Урсула Дойль - Любовные письма великих людей. Женщины

Приведенное ниже письмо к Лео Йогихесу содержит, вероятно, одно из самых трогательных (и, пожалуй, забавных) излияний в этой коллекции: благодаря Лео за подаренную книгу, Роза пишет: «Вы просто представить себе не можете, как я довольна Вашим выбором. Ведь Родбертус – мой любимый экономист…» (Родбертус разрабатывал преимущественно трудовую теорию стоимости). Эти слова подтверждают, что личные взаимоотношения Люксембург и Йогихеса никогда не стояли для них на первом месте, даже если они питали друг к другу любовь.

Роза Люксембург – Лео Йогихесу

(6 марта 1899 года)

Тысячу раз целую Вас за милое письмо и подарок, хотя я его еще не получила… Вы просто представить себе не можете, как я довольна Вашим выбором. Ведь Родбертус – мой любимый экономист, я могу читать его сотни раз из чисто интеллектуального удовольствия… Дорогой мой, как Вы порадовали меня своим письмом. Я прочла его шесть раз от начала до конца. Значит, и Вы мной довольны. Вы пишете о том, что, возможно, знаю только я: где-то живет мужчина, созданный для меня! Знаете ли Вы, что чем бы я ни занималась, я всегда помню о Вас: когда я пишу статью, первая моя мысль – понравится ли это Вам; в дни, когда я сомневаюсь в своих силах и не могу работать, я боюсь только того, как это отразится на Вас и как Вас разочарует. Когда я получаю доказательства успеха, такие как письмо от Каутского, – это просто дань моего уважения к Вам. Клянусь Вам любовью к матери, что лично я довольно равнодушна к тому, что пишет Каутский. Я обрадовалась его письму только потому, что смотрела на него Вашими глазами и чувствовала, сколько удовольствия оно доставило бы Вам.

…Только одно подтачивает мое довольство: внешнее устройство Вашей жизни и наших отношений. Мне кажется, скоро я займу такую прочную позицию (в нравственном отношении), что мы сможем жить вдвоем совершенно спокойно, открыто, как муж и жена. Уверена, Вы сами понимаете это. Я счастлива, что вопрос Вашего гражданства наконец-то решается и что Вы энергично работаете над диссертацией. По Вашим письмам чувствуется, что Вы весьма настроены на работу…

Вы думаете, я не понимаю Вашей ценности, не знаю, что, когда бы ни прозвучал призыв к оружию, Вы всегда будете рядом, чтобы оказать мне помощь и подбодрить в работе, забыв все ссоры и всю мою небрежность!

Вы себе представить не можете, с какой радостью и нетерпением я жду писем от Вас, потому что каждое дает мне столько силы и счастья, побуждает меня жить.

Меня особенно порадовала та часть Вашего письма, где Вы пишете, что мы оба молоды и еще можем устроить нашу личную жизнь. О, милый, как я мечтаю, чтобы Вы исполнили это обещание… Наша комнатка, наша мебель, своя библиотека, тихая и регулярная работа, совместные прогулки, время от времени – опера, маленький – очень маленький – круг близких друзей, которых можно иногда пригласить на ужин, каждое лето – выезд на месяц за город, чтобы никакой работы!.. И, может быть, даже маленький ребенок, совсем крошечный? Это допустимо? Хоть когда-нибудь? Дорогой, знаете, что настигло меня вчера на прогулке в парке? И я ничего не преувеличиваю. Ребеночек, лет трех-четырех, в красивом платьице, со светлыми волосами: он уставился на меня, а я вдруг ощутила всепоглощающее желание схватить его и стремглав унести домой. О, милый, будет ли у меня когда-нибудь родное дитя?

А в своем доме мы больше никогда не будем спорить, верно? Он должен быть тихим и мирным, как у всех. Только Вы знаете, что тревожит меня; я уже чувствую себя такой старой и ничуть не привлекательной. У Вас не будет миловидной жены, чтобы гулять с ней рука об руку по парку. Мы будем сторониться немцев… Дорогой, если Вы сначала уладите вопрос своего гражданства, потом – диссертации и, в-третьих, открыто поселитесь со мной в нашей комнате и будете работать вместе со мной, тогда нам больше не о чем мечтать! Ни у одной пары в мире нет таких условий для счастья, как у нас с Вами: стоит нам только захотеть, и мы будем, мы должны быть счастливы.

Императрица Александра

(1872–1918)

Благословляю и люблю тебя, как никого никогда не любила, целую каждое любимое местечко, нежно прижимаю тебя к сердцу.

Матерью Александры была принцесса Алиса, вторая дочь королевы Виктории, отцом – великий герцог Гессенский Людвиг. Принцесса Алиса, энергичная и дальновидная, особенно усердно занималась благотворительностью в сфере обучения и профессиональной подготовки женщин. Она умерла от дифтерии после посещения больницы, когда Александре было всего шесть лет.

Александра и русский царевич Николай полюбили друг друга вопреки возражениям королевы Виктории и царя, отца Николая. Но когда здоровье царя пошатнулось, препятствия были наконец преодолены. Он умер 1 ноября 1894 г. В конце того же месяца Николай и Александра поженились, Александра стала царицей. Но жизнь при русском дворе оказалась непростой. Многие подозревали Александру в прогерманской деятельности, что послужило поводом для еще более серьезных конфликтов с началом Первой мировой войны. Аристократия считала ее недостаточно величественной для титула императрицы, а свекровь, вдовствующая императрица, делала все возможное, чтобы подорвать ее авторитет, в том числе открыто высмеивала за то, что за десять лет брака Александра произвела на свет только дочерей. Наконец в 1904 г. родился царевич Алексей. Радость и облегчение матери сменились страданиями, когда выяснилось, что ему по наследству передалась гемофилия, в то время часто приводящая к летальному исходу. Особенно тяжело было осознавать, что болезнь передалась по материнской линии: носительницей была королева Виктория.

Боясь за слабое здоровье сына, которому оказались бессильны помочь врачи, Александра обратилась к целителям, ясновидцам и мистикам. Наиболее печальной известностью среди них пользовался старец Распутин с темным прошлым и сомнительными рекомендациями. На фотографиях он предстает перед нами мужчиной средних лет, с длинной бородой, сальными волосами, в якобы набожной позе и с безумным выражением лица – признаком истинного мистика или юродивого. Распутин был еще менее популярным у народа и знати, чем Александра, если такое возможно; в 1916 г. группа придворных убила его.

По некоторым свидетельствам об отношениях Александры с этим шарлатаном можно сделать вывод, что она одна повинна в том, что в России произошла революция. Но к 1917 г. страна стояла на коленях: повсюду свирепствовал голод, по вине командования война затянулась, солдаты расстреливали демонстрации протестующих, а царь – при полной поддержке Александры, как видно из приведенного далее письма, – отказался от каких бы то ни было конституционных реформ. После Февральской революции Николай был вынужден отречься от престола. Большевики держали царя и его семью под арестом в разных местах, пока не перевезли в Екатеринбург, на Урал. Там ночью с 16 на 17 июля 1918 г. охрана подняла всю семью и троих слуг, увела из спален в подвал здания и зверски расстреляла и заколола штыками.