Ольга Видова - Путин. Зрелость Президента

Путин понимал, что Западу не нужна сильная Россия, что он не желает интеграции и не собирается в обмен на сырьевые ресурсы делиться с Россией новейшими разработками, инновационными технологиями. Поэтому президент решил говорить с Западом с позиций энергетической сверхдержавы.

К 2005 году Владимир Путин принял решение не настаивать на интеграции России с европейскими партнерами. Он стремился углубить взаимодействие с юго-восточными странами, в частности расширить там рынок потребителей российских углеводородов.

Стране следовало подстраховаться. Не понадобятся по разным причинам российские нефть и газ Европе, можно продать их Индии и Китаю.

«Мы понимаем свои преимущества, но не собираемся задирать нос и дремать на своих природных ресурсах», – заявил Путин.

Не желая зацикливаться на Европе, он поддержал «Газпром» в его стремлении к прокладке газопровода через Иран в Индию. Президент высказался в пользу этого проекта, который, по его мнению, «совершенно окупаем и вполне реализуем».

Путин понимал, что, разрабатывая новые газотранспортные проекты, следовало учитывать не только свои экономические выгоды. Тут надо было соблюдать интересы постсоветских стран, а также европейских и азиатско-тихоокеанских партнеров.

С 2005 года «Газпром» с санкции Путина начинает поднимать цены на газ для недружественных стран СНГ, выступавших против России, в частности Грузии и Молдавии. В то же время для дружественной Белоруссии были оставлены прежние невысокие цены.

Первый шаг к фактической монополизации добычи и продажи газа уже был к тому времени сделан. Да и другие российские энергоресурсы, разбросанные ранее по частным карманам, начали переходить в руки государства.

Устанавливался контроль за деятельностью «Газпрома» и государственных нефтедобывающих компаний. Путин дал понять иностранным инвесторам, что раздавать свои ресурсы так бездумно, как это было при Ельцине, Россия больше не будет.

В соглашении о разделе продукции (СРП), подписанном Борисом Ельциным с западными нефтяными инвесторами, было указано, что зарубежная компания должна финансировать все поисково-разведочные и эксплуатационные работы. Когда же начинается добыча нефти, она, чтобы покрыть все издержки, может первые доходы оставлять себе.

С точки зрения Путина, это было довольно унизительно, так как Россия тем самым отбрасывала себя в разряд стран «третьего мира». Его внимание привлек консорциум «Сахалин‑2». Этот проект сначала предусматривал десятимиллиардные долларовые затраты. Впоследствии они без всяких на то оснований возросли до 20 миллиардов долларов.

Было обращено внимание и на беспощадное отношение к природе, свойственное этому консорциуму при прокладке трубопроводов. Деревья, встреченные на пути, выворачивались с корнем и оставались в этом положении на протяжении сотен километров. Почти тысячи километров труб должны были пройти через нерестовые реки, из-за чего рыба не смогла бы подняться к их верховьям.

В борьбе за экологию в 2006 году победил Олег Митволь, заместитель руководителя Росприроднадзора. Конечно, не без поддержки Кремля.

В результате «Сахалин Энерджи» продал 51 % акций «Газпрому». Государству был возвращен крупнейший в мире нефтегазовый проект. Путин остался доволен, но это была лишь часть его задумок по возвращению государственного контроля над стратегическими энергетическими ресурсами России.

Это дало основание либеральным оппонентам президента заявлять, что идет возврат к советскому прошлому. Однако у Владимира Путина было иное мнение. Он знал одно: нельзя выпускать из-под контроля государства энергоресурсы, связанные с безопасностью России. Президент понимал, что энергетическая политика эпохи Ельцина была ущербной для России, но озвучивать свое видение пока считал преждевременным. Сначала следовало добиться реальных результатов новой политики.

Европа долгое время снисходительно посматривала на Россию, воспринимала поставщиков энергоресурсов в качестве придатков стран-потребителей. Такой односторонний подход совершенно не устраивал Путина.

Западные политические круги прилагали массу усилий для того, чтобы не дать России идти по пути глубокой интеграции. В частности, в 2006 году палата лордов британского парламента запретила намечающуюся сделку «Газпрома» с энергокомпанией Gentrica. Не сложились и сделки по обмену 25 % Южно-Русского месторождения на доли в электростанциях Е. Оn в Великобритании, Италии и Германии. Даже Испания не пошла на сделку с «Газпромом» и «Лукойлом» по приобретению 20 % акций Repsol. Не получилась сделка и с итальянской ENI.

Не лучше обстояло дело и с постсоветскими странами, которые часто подпадали под западное влияние.

Евросоюзу было предложено подписать новый документ, который «определит иную систему отношений России и ЕС в области энергетической безопасности». В противном случае Россия готова была консолидировать усилия стран, добывающих газ, создать картель, куда более влиятельный, чем ОПЕК.

Так была обозначена стратегическая политика, ориентированная на экспансию российских энергетических государственных корпораций на мировом рынке.

Сложности по доставке газа в Европу, возникшие из-за осложнений в отношениях с сопредельными странами, заставили сделать следующий решительный шаг. Началась активная разработка проектов по прокладке двух новых газопроводов из России в Европу: по дну Балтийского моря в Германию (Nord Stream) и по дну Черного моря в Болгарию (South Stream). Продолжал строиться газопровод «Голубой поток», идущий по дну Черного моря в Турцию.

Путин прекрасно понимал, что строительство газопроводов вызовет сопротивление ряда европейских стран, которым Россия платила за транзит многие миллиарды, но это его не останавливало.

«Ни для кого не секрет, что самое мощное «оружие» РФ в переговорах с Западом – ее газопроводы. Нефть может быть заменима, ее можно доставлять и танкерами. Но монополия России на газопроводы, ведущие с востока на запад, вполне может использоваться как инструмент для отстаивания политических интересов и жесткого отпора, если ей бросают вызов», – отмечали обеспокоенные американские политологи.

Западная пресса писала: «Дмитрий Медведев, первый вице-премьер и наиболее вероятный преемник Путина, заявил на конференции в Санкт-Петербурге, что экспорт энергоносителей, а также других природных богатств России станет основой возрождения страны. Благодаря чему будут получены средства для обновления инфраструктуры, диверсификации экономики и развития технологий».