Хроники Брэдбери - Сэм Уэллер
В старших классах мучительная стеснительность в общении с девочками и отчаянное желание стать великим успешным писателем делали Рэя несчастным. При этом он хорошо учился, хотя по математике едва вытягивал на удовлетворительную оценку, а проекты для уроков труда делал на несколько недель дольше, чем одноклассники. В отличие от популярных ребят, которые водили машину, занимались спортом и ходили на свидания, Рэй катался на роликах, писал рассказы и лишился девственности за деньги.
Все усложнялось тем, что Рэй сочинял в основном научную фантастику, а этот жанр, как ему пришлось вскоре обнаружить, ценился невысоко. В школе он тщетно стремился завоевать признание одноклассников, а годы спустя ему придется так же сражаться за признание коллег по ремеслу. Но, несмотря на все трудности, решимость Рэя не ослабевала, и он писал каждый день.
В школе он посещал класс стихосложения и поэтический клуб, которые вела одна из его любимых учителей – Сноу Лонгли Хуш, добрая пожилая дама в очках и с коротко стриженными волнистыми волосами. Кроме того, Рэй ходил на уроки другой своей любимой преподавательницы, Дженет Джонсон, которая учила писать рассказы. Эти наставницы настолько изменили мир Рэя Брэдбери, что в 1962 году он посвятил им свой роман «Надвигается беда». Учительницы поощряли юного необузданного сочинителя. Хуш говорила Рэю, что он поэт (хотя его стихи, по собственным словам, тогда никуда не годились), а Джонсон на одном из его ранних научно-фантастических текстов написала: «Уж не знаю, что ты такое творишь, только не останавливайся». Эти простые слова поддержки вдохновили Рэя продолжать. Позднее он не раз говорил, что главная обязанность хорошего учителя – вдохновлять учеников.
Пишущей машинки у Рэя не имелось, поэтому вместо обеда он каждый день ходил в машинописный кабинет, чтобы набирать рассказы. Там, один, в окружении сорока пишущих машинок, он яростно стучал по клавишам почти до конца большой перемены, а потом бежал в столовую. Решимость шестнадцатилетнего мальчика граничила с фанатизмом – он сочинял в среднем по одному рассказу в неделю. На уроках писательского мастерства Рэй порой оттирал своих одноклассников и не стеснялся занять все отведенное время обсуждением очередного своего сочинения. Он был убежден, что однажды станет великим американским писателем.
Твердо уверенный в своей судьбе, он рассылал тексты в лучшие журналы Нью-Йорка и везде получал отказы. Редактор Esquire Арнольд Джингрич в написанном от руки ответном письме охарактеризовал писательские опыты Рэя так: «Хотя работа проделана достойная, в основе – широко растиражированная идея». Несмотря на отказы, Рэй продолжал писать. «Я решил, что редакторы просто ничего не смыслят», – вспоминал он. Мальчик упорствовал, и в марте 1937 года Сноу Лонгли Хуш выбрала его стихотворение «Голос смерти» (Death’s Voice) для школьной антологии студенческой поэзии.
Хотя Рэй всем сердцем стремился стать писателем, из-за своей страсти к кино он в глубине души мечтал и о карьере актера. Поучаствовав в рождественской постановке в Тусоне, Рэй почувствовал вкус к выступлениям перед публикой. Поэтому наряду с писательскими классами и клубом он вступил в школьный драмкружок L. A. Players. Только эти дополнительные занятия делали учебу в школе выносимой.
Весной 1937 года был объявлен набор актеров, писателей и музыкантов на ежегодный конкурс самодеятельности Roman Revue. Имея в резюме работу на аризонском радио, авторство одной из шуток в шоу Б¸рнса и Аллен, стихотворение, опубликованное в Waukegan News-Sun, и большое самомнение (ни на чем, по его собственным словам, не основанное), Рэй не сомневался в успехе. На прослушивание для Roman Revue он подал заявку как диктор, режиссер, звуковик и сценарист, более того – написал целый сценарий и вручил куратору, ответственному за школьный конкурс.
«Тогда я обожал радиопередачи и регулярно ходил на трансляции, – вспоминал Рэй. – А тут пошел на прослушивание для школьного конкурса самодеятельности, у которого не было ни формы, ни плана, и решил: какого черта? Напишу сценарий радиопередачи – целиком, со всеми подробностями, вплоть до вступления!» Куратора – руководительницу юношеского хора – сценарий впечатлил. «Она подошла и заявила: «Боже! Ты принят!» Так Рэй получил должность сценариста и продюсера, а в день представления даже присутствовал на сцене с табличкой «Аплодисменты». Конкурс Roman Revue имел огромный успех – настолько, что впервые в истории средней школы Лос-Анджелеса номера показали повторно. К Рэю пришел успех – неожиданно сверстники оценили его талант и приняли в свой круг.
Тогда же Рэй начал писать для школьной газеты The Blue and White Daily обзоры фильмов и короткие статьи, одна из которых была посвящена популярной радиопередаче Джека Бенни[13]. В этом тексте Рэй рассуждал не только об одном из своих увлечений – радио, – но и о земляке: Бенни тоже был родом из Уокигана.
В тот год в Лос-Анджелесе выступал Блэкстоун, и Рэй, разумеется, посетил представление. Когда иллюзионист попросил кого-нибудь из зрителей помочь с фокусом, семнадцатилетний мальчишка ринулся на сцену, даже не подняв руки. Блэкстоун и не догадывался, что несколько лет назад этот активный зритель уже помогал ему на сцене в Уокигане.
От фокусника исходил тяжелый аромат виски, и Рэя охватило холодное разочарование, смешанное с жалостью. Когда-то именно из-за Блэкстоуна он решил стать величайшим иллюзионистом на земле, а теперь осознал, что его мечты простираются намного дальше шелковых шарфов и ловких фокусов. «Я понял, что Блэкстоуну скучно: изо дня в день, представление за представлением одно и то же. Ему надоело, – объяснял Рэй. – В тот миг я пообещал себе, что никогда не буду заниматься одним и тем же. Я не хотел скучать».
Все больше Рэй убеждался в том, что его стремлениям отвечает писательство. Он понимал, что вниманием аудитории могут завладеть не только иллюзии, но и слова. Вместо сценических приспособлений с тем же успехом можно использовать язык и метафоры. Рассказывая истории, можно зачаровать слушателей, околдовать и в конечном счете развлечь.
Осенью Рэй заметил в букинистическом магазине на углу Вестерн-авеню и бульвара Голливуд листовку, рекламирующую местное Общество научной фантастики. Это было региональное отделение национального клуба, основанного Хьюго Гернсбеком, редактором журнала Wonder Stories. Заседания проходили вечером по четвергам в центре Лос-Анджелеса, в Коричневом зале кафетерия Clifton’s. Заинтересовавшись, Рэй взял листовку и записался у владельца магазина. Несколько дней спустя ему пришло по почте приглашение от Т. Брюса Йерка, секретаря Общества. В следующий четверг Рэй на такси добрался до кафетерия Clifton’s. «Я взял стакан солодового молока за десять центов, поднялся наверх и заглянул в комнату, полную чудаков», – вспоминал он.
Особенно бросался в глаза худой энергичный молодой человек по имени Форрест Дж. Экерман. Годом ранее Экерман, которому
