Кембриджская пятерка - Владимир Сергеевич Антонов
Являясь помощником руководителя отдела, Блант получил доступ к большому количеству секретных материалов, содержание которых он передавал в Москву.
Успешная работа Бланта была отмечена руководством отдела, и через некоторое время его перевели с повышением в управление «В» (контрразведка), он стал помощником заместителя начальника управления. Оперативная отдача от Бланта значительно возросла.
Подразделение, которое курировал Блант, осуществляло, в частности, наблюдение за иностранными посольствами, находившимися в британской столице. Благодаря поступавшей от него информации советская разведка в Лондоне не знала ни одного провала.
И на новом месте руководство контрразведки отмечало успешную работу Бланта. Так, он с блеском сумел выполнить задание, касающееся весьма щекотливой темы — организовать негласный досмотр дипломатической почты посольств и дипломатических миссий иностранных государств и правительств в эмиграции в Лондоне.
Сотрудники Бланта вскрывали вализы диппредставительств, пользовавшихся обычной почтой. Однако и те государства, которые использовали дипломатических курьеров, нередко становились жертвами британской контрразведки. Обычно под предлогом задержки транспорта или по другим причинам дипкурьерам предлагалось закрыть вализы в сейф в приемном пункте, а самим идти отдыхать. Двух-трех часов было достаточно, чтобы вскрыть вализу, сфотографировать находившиеся в ней документы и снова запечатать ее так, чтобы не оставалось никаких следов.
Кроме того, Блант сумел создать стройную систему работы подразделений наружного наблюдения английской контрразведки. Новшества, которые предложил Блант, значительно повысили уровень функционирования этих подразделений. Копии документов по данному вопросу он передал в резидентуру, что сыграло большую роль в организации встреч с агентурой. Сотрудники советской разведки были хорошо осведомлены о методах и приемах ведения английской контрразведкой наружного наблюдения, что значительно повысило безопасность их работы.
Блант регулярно информировал Москву о проводимых англичанами так называемых «активных мероприятиях» против Советского Союза, то есть о передаче по официальным и неофициальным каналам дезинформации. Лондонская резидентура заблаговременно получала от него информацию о планируемых подрывных акциях против советских учреждений в Англии и их персонала. Эти сведения давали возможность вовремя нейтрализовать действия английской контрразведки.
С помощью Бланта были получены сведения о секретных сепаратных переговорах эмиссаров Великобритании и США с представителями Третьего рейха в 1943—1944 годах. Эти переговоры были прекращены после решительного протеста Советского Союза.
Блант имел доступ к службе радиоперехвата и дешифрования, которая занималась дешифровкой немецких телеграмм, что давало ему возможность добывать важную информацию. В официальных материалах внешней разведки по этому поводу, в частности, указывается: «Пожалуй, самым значительным достижением Бланта в годы войны была организация передачи им советской разведке материалов английской дешифровальной службы».
Здесь следует обратить внимание еще на один важный момент: передаваемые Блантом данные дешифровки перекрывались материалами, поступавшими от Филби и Кернкросса, что позволяло с большей долей уверенности оценивать достоверность получаемых сведений.
Одним из важнейших достижений Бланта в этот период явилось также получение информации об исключительно ценном агенте английской разведки, который в течение семи лет работал в секретариате А. И. Микояна и направлял в Лондон имевшиеся в его распоряжении документы. Благодаря усилиям Бланта агент был установлен и обезврежен.
В начале 1940-х годов Блант некоторое время являлся связником между советской резидентурой и Бёрджессом. Последний в то время уже работал в Министерстве иностранных дел страны, однако по соображениям безопасности прямая связь резидентуры с ним была на некоторое время прервана. И именно Блант осуществлял связь между ним и резидентурой, передавая своему куратору полученные от Бёрджесса материалы.
И наконец, важная информация поступала от Бланта в годы войны как от сотрудника английской контрразведки — МИ-5. Ведь Блант имел доступ к работе агентурной сети МИ-5 в некоторых зарубежных странах, в том числе в Германии. В результате советская разведка имела важную информацию об экономическом, политическом и военном положении этих стран.
Однако, как уже отмечалось, не все было безоблачно в работе с этим выдающимся разведчиком и с «кембриджской группой» в целом. В середине 1942 года Центр стал сомневаться в искренности «пятерки». А дело заключалось в том, что в одном из оперативных писем в Центр резидентура упомянула о том, что Энтони Блант «связан по работе с начальником русского отделения МИ-5 Шилитто, который утверждает, что британская контрразведка против советских учреждений в Англии не работает».
Это сообщение насторожило Центр и, как показало дальнейшее развитие событий, негативно отразилось на работе всей лондонской резидентуры. В ответ на донесение резидентуры о встрече с Блантом, состоявшейся 26 августа 1942 года, в Лондон пришло оперативное письмо, в котором Центр проанализировал всю работу с «Кембриджской пятеркой». В нем, в частности, отмечалось, что Ким Филби и Энтони Блант «подозрительно преуменьшают работу английской разведки и контрразведки против советских представителей в стране», поскольку, согласно материалам того же Бланта, МИ-5 «активно разрабатывает югославскую и шведскую дипломатические миссии, а нас — нет». Центр счел это «абсурдом».
В последующих письмах с Лубянки отмечалась «неискренность» Бланта, поскольку в передаваемых им сводках наружного наблюдения британской контрразведки не фигурируют советские разведчики. Сотрудник Центра, который вел дело «пятерки», видимо, исходил из простой логики: если советская контрразведка держит под плотным «колпаком» британских представителей в Москве, то и британские спецслужбы должны поступать аналогичным образом.
Недоверие Центра к агентуре лондонской резидентуры объяснялось еще и тем, что до лета 1943 года, когда во внешней разведке было создано отдельное информационное подразделение, все донесения агентов докладывались непосредственно Сталину. Верховный главнокомандующий знал, что с тремя членами «пятерки» работал лично ему известный разведчик-нелегал Александр Орлов, который летом 1938 года отказался возвратиться в Москву из Мадрида и сбежал в США. Он направил личное письмо Сталину, в котором заявил, что не выдаст никого из известной ему агентуры (а знал он около шестидесяти агентов), если НКВД не тронет его престарелую мать. Свое слово Орлов сдержал. Поэтому Сталин, пользуясь информацией «пятерки», одновременно высказывал сомнения насчет ее искренности. Слова вождя, естественно, воспринимались сотрудниками разведки как «руководство к действию».
Исчерпывающий ответ на письмо Центра лондонская резидентура дала в октябре 1942 года. На встрече с оперработником Блант пояснил, что для британских спецслужб приоритетной является борьба с германским шпионажем. Поскольку немецких представителей в стране нет, контрразведка разрабатывает посольства нейтральных стран, дружественных Германии, и их сотрудников, которые могут работать на нацистские спецслужбы. Английская служба наружного наблюдения насчитывает всего 36 сотрудников, которые ведут слежку за дипломатами нейтральных стран, подозреваемых в сборе информации по Англии для гитлеровской разведки. К таковым МИ-5 относит Швецию, Испанию, Португалию и Ирландию.
Что же касается советского посольства, то оно разрабатывается британскими спецслужбами путем активного проникновения в компартию Великобритании: в контрразведке МИ-5 глубоко убеждены, что для ведения разведки за рубежом Москва активно использует Коминтерн. Поэтому МИ-5
