Александр Гомельский - Вечный экзамен

Югославы уже тогда представляли собой отличную команду. Их лидеры Р. Корач, Н. Джурич, И. Данеу, Г. Джерджа демонстрировали рациональный, высокорезультативный баскетбол. В команде было достаточно высоких игроков: 3. Петрикевич (214 см), Т. Райкович (205 см), П. Сканси (205 см), М. Бойович (200 см).

Поражало спокойствие, хладнокровие югославских игроков даже тогда, когда они проигрывали. В этом угадывалась сила, уверенность в победе. И они действительно победили сборную Италии с перевесом, правда, всего в одно очко.

И вот наступил решающий день. Наши играют со сборной Югославии. Многие в Москве тогда еще мало знали о силе югославского баскетбола. Мы тоже считали, что проиграли югославам в Рио–де–Жанейро в 1963 году случайно. Но жизнь показала, что мы жестоко ошибались. Проигрыш сильному сопернику был тогда совсем не случайным. Югославы начали своим лучшим составом: Р. Корач, Н. Джурич, Т. Райкович, И. Данеу и Джер- джа. У нас стартовали Г. Вольнов, А. Петров, А. Травин, А. Алачачян и Я. Липсо. Накануне, во время установки на игру, наш капитан Г. Вольнов, безусловно лучший тогда игрок команды и чемпионата, сам вызвался опекать неудержимого Р. Корача. Мы подробно обсудили различные варианты опеки лучшего снайпера югославов. Задача состояла в том, чтобы не дать Корачу получить Мяч под щитом. Геннадий должен был держать его спереди, а в случае перекидки мяча за спину Г. Вольнова на помощь к нему обязаны были прийти либо А. Петров, опекавший Т. Райковича, либо Я. Липсо, державший Н. Джурича.

Матч получился по–настоящему финальным: было в нем и достаточное количество обоюдных ошибок, и достаточно страсти. В первой половине игры Вольнов дал Корачу только дважды добиться результата, зато Данеу и Джурич неожиданно больно «кусали» нашу оборону и добивались результата. Райкович не уступал Петрову борьбу у щита. Но не по–юношески смело, остро и результативно играл Модест Паулаускас. На его счету в этом матче было больше всех очков — 26. Это был приятный сюрприз.

Итак, вся первая половина игры идет очко в очко. Во втором тайме снова напряженная, ровная борьба. Югославы все время у нас на пятках. Разыгрывается Корач, еще раз подтверждая свое баскетбольное величие. Но в защите ему приходится опекать молодого Модеста Пау- лаускаса, которого Корач еще совсем не знает. К тому же Модя, как его звали друзья, играет совсем не по шаблону. Смелый юнец выходит на больших скоростях к щиту, и удержать его без фола невозможно. Корач, получив четвертый штрафной, временно садится отдохнуть. Тренер «югов» Николич решил приберечь его на последние минуты. Уход Корача дал нам возможность спокойнее и увереннее сыграть в защите и оторваться на 5–7 очков. Корач снова в игре и снова, как говорится, делает погоду. Разрыв в счете снова сократился до двух очков. И здесь Корач, останавливая Паулаускаса, получает последний, пятый, фол. Но «юги» все же не прекращают борьбы. В игру удачно входит молодой П. Скайси, и наш перевес снова минимальный. В последние пять минут Паулаускас, Вольнов и Травин закрепляют успех команды. Победа — 58:49.

Мы снова чемпионы Европы. Гаснет свет во Дворце спорта, и советский флаг в лучах прожектора медленно поднимается вверх. И так хочется продлить этот радостный, счастливый миг победы, остановить его хоть на день. Но нет, все проходит. Снова нужно сражаться, идти вперед.

Паулаускас стал самым результативным советским игроком на этом чемпионате. Модест заявил о себе в баскетболе сразу мощной, уверенной игрой. Заставил с собой считаться, говорить о себе, писать. Десять лет имя Паулаускаса, одного из самых выдающихся наших баскетболистов, не сходило со страниц спортивной прессы всего мира. Модест дважды чемпион мира, пять раз чемпион Европы, чемпион олимпийских игр, победитель многих международных турниров. Он начал играть в Клайпеде в шесть лет у тренера Ионаса Урвикиса. Первый его тренер, большой энтузиаст спорта, учитель физкультуры в школе, дал Модесту первую путевку в спорт. Затем Паулаускас попадает в спортивную школу к тренеру Владасу Кнашюсу. Окончив школу в 1962 году, Модест переезжает в Каунас. Его принимают в команду «Жальгирис», с которой тогда работал пытливый, ищущий тренер Витаутас Бимба.

В 1975 году, через десять лет после московского чемпионата, я задал Модесту несколько вопросов:

— Почему ты выбрал баскетбол?

— Дома, в семье, оба старших брата играли в баскетбол, да и вся Литва играет в баскетбол.

— Доволен ли ты своей судьбой?

— Да, очень! Люблю баскетбол безмерно, поэтому никак не могу с ним расстаться: уже в третий раз возвращаюсь в команду.

— Был ли у тебя эталон в баскетболе?

— Учился у Геннадия Вольнова. Он нравился больше всех.

— Какая сборная была самой сильной?

— 1967–1970 годов.

— Почему же мы тогда проиграли в Любляне?

— Вы не обижайтесь, Александр Яковлевич, мне всегда было радостно работать в сборной с Вами. Вы с Озеровым создавали хороший настрой на победу, на борьбу, не щадя себя. Но в 1970 году, мне кажется, в команде не лучшим образом использовали всех игроков, много, но не всегда правильно маневрировали.

— Хочешь ли стать тренером?

— Пока не хочу. Себя не могу удержать, а как же всю команду?

Ответ на последний вопрос нуждается в дополнении. Отказаться от активной жизни в баскетболе по завершении спортивной карьеры Паулаускас все же не смог и в 1977 году занял пост второго тренера мужской молодежной сборной команды СССР. Ну что же! Как говорится, в добрый путь, Модест!

На московском чемпионате большое впечатление на всех нас произвело судейство уругвайца Марио Опенхей- ма. Высокий, быстрый, предельно корректный, несколько суховатый в обращении с игроками, Марио не допускал ни малейших возражений. Да и возражать не приходилось. Марио на площадке всегда был собран, все видел и успевал фиксировать. Марио Опенхейм отлично понимал игру, не зря ведь сам играл за сборную Монтевидео и за клуб «Табаре». У себя дома он открыл маленькую фабрику по изготовлению лака и мастики для натирки пола. Однако он не порвал с баскетболом и вошел в число лучших арбитров мира.

В 1967 году после уругвайского чемпионата мира мы были в гостях у Марио. Он принял нас от души. Жена и три дочери старались изо всех сил, чтобы приготовить «русский» стол. Но перцу и острых приправ в том, чем нас угощали, было, пожалуй, больше, чем в фирменной грузинской солянке.

Самый спокойный чемпионат

1967 год был, пожалуй, самым счастливым в моей тренерской жизни. В один год наша команда стала чемпионом мира в Уругвае и чемпионом Европы в Хельсинки.