С Штеменко - Генеральный штаб в годы войны

Визитеры упомянули, кстати, и о том, что в составе их организации имелась военная группа во главе с майором Карлом Соколлом, вскользь коснулись и вопроса о восстании, которое, по их выражению, "сорвалось".

После этого разговора стало ясно, почему не удалось поднять восстание в Вене тем антифашистам, кто рисковал жизнью, переходя линию фронта, чтобы установить связь с советским командованием. Они, видимо, стали жертвой своего доверия к руководителям группы, которые преследовали цели, далеко не совпадавшие с интересами истинных борцов Сопротивления...

Во второй половине апреля 1945 г., когда приближалось начало решающего наступления на Берлин, события в Австрии характеризовались нормализацией жизни страны. В те дни к нам, в Генштаб, шли уже документы не. только военно-оперативного, но в равной мере и политического характера. С освобождением Вены там создались более прочные основания для деятельности австрийских демократических организаций. Карл Реннер начал практические мероприятия по созданию Временного правительства. Он с большой политической ловкостью использовал особенности военной обстановки и не скупился на посулы и торжественные обещания в отношении будущего. Показательно в этом аспекте письмо К. Реннера к И. В. Сталину от 15 апреля.

Читая первые строки этого письма, мы в Генштабе не могли сдержать улыбки: Реннер, стремясь подчеркнуть свою причастность к революционному движению, прежде всего сообщил о личных связях, как он выразился, "со многими русскими передовыми революционными борцами". Связи оказались очень характерными: если с В. И. Лениным он имел только встречу на одной из конференций, то с Троцким и Рязановым у Реннера было длительное знакомство. "Мне не удавалось, однако, до сих пор познакомиться с Вами лично, дорогой товарищ", - писал Реннер, употребляя особо близкое нам слово "товарищ" и тем самым намекая на идейную, так сказать, "близость" со Сталиным, хотя тот в свое время в книге "Марксизм и национальный вопрос" камня на камне не оставил от реннеровских концепций по национальному вопросу.

Впрочем, в письме Реннера не так-то просто было отделить искренность его восхищения освободительной миссией Красной Армии от явно своекорыстной лести. Вот что он тогда писал:

"Красная Армия во время ее наступления застала меня и мою семью в моем местожительстве Глогниц (вблизи Винер-Нейштадта), где я вместе с моими товарищами по партии, преисполненный доверия, ожидал ее прихода. Местное командование отнеслось ко мне с глубоким уважением, немедленно взяло меня под свою защиту и предоставило мне снова полную свободу действия, от которой я вынужден был отказаться с болью в душе во время фашизма Дольфуса и Гитлера. За все это я от своего имени и от имени рабочего класса Австрии искреннейшим образом покорнейше благодарю Красную Армию и Вас, ее покрытого славой Верховного Главнокомандующего" .

Далее Реннер довольно откровенно предлагал передать ему руководство страной. "Судьбе было угодно,- писал он,- чтобы я оказался первым из оставшихся в стране членов центрального комитета социал-демократической партии, получившим снова свободу действия. При этом имеется то счастливое обстоятельство, что я, как последний президент бывшего свободного народного представительства, могу считать себя вправе выступать от имени австрийского народа. Еще одно мое преимущество состоит в том, что я, как первый канцлер Австрийской республики, был облечен доверием в деле преобразования государственных основ в организации общественного управления и поэтому мне можно оказать доверие в начинании и возглавлении дела пробуждения Австрии".

Отметив, что он получил от войск Толбухина необходимую помощь, К. Реннер писал: "Без помощи Красной Армии не был бы возможен ни один мой шаг. А поэтому не только я, но и вся будущая "Вторая республика Австрии" и ее рабочий класс обязаны будем долгие годы благодарить Вас, господин маршал, и Вашу победоносную армию".

Последующая часть письма К. Реннера от 15 апреля 1945 г. состояла из разного рода просьб. В частности, он писал тогда: "Гитлеровский режим обрек нас здесь на абсолютную беспомощность. Беспомощными мы будем стоять у ворот великих держав, когда осуществится преобразование Европы. Уже сегодня я прошу Вашего благосклонного внимания к Австрии на совете великих и, поскольку трагические обстоятельства допускают, прошу Вас взять нас под Вашу могущественную защиту. Нам угрожает в настоящее время голод и эпидемия, нам угрожает при переговорах с соседями потеря территории. В наших каменистых Альпах мы имеем уже сейчас очень мало пахотной земли, она доставляет нам только скудное повседневное пропитание. Если мы лишимся еще части нашей территории, мы не сможем жить".

Продолжая далее свою мысль, К. Реннер боднул наших союзников: "Победители не могут иметь намерение осудить нас на беспомощное существование. Запад, однако, как показал это 1919 год, проявляет недостаточно интереса, чтобы обеспечить нам предпосылки самостоятельности".

В конце письма было сделано политическое заявление: "...Благодаря поразительному расцвету могущества России наш народ полностью разгадал лживость двадцатилетней национал-социалистской пропаганды и преисполнен удивления перед грандиозными успехами Советского Союза. В особенности стало беспредельным доверие австрийского рабочего класса к советским республикам. Австрийские социал-демократы по-братски договорятся с коммунистической партией и будут совместно работать на равных правах при воссоздании республики".

Говоря об отношении австрийского рабочего класса и подавляющего большинства австрийского народа к Советскому Союзу, Реннер, вне всякого сомнения, верно отразил тогдашние настроения в Австрии.

И. В. Сталин ответил К. Реннеру: "Благодарю Вас, многоуважаемый товарищ, за Ваше послание от 15 апреля. Можете не сомневаться, что Ваша забота о независимости, целостности и благополучии Австрии является также моей заботой". Он заверил, что готов оказать Австрии любую помощь по мере сил и возможностей.

В конце апреля было создано Временное правительство Австрии во главе с К. Реннером. В его состав вошли и коммунисты. При содействии СССР 15 мая 1955 г. в Вене был подписан Государственный договор, закрепивший нейтралитет и независимость Австрии.

Сразу же после освобождения Вены пришлось решать вопрос об управлении городом. Казалось бы - это далекое от Генштаба дело, но в тот период Генштаб занимался и такими проблемами. Мы знали, что из семимиллионного населения Австрии в Вене проживало около полутора миллионов человек и заботиться об их пропитании и прочих нуждах придется на первых порах нашим военным властям.