщину в МНО. В Польше как раз происходили конфликты и события, связанные с "Солидарностью".

- О, матка бозка, и тут нэма спокою, - сквозь слезы запричитала польская коммунистка и перекрестилась по католически, став таким образом красной тряпкой для быка. Командир на генетическом уровне был глубоко православным человеком.

- А по вашим ксендзам!!! С "Солидарности"!!! Давно Сибирь!!! Плачет!!! - командир был взбешен всерьез.

Остальные демократки, вслед за полячкой, тоже быстро поняли, где находятся и готовы уже были выпрыгнуть из поезда на ходу. Конфликт разрастался и постепенно приобретал международный и затяжной характер.

На поднявшийся шум выходили из своих купе пассажиры спального вагона, проводник вызвал начальника поезда.

Инцидент разрешился довольно естественно. Невинная жертва, очередной раз придя в себя, от обильных переживаний слегка облегчилась через МНО прямо на командира. Командир был мужик сообразительный и сразу понял, чем дело пахнет.

- Зассали, суки, демократки! - это были последние слова командира в конфликте. Он брезгливо отшвырнул монголку, зашел в свое купе, закрылся и запил по черному на три дня.

Заминать конфликт досталось все тому же заму. Говорят, пришлось лечь бедняге "на амбразуру" до самого Урала... Зам был разведенный смазливый мужлан лет 35. Что ж, кто на что учился. Осиротевшие демократки оделись поскромнее и не выходили из купе до самого конца следования. Экипаж был предоставлен сам себе и старпому, как положено. А поезд все мчался дальше и дальше, поспевая за точным и строгим расписанием...

СПЕКТАКЛЬ ДЛЯ ЗАМПОЛИТА

...и вошед в храм, начал выгонять

продающих в нем и покупающих...

от Луки, 19 - 45

ПУ ГЭУ - пульт управления главной энергетической установкой на атомной подводной лодке - место особое. Это вторая неофициальная столица (после Центрального), это государство в государстве, это казацкая вольница окраины. Опытный подводник, заглянув на Пульт ГЭУ, сразу определит степень боеготовности экипажа и атомохода в целом. Пульт - это "ум, честь и совесть" экипажа. Здесь свои лидеры, своя иерархия, свои законы, своя железная дисциплина. Пульт - это ход корабля. Корабль без хода - это уже не корабль. Это баржа. Отсюда - роль, значимость и уважение. Именно благодаря пультовикам лодка дошла до Дохлака в Красном море и по пути отнесла все боевые службы. А сейчас она возвращалась через Индийский океан в советскую военно-морскую базу Камрань, что во Вьетнаме.

Сам Пульт как выгородка (помещение) размещался над пятым турбинным отсеком, а вход имел через отдельную переборочную дверь из шестого. Проникнуть туда внезапно было совершенно невозможно. Посетитель из носа, всякое начальство и прочие проверяющие обязательно проходили двойной заслон - через боевой пост реакторного (БП-45) и турбинного (БП-55) отсеков, а они были обязаны докладывать на Пульт ГЭУ о прибытии чужаков. Но если на Пульте происходила какая-нибудь "расслабуха", то переборочную дверь просто задраивали, а рычаг кремальеры фиксировали специальным ремнем. Не мог проникнуть никакой враг-злоумышленник. Начальство эта вольница раздражала, но - ничего не поделаешь - приходилось мириться. К тому же, на переборочной двери Пульта в соответствии с "Корабельной ведомостью" красовалась буква "П", а сие означает, что дверь должна быть задраена постоянно, а отдраиваться - только по приказанию.

Когда напряжение боевой службы в Персидском заливе спало, и можно было заняться "расслабухой" (то есть, заниматься на вахте посторонними вещами), повадился ходить в гости на Пульт замполит. Заходил-то он, конечно, и раньше, но никакой теплоты и душевности ему не выделялось (как, впрочем, и остальному начальству), и долго он не засиживался. Официальный доклад - не вставая, не оборачиваясь, не отрывая взгляда от приборов; руки на рычагах управления. "Товарищ капитан такого-то ранга, в работе оба реактора на мощности столько-то процентов, параметры номинальны (понижены), ЦНПК первого контура на большой (малой) скорости, ограничение столько-то... турбина вперед столько-то... турбогенераторы побортно... испаритель...", - и так минут десять, до посинения. Мало кто из начальства мог вынести столь презрительный доклад. Причем, что особенно раздражало - оно, начальство, стоит, а докладывающий сидит! Говорят, такой порядок завел академик Александров - "тот еще технократ"...

- Достаточно, - не выдерживал принимающий доклад, и его можно понять! Где тут можно присесть?

А штатных сидячих мест больше нет, проектом не предусмотрено.

- Вот, на сейф комдива... садитесь, пожалуйста.

Вроде бы, положение уравнялось, но управленец сидит в штатном, удобном, вращающемся кресле, а ты, начальник, на голом железе: либо на комингсе переборочной двери (что считается крайней серостью), либо на сейфе. Хрен редьки не слаще. Причем, на тебя, начальник, даже не смотрят - следят за показаниями приборов. Видно, проектировали этот пароход-атомоход (671РТМ) такие вот "умники-инженеры"... а ничего не поделаешь! Поэтому визиты начальства быстро заканчивались.

А тут - пригрели... Телогрейку-ватник первой боевой смены (!) подстелили, чайком напоили... И одичавший от безделья замуля повадился ходить на Пульт. И не только к "штрейкбрехерам-пришельцам", но и ко второй, даже к первой смене! Требовал себе телогрейку под зад; не найдя душевной теплоты и чаю, начинал доставать: "...а на следующую вахту захватите с собой коспекты первоисточноков, я посмотрю..."