Наталья Павлищева - Незнакомая Шанель. «В постели с врагом»

А условия были весьма в пользу Шанель. Мадемуазель получала:

– право производить и продавать во всем мире духи «Мадемуазель Шанель»;

– значительное возмещение понесенных прежде убытков – 180 000 долларов, 20 000 ливров Великобритании и 5 000 000 франков;

но главное – 2 процента от продажи духов Шанель по всему миру!

Наивно было бы полагать, что Вертхаймеры подарили Шанель столь значительный доход просто из уважения к ее старости. Кстати, они никогда ни разу не попытались нарушить это соглашение и шли навстречу, если Мадемуазель вдруг требовала еще что-то. Пишут о поразительной лояльности Пьера Вертхаймера и едва ли ни его тайной влюбленности в Шанель. Влюбленность влюбленностью, если таковая и была, а денежки сюда примешивать не стоит. Акулы такого масштаба, имея возможность свалить конкурентку, даже если она бывшая партнерша, никогда не упустят своего. Просто у Шанель наверняка было что-то против Вертхаймеров из секретного арсенала, о чем не мог знать даже верный Рене де Шамбрен.

Как бы то ни было, соглашение заключено, мир достигнут, шампанское распито.

Духи «Мадемуазель Шанель», по признанию тех, кому они все же достались, заметно превосходили «Шанель № 5», но так и не были выпущены, хотя еще некоторое время Коко угрожала Вертхаймерам такой мерой, а потом их формула и вовсе была подарена все тем же партнерам-противникам. А сам Пьер Вертхаймер даже поддержал Шанель, когда та решила вернуться в строй и создать новую коллекцию одежды после пятнадцати лет отсутствия.

Но это было уже в пятидесятых годах. Так закончилась многолетняя война с партнерами, в которой Мадемуазель победила, применив не юридические уловки, а женскую хитрость...

Фирма «Буржуа» благополучно существует и сейчас, возглавляют ее потомки Поля и Пьера Вертхаймеров, строго следя, чтобы рецептура брендовых духов соблюдалась неукоснительно. Фирма выпустила множество вариантов «Шанель», на ней разработано немало новых духов, которые ничуть не хуже, а может, и лучше «Шанель № 5», но нет ни одних более известных.

Существуют ли вообще более известные духи, чем те, что были в скромном флаконе под номером 5, которые выбрала в качестве «Запаха женщины» великая Мадемуазель почти сто лет назад?

КАК НЕ СТАТЬ ГЕРЦОГИНЕЙ

Герцог Вестминстерский, он же Вендор

Фраза «Герцогинь много, а Шанель одна!» придумана, скорее всего, журналистами, но самой Коко так понравилась, что была воспринята как собственная.

Но дыма без огня не бывает, газеты не зря «женили» Коко Шанель и Ричарда Хью Гросвенора герцога Вестминстерского, в просторечье Вендора. Был романчик-то, был...

Ни герцог, ни Шанель от этого романа не открещивались.

Познакомила их Вера Бейт. Вообще-то она была Сара Гертруда Аркрайт, светская дама, знакомая, кажется, со всеми подряд, работавшая у Шанель. Черчилль вспоминал, как пытался выяснить у Шанель, чем же занимается Вера в ее ателье:

– Администратор?

– Нет.

– Заместитель?

– Нет.

– А кто?

– Советчица. Она здесь, вот и все.

Коко не желала признаваться, что все еще ощущает себя просто портнихой и что ей нужны советы по поведению в свете и кто-то, кто знакомил бы ее со светским обществом. Вера, которую знали все и которая знала всех, легко могла представить Шанель очень многим. К тому же на ней прекрасно сидели модели, созданные Коко, Вера получала от Шанель костюмы и просто разъезжала по Парижу, Лондону, Риму, бывала в Италии, отдыхала на Ривьере. Она показывалась в свете, вызывая восхищение и желание у женщин сшить себе такое же. Ходячая модель, которая, однако, обходилась Шанель очень недешево – 30 000 франков в месяц.

Будучи сердитой на Веру, Шанель как-то рассказала, что та якобы уговорила ее пойти на первый ужин на шикарную яхту Гросвенора, потому что получила от герцога обещание оплаты. Конечно, если такое случилось, Коко должна была разозлиться – ее показывали за деньги! Удивительно, как Шанель не выгнала Веру тут же. Вообще, сомнительно, что Шанель пошла бы на яхту, знай она о таком предложении. У Коко было болезненное отношение к деньгам, которые на нее тратят мужчины. Она и первый шляпный салон открыла, только чтобы не зависеть от чужих средств и иметь для жизни свои. А потом принципиально вернула все потраченное на себя Кейпелу. Скорее другое: Шанель выгнала Веру в 1937 году, возможно, именно тогда узнав о предложении Вендора. Знаете, как бывает у женщин, сказанное в запале «да он мне заплатил за тебя!» могло разрушить любую дружбу.

Как бы то ни было, но по совету Веры и, между прочим, великого князя Дмитрия Шанель отправилась на ужин на яхту «Летучее облако», принадлежавшую Ричарду Хью Гросвенору герцогу Вестминстерскому, самому богатому человеку Англии (скорее всего, и Европы, а Шанель так вовсе твердила, что мира).

Уинстон Черчилль, приятель герцога, звавший его самого Бенни, описывал супруге это чудо судостроения:

«Это удивительно красивая яхта. Представь себе четырехмачтовое грузовое судно, отделанное резным дубом, будто небольшой коттедж, с парадными дверями, лестницами, чудесными картинами. Под парусом она выжимает 12 узлов, с мотором – 8 и способна принять 16 гостей...»

Сэру Уинстону Черчиллю можно доверять в оценке плавательных средств по двум причинам. Во-первых, он был первым лордом Адмиралтейства (военно-морским министром), следовательно, яхту от нефтеналивного танкера отличал и понимал, что узел – это не только то, что завязывают на уголке носового платка для памяти или на шнурках ботинок. Во-вторых, по его собственным словам, «легко довольствовался самым лучшим», следовательно, знал толк в отделке и удобстве.

«Летучее облако» действительно было восхитительным со всех точек зрения, самый богатый человек Англии тоже легко довольствовался только самым лучшим. Белоснежные паруса над такой же белой палубой и черным корпусом прекрасно ловили ветер, хорошо обученная команда из сорока человек умело справлялась с такелажем, прислуга была незаметной, обстановка роскошной, обеды изысканными, в чем Шанель и ее спутники – Вера и Дмитрий – убедились в первый же визит.

Ну ладно, яхта хороша, а сам владелец, что о нем можно сказать, кроме того, что богаче всех? О, Ричард Хью Гросвенор герцог Вестминстерский, в просторечье Вендор, был личностью совершенно примечательной. Начать с прозвища – то ли Вендор, то ли Бендор, в разных источниках по-разному. Внуку его дал дед, причем в честь... любимой лошади! И снова разнятся данные в книгах, где-то пишут о кобыле, где-то о жеребце, думаю, для нас разницы никакой, главное, была у деда лошадка, за которую предлагали целое состояние и по поводу которой Гросвенор-старший сказал, что заплатить за нее не хватит всех денег Америки. Вот в честь этой лошадки и прозвали любимого внука.