Алексей Богомолов - Легенды первых лиц СССР

У него на пятом этаже кабинет был рядом с Леонидом Ильичом, в ЦК. Вот на время дежурства, когда совпадает, Леонид Ильич приглашает Михаила Андреевича к себе. А он очень не любил курящих, Михаил Андреевич. Леонид Ильич об этом знал. Как ему приходить, Суслову, он тут же бросает сигарету: «А то Миша не любит, — говорит, — когда курят». У них вот такие были отношения.

А главный кремлёвский доктор Евгений Чазов был первым, кто публично сравнил Суслова с известным чеховским героем:

— Партия и народ спокойно восприняли потерю второго человека в партии — Суслова. Многие совершенно справедливо считали, что с его именем связан не только догматизм, процветавший в партии, но и консерватизм, пронизывавший не только жизнь общества, но и все сферы государственной деятельности. Если бы меня спросили, кого из литературных героев он напоминает мне по складу характера, принципам и человеческим качествам, то я бы, не задумываясь, ответил: персонаж из рассказа А. П. Чехова «Человек в футляре», учителя Беликова. Сходство даже не только в том, что Суслов долгое время ходил, как и Беликов, в калошах, любил длинные пальто старых моделей, а в основном принципе, которого всегда придерживался, — «так не может быть, потому что так не было».

Леонид Ильич Брежнев, Генеральный секретарь ЦК КПСС, до конца 1960-х годов одевался «как все», то есть пользовался услугами спецателье на Кутузовском проспекте. Костюмы у него были добротными, но несколько консервативными. Владимир Мусаэлян, его личный фотограф, вспоминал, что импортных костюмов Брежнев не НОСИЛ:

— Ему всё шипи. Он очень следил за тем, как выглядит, любил, чтобы костюм хорошо сидел, чтобы волосы аккуратно лежали. Ему здесь шили костюмы и рубашки тоже, по его мерке шили на фабрике. А в быту он носил самую обыкновенную одежду. На отдыхе — спортивный костюм, на охоту тоже просто одевался. Однажды я его попросил специально надеть кожаную куртку, унты, и он мне позировал после удачной охоты. А так, видите, на других фотографиях — свитер самый обыкновенный, солдатская рубашка. На поясе кольт в кобуре.

Правда, Брежневу время от времени показывали эскизы различных популярных в то время художников-конструкторов модной одежды. Смотрел он и модели молодого в то время Славы Зайцева. Но в начале 1970-х он выбрал себе модельера из Общесоюзного дома моделей (ОДМО) Александра Игманда. Правда, выговорить необычную фамилию он не мог и именовал его Зигмундом. Да тот и не возражал — попробуй поправь генсека!

Каких-либо модных тенденций, или, как говорят сейчас, «трендов», Леонид Ильич не придерживался. Хотя некоторые импортные вещи, особенно облегчавшие процесс одевания, ему нравились. Например, он в середине 1970-х «попался» на одну «модную штучку». Виктор Суходрев вспоминал, что кто-то показал Брежневу галстук-прищепку. Это галстук с готовым узлом фабричного изготовления, который держался на рубашке за счёт пришитого к верхней части узла специального пластмассового крючка и двух узких длинных «крылышек», отходящих влево и вправо от узла. Крючок цеплялся за верхний край рубашки, а крылышки подсовывались под воротник. В принципе это были дешёвые галстуки для бедных или слишком ленивых. Но Брежнев потребовал привезти ему такие.

Руководство спецоперацей «Галстук» взял на себя министр иностранных дел, член Политбюро Андрей Громыко, а исполнителем был выбран, конечно, Суходрев. Как он ни пытался объяснить главному дипломату СССР, что негоже генеральному секретарю использовать такой ширпотреб, тот был непреклонен. В приличных магазинах этих галстуков не оказалось, пришлось отправляться в дешёвый район и покупать галстуки-прищепки. И Брежнев начал их носить! Естественно, его при удобном случае высмеяли американские журналисты… Кстати, иногда Леонид Ильич, будучи, например, на охоте, надевал военную рубашку защитного цвета и к ней галстук, причём даже не на «прищепке», а на резинке, такой, как носили армейские офицеры.

Александр Игманд рассказывал, что знакомство с Брежневым состоялось следующим образом: его вызвал директор ОДМО, они проехали на Новый Арбат к министру лёгкой промышленности Тарасову, а тот на своей «Чайке» отвёз их в Кремль. Брежневу тогда понадобился лёгкий костюм для поездки в Индию.

Понятное дело, закройщик, как и врач, часто видит своего подопечного раздетым или полураздетым. Игманд, видевший генерального секретаря «неглиже», отметил две детали: хорошую для своих лет фигуру Брежнева и то, что он в качестве нижнего белья, в отличие от своего предшественника Хрущёва, носил не кальсоны, не советские сатиновые трусы, а импортные трусики, хотя и близкие по форме к «семейным», но «очень качественные, каких в Советском Союзе днём с огнём было не сыскать».

Костюм для этой поездки было решено делать из льняной ткани с небольшим добавлением синтетики. Маломнущаяся ткань светло-песочного цвета как нельзя лучше подходила для индийской жары.

Работать пришлось быстро, поскольку примерку назначили на следующий день. Теперь уже за модельером прямо на работу приехал брежневский ЗИЛ. В комнате отдыха кремлёвского кабинета Брежнева модельер провёл все необходимые процедуры, что-то отметил, что-то заколол булавками и сказал Леониду Ильичу, что потребуется ещё одна примерка. Произошёл такой диалог:

— А что, с одной нельзя? — полушутя спросил он. Вот мне прежде в ателье шили с одной примерки.

— Во-первых, мы встретились в первый раз, а во-вторых, у меня принцип: никогда не делать с одной примерки, чтобы потом не переделывать, — мягко настаивал я.

Закончилась дискуссия тем, что Брежнев сказал, что ошибаться может каждый, и дал мастеру ещё пару дней для доработки костюма.

Модельер вспоминает о том, как проходила окончательная примерка одеяния.

— Целый день мы сидели на приколе, в любую минуту могли позвонить. Где-то уже после семи часов раздался звонок. Мы собрались и поехали в Кремль.

Нас сразу провели в комнату отдыха. Брежнев поздоровался и спросил: «Ну что, брюки будем мерить?»

Я попросил его надеть костюм целиком, чтобы посмотреть, как он сидит.

Вокруг были его приближённые, они в случае чего могли что-то подкорректировать.

Но когда он надел готовый костюм, все ахнули. Он совершенно преобразился. Как будто стал выше, стройнее, хотя у него пятьдесят шестой размер.

Костюм настолько понравился Брежневу, что он немедленно одарил модельера и сопровождавшего его директора ОДМО позолоченными, штучного исполнения, часами. А Александр Игманд на 12 лет стал «придворным портным». Впрочем, нет, он стал «придворным конструктором одежды».